Маугли 4 - Павел Казаков

дышать. Только смотрела на меня с ужасом. Ну, да. Вряд ли она ожидала именно такого спасения. Да и пока принципиально нельзя сказать, что я её спас. Так. Отсрочил неминуемое. Но тут уж как она сама дальше выкрутится.

— Одевайся, — я постарался говорить спокойно. И у меня получилось.

Но, видимо, со спокойствием перестарался. Прозвучало это настолько холодно и отстранённо, что девушка только ещё больше испугалась. Вообще-то, да. Такими интонациями надо пленный офицерский состав под пытками допрашивать, а не девушек одеваться посылать. Я на некоторое время завис, раздумывая, что ещё за «пленный офицерский состав под пытками» и вторая мысль была о том, что я неплохо владею голосом, заставляя людей чувствовать ту эмоцию, которую хочу передать. Иногда выходит не очень, но тем не менее эффект есть.

— Слезь со стола и иди одевайся, — приказал я уже обычным человеческим голосом.

Подействовало.

Девушка спрыгнула со стола и побежала вглубь дома. На порванные вещи на полу она даже не обратила внимания.

На улице послышались крики.

Ну, ожидаемо. Я когда на эту улицу выскочил, то успел обратить внимание, что тут достаточно много народу присутствовало. И большинство как раз представители совершенно непонятного военного образования.

Я выскочил из дома, готовый бежать, и понял, что если хочу от кого-то убежать, то перед этим придётся кого-то убить. Восприятие показало человек двадцать, но когда оказался снаружи, то быстро понял, что меня окружают. Со всех ног сюда бежали десятки солдат. Я пожалел, что не прихватил у Карда меч. Сейчас бы пригодился. Но и короткое копьё тоже неплохо. Я заскочил обратно в дом и поднял с пола это неплохого качества орудие, выроненное одним из бойцов. Копьё по размеру было чуть выше моего роста. Наконечник толстый, с моё предплечье длиной. Заточен с двух сторон. Нормальная такая мощная штука. Не только колоть, но и рубить, и резать сгодится.

Выскочил на улицу снова. Вооружённых холодным оружием и горячими эмоциями негативных личностей прибавилось.

— Я наказал насильников! Я хочу говорить с вашими командирами! — заорал я, увидев нескольких персон, которые внешним видом этих командиров напоминали. Я также положил копьё на землю, показывая, что я мирный, добрый и позитивный.

Теперь на меня просто так не набросятся. Раз слово «командиры» прозвучало, сейчас только они должны решать мою судьбу.

— Ты убил моих людей, ты умрёшь! — один из этих командиров был настроен как-то, на мой взгляд, чересчур агрессивно.

— Я убил тех, кто пытался изнасиловать беззащитную женщину. Чем они отличались от высших, если ведут себя точно также?

Я решил уйти сейчас от своей легенды отшельника, наоборот, дав понять, что в курсе, чем эти товарищи занимаются.

— Что ты знаешь о высших и о том, как бороться с ними? — прокричал один солдат из толпы. Удачно. Очень удачно!

Были и другие выкрики, но этот был громче всех и мне только его и не хватало.

— Я убил высшего! Сам, своими руками!

Наступила тишина. Ну, да, неудачники, вы-то никого не убили.

— Ты врёшь! — проорал один из четырёх мужчин, которых я на глаз определил как командиров. Кстати, самого главного я пока тут не видел, а он единственный, кто может принимать решения, которые эта толпа не оспорит.

— Пусть ваш главный рассудит. Я ему расскажу способ, как я это сделал. Он решит сам, правда это или нет!

Орал я громко, уверенно и самозабвенно. Должен же главный меня услышать или кто-то, кто ему докладывает о всех происшествиях. А я вполне себе происшествие.

— Взять его, — скомандовал один из главарей. Называть эту толпу войском или армией я уже не мог даже про себя. А раз это не войско, то тут только главари. Так и где же вожак этой стаи? Меня тут сейчас на части рвать начнут, а его всё нет.

— Стойте! Я сам пойду! — я ногой подцепил копьё, и ловко его подкинул, за доли секунды снова став вооружённым и опасным. Я посмотрел на всех сурово и грозно, после чего не крикнул, а очень громко и очень уверенно сказал. — Ведите!

И они расступились, тем самым показывая, куда идти.

Наглость моя сейчас на все остальные мои качества и способности взирала с презрением. Ведь из этой заварухи меня вытаскивала только она. Я осторожно двинулся вперёд. По бокам, спереди и сзади от меня встали десять человек, но я оставался при оружии.

Мы шли не очень далеко, но и не близко, метров пятьсот, оказавшись в итоге на той же улице, с которой я бросился спасать женщину.

Остановились перед большим домом. Самый главный не мог не знать о моём приближении. Если они тут не совсем тупые, то курьер был здесь задолго до меня. Да даже если совсем тупые, то всё равно курьера должны были послать. Я приблизился к деревянным воротам, за которыми не мог видеть глазами, но прекрасно сканировал Восприятием большой трёхэтажный дом.

Главный никуда не выходил из дома по весьма уважительной причине — он трахался. Вот прямо сейчас. Мы ждём у ворот, он трахается. Две девушки во всём ему потакают. У дверей комнаты три человека: двое, скорее всего, охранники, третий, наверное, личный помощник. Этот личный помощник лишь развёл руками, когда один из главарей зашёл сказать, что мы пришли.

Ладно. Ждём. Минут пятнадцать самый главный главарь ещё развлекался, но потом всё-таки угомонился. Неторопливо оделся, выгнал девушек и пригласил помощника. Тот, жестикулируя и показывая на меня через стену, видимо, объяснил как мог ситуацию, после чего был отослан из комнаты.

Вожак же начал экипироваться. Натянув на себя штаны, свитер и куртку, он также вполне профессионально и быстро нацепил систему ремней, на которых держались два меча, один подлиннее, другой покороче. Вышел из комнаты и потом во двор, где находились ещё не меньше десятка солдат.

Наконец, нам открыли ворота, и мы смогли зайти. Теперь я разглядывал глазами человека, которого только что неплохо изучил Восприятием. Ещё когда я был без тела и впервые его заметил, то обратил внимание, что он очень неплохо сложен. Сейчас я снова убедился, что так оно и есть. Тело вожака этой банды было в превосходной форме. Необычно, если посмотреть на всех, кто его окружает. Лицо с правильными чертами, чёрные волосы и аккуратная бородка без единого седого волоса, хотя сам мужик уже, судя по глазам, совсем не юноша.

Вожак не стал ко мне приближаться, оставшись стоять