Зверь 5 - Алексей Владимирович Калинин

Я хмыкнул и отпустил нос, из которого тут же побежали две струйки крови. Гоблин задрал голову вверх и попытался остановить алую жидкость. Довольно ухмыляющаяся Чопля протянула ему два сорванных подорожника. Гоблин безмолвно взял подношение и приложил к больному месту.

— Дядя Эдгарт, а это точно было необходимо? — дернул меня за рукав Петька.

— Когда слова оказываются лишь звуком, то ход вступает сила, — со вздохом проговорил я. — Мы же с ним не ссорились, а он женщину обидел. Пусть и маленькую, но женщину. Такие обиды смываются лишь кровью. Ну что, поех… поплыли, уважаемый?

Гоблин зыркнул на меня злым глазом, но ничего не сказал. Всё-таки привыкшие обижать других сами порой бывают такими обидчивыми…

Мы залезли в корзину, заняли скамеечки возле бортов. Гоблин что-то поколдовал с горелкой, после чего Земля дернулась и начала неторопливо отдаляться. Усевшийся на бортике корзины ветерок трепал вихор на голове Петьки, он во все глаза смотрел на то, как постепенно твердыня уходит в темноту. Вскоре мы остались висеть посреди непроглядной тьмы. Слышно было только редкие посвистывания ветра и шевеление гоблина, ведущего шар по одному ему известному направлению.

Глава 10

Только-только начал брезжить рассвет, как корзина ударилась днищем о землю. По моим ощущениям мы летели около четырех часов. Хм, я думал, что наш путь займет около суток, а получилось что недавно поднялись и вот уже приземлились.

— Неплохая скорость, — хмыкнул я. — Надеюсь, что всё обошлось без волшбы?

— Я не ведьма, чтобы волшбой лодку заправлять. Тут точный расчет, умелое управление и невероятный опыт, — не удержался от хвастовства гоблин. — Выметывайтесь живее, мне ещё воздух из купола выпускать, пока солнце не поднялось.

— Вроде и земля другая, а норов всё тот же, — хмыкнула Чопля. — Ладно, чубатый, всё равно спасибо за доставку. Хоть ты и вредный мужик, а вот мастерства не отнять — на такой скорости промчал, а я даже не почувствовала.

— И при этом не сбил не одной вороны, — поддержал я похвалу.

Ну да, не умею я хвалить. Да мне особо и не хотелось — слишком уж злым и недовольным выглядел гоблин, чтобы напрашиваться на похвалу.

— Вон в ту сторону Кцыня, — махнул Микола когтистой рукой в направлении северо-запада. — Мимо большого пруда пройдете и как раз выберетесь на околицу. Там особо не отсвечивайте, а то Кцыня городок небольшой — приметят вас махом. Тут люди живут внимательные, не чета москалям, которым только дай рты на ворон раззявить. Тут всё-таки паны и паночки…

Последнюю фразу сказал с этаким придыханием, как будто говорил о каких-то высших существах. Я только усмехнулся на это. Я-то знал, что существа везде одинаковые, как бы некоторые проповедники не заставляли думать, что они выше, лучше или чище других. Ведь всем этим проповедникам нужно было всегда и всюду только одно — власть над другими существами, а уж способы достижения этой власти порой доходили до самых ужасающих…

Даже до уничтожения всего живого на Земле!

— Отсвечивайте, не отсвечивайте… Не учи партизанку делу диверсантскому, — презрительно хмыкнула Чопля. — Я в такие походы ходила, что тебе и не снилось!

Гоблин фыркнул, собрался что-то добавить, но я незаметно для Чопли заставил заплясать на ладони огонёк, и наш водитель тут же нашел себе более интересное занятие. Ведь ему ещё надо было купол воздушного шара убирать!

Да уж, когда рассеется полумрак и выглянет солнце, то раствор, помогавший нам быть невидимками из любой точки пространства, потеряет свою силу. А кто-нибудь сверху может заинтересоваться появлением неведомой ткани близ польского городка. Может быть и не заинтересуется, но лучше перебздеть и скрыться, чем недобздеть и обосраться.

Я же махнул рукой и направился в кусты орешника. Направление указано верно — мой нос унюхал тонкий аромат сгоревших березовых дров, идущих из-за густого леса. А уж что касательно того, что заметят меня или нет… Я обычный черноволосый паренек, сухощавый, без каких-либо отличительных черт. Обычная куртка, обычные джинсы, обычные кроссовки.

Самое обычное существо человеческого рода — студент, приехавший к дальнему родственнику или родственнице. Никаких регалий, никаких отличий. Конечно, не из бедных, но и не из дворян. Так, помещичий сынуля, который привык перемещаться на своих двоих больше, чем в автомобиле или каком другом средстве передвижения. Рядом младший брат, вихрастый паренек лет девяти, тоже одетый чистенько, но не очень богато и вызывающе.

Чопля будет порхать рядом. На пикси вряд ли обратят внимание, так как эти мелкие существа хоть по природе своей и каверзны, но если не хулиганят, то и внимания недостойны.

Под ногами чавкала мелкая топь. Я старался держаться по краю пруда, чтобы не попасть в скрытую природную ловушку. Не хотелось потом очищать и сушить джинсы. Петька шел за мной следом, старательно ступая след в след. Замыкала наше шествие угрюмо ворчащая Чопля, которая ловко отмахивалась веткой от наседающих комаров. Причем успевала не только своим летучим врагам по хоботкам настучать, но и Петькиных отвадить, щедро награждая мальчишку по ушам.

Чоплю я специально поставил последней, чтобы она приглядывала за мальцом и подала сигнал тревоги в случае чего. А то, что что-то случится, я чуял загривком. Слишком уж тихой был рассвет — птицы уже должны были проснуться и начать своей веселой трескотней наполнять пробуждающийся лес. Уже должны между шелестом листвы под резвыми перепрыгиваниями ветра раздаваться пересвисты.

Да и лягушки молчали, хотя пруд был немаленьким. Уж эти-то квакши должны затягивать заунывные песни, приманивающие комаров. Но нет, только шелест ветра в листве, только перестук друг о друга еловых веток и скрип высоких сосен среди наползающих клоков тумана. Даже бульканья кормящихся карасей не слышно!

Чавкают только шаги, шуршит сухой камыш и… И еле-еле проклевываются ещё шаги, которые старательно пытаются вклиниться в наш переход!

Я дал Чопле и Петьке по корешку травы-разговорника. Чудная трава — вырастает на могилах чужестранцев и срывать её надо обязательно при полнолунии тринадцатой луны. В свойствах этой травы было то, что она помогала понимать все языки на свете. Эффект длится около недели, а потом пропадает, как будто и не бывало. Думаю, что нам больше времени и не понадобится.

— Вот подорвали маленькую пикси лазить ранним утром по болотам. А у