Кодекс Охотника #38 - Юрий Винокуров

плоть, до которой могли дотянуться, не бесновались в кровавом бешенстве. Они шли. И каждый удар их щитов звучал как удар молота по наковальне. Они отбивали время, пока Башня набирала необходимую силу для переноса.

Темная не шла. Темная летела, раскрашивая все пространство чернилами и молниями. Её волосы уже не развивались живыми змеями: они стали пламенем без света, от которого ломалась сама Хроника. Линии-правила, что ползли по воздуху, как нотные станы чужой музыки, составляющие саму суть Равномерной — при её приближении чернели, сохли, слетали пеплом.

— Абаддон! — крикнула она. — Видишь меня?

Я дернул головой, не отвлекаясь от перекачки энергии. Он же вроде сдох? Или нет⁈

Оказалось, что нет. Равномерная сохранила своего чемпиона. На далёком холме шевельнулся чёрный доспех. Он поднял голову — и я увидел, как в узкой щели глухого шлема снова разгорается пламя жизни. Быстрым движением руки он поднял забрало и… М-да… Ошибся, это уже не чемпион, а просто марионетка. Глазами погибшего и вновь воскресшего чемпиона на нас смотрела сама Хроника. И впервые в её взгляде поселилось не раздражение, не презрение, а внимание. Она узнала силу и внезапно растерялась.

Её объявление о «мире мёртвых» не было пустым словом: это был удар правом. Правом хозяйки, правом Демиурга. Хроника произнесла слово Власти, и мир, как её вотчина, откликнулся. Пласт смерти сползал с неба на землю, выжигал зелёное до серой крошки, вползал в воду, делая её стеклянной. Всё, что было «бесхозным», и всё, что не имело текущего договора с жизнью, переставало существовать. Так воюют Вселенные: не мечом, а разрешением.

— Сандр! — захрипела Морана, и из-под её ног рванули цепи, вонзаясь в землю. — Она забирает саму ткань мира, как плату! Дай мне… Дай мне кровь!

— Бери, — ответил я, и синий столб силы от Башни раздвоился, влившись в её ладони.

Морана начала увеличиваться в размерах и очень скоро стала поистине огромной, намного выше стены. За её спиной развернулась тень самой Предвечной, принявшей свою любимую ипостась — костлявой старухи в глубоком капюшоне, скрывающем лицо и с косой в руках. И я снова невольно сглотнул, не веря своим глазам.

В Равномерную пришел Кодекс, потому что я позвал его. В Равномерную пришел Свет, потому что он присматривал за Орденом Паладинов. В Равномерную пришла Бездна, так как она не могла бросить свою любимую дочурку. А вот уже и Предвечная откликнулась на зов своей последовательницы. Но главное было совсем в другом. Великие Сущности, которые враждовали в Многомерной Вселенной, прямо сейчас сражались все вместе, как будто проникнувшись важностью для их… коллеги… Кодекса. И решившие помочь просто потому, что все они — одной крови. Кровь от крови Многомерной Вселенной. Чудеса, да и только!

Глаза Мораны превратились в два колодца мрака, и Мёртвая Ночь Предвечной рухнула на землю, как купол. Но не на нас — на право Равномерной. Там, где купол опускался на землю, правила Равномерной больше не действовали, а энергия Хроники прекращала поступать, как будто ей перекрыли кран. Хронике прямо сейчас приходилось платить больше, тянуть глубже. А я, используя энергию Кодекса, начал подсыпать в механизмы заклятий Равномерной натурального энергетического песка, после чего шестерни Хроники медленно скрипнули.

— Эй! — Темная стояла уже не перед строями Абаддона, а находилась внутри построений, словно тень от солнца, упавшая сверху. — Вы забыли спросить, можно ли вам жить у хозяйки ночи!

Над её плечом возник теневой клинок — не сталь, а энергия. Им режут не плоть, а связи. Один лёгкий взмах — и часть армии лишилась связи с командиром. Второй — и некротические руны на их нагрудниках потускнели, как плохие чернила. Третий — и упал знаменосец, словно кто-то рассказал ему правду о смысле его жизни. Точнее, о его бессмысленности. Темная блистала во всей своей смертоносной красе, и я на мгновение вспомнил, за что Орден так не любил с ней драться. Она была воплощением Тени, когда хотела, и нанести ей какой-либо вред было чрезвычайно сложно! Хорошо, что сейчас она играет в моей команде.

Пандора отозвалась мягким свистом, звук от которого тем не менее достиг ушей каждой призванной твари на поле боя. В её стаях появилась новая порода: солнечные Тхары — звери с зеркальной шерстью. Они отражали лучи чужой магии и возвращали их с добавкой собственного смертоносного тепла, которое не убаюкивает, а сжигает! Там, где они проходили, земля не умирала, а притворялась мёртвой потрескавшейся пустыней, чтобы через минуту из трещин проросли травы — не простые, а те, что обвивают ноги нежити и никогда не отпускают.

— Сандр, — шепот Кодекса возник в моем разуме, — седьмой зубец.

Я перевёл свой взгляд вверх. Тусклый шпиль моргнул — раз, два. Я вдохнул не воздух, а саму энергию. Она вошла в меня, как в хозяина, ломая привычные границы. Я поднял ладонь — и вместе с моей ладонью на зубце возник седьмой огонь. Он вспыхнул сразу чисто, без копоти, а с вершины сорвался гул — не гром, не ветер, а звон колокола. Его услышали все. Даже те, у кого нет ушей.

— Переносный контур… — выдохнула Морана. — Он жив!

— Я же просил, — ухмыльнулся я, — меньше драматургии. Работать пора.

Хроника тоже всё поняла. Часть её уходит от хозяйки… Тело чемпиона, в котором сейчас располагалась сама Хроника, сорвало со своего копья конусный наконечник — и тот расцвёл серым цветком, выпуская крошечные шипы — подавители энергии, нейтрализатор магии, слово Запрета. Да, много у него имен, но суть одна. Хроника метнула ЭТО в небо. В воздухе закрутился хоровод серых конусов, из которых потянулись иглы энергии. Каждая игла искала свою частоту, пытаясь разладить ровную мелодию нашего колокола, как маленький ребенок, что хаотично бьёт по клавишам рояля, пока его отец играет свою симфонию.

— Не дам, — сказала Темная, и ночь стала ещё темнее.

Шипы, что вышли из Подавителя и сейчас тянулись к Башне, пошли рябью. Они начали тонуть в теневом мареве, как мухи в смоле. Те, что пробивались, встречали зеркальную свору Пандоры и возвращались назад, вонзаясь в Хронику, как побитые собаки, жаждущие защиты своего господина. Несколько конусов ее усилителей полыхнули, как яркие факелы, превращаясь в прах. Хроника нервно дёрнулась — всё шло не по её плану.

— Мои чемпионы! — истерически заорала Хроника. — Ко мне!

И они тут же пошли с холмов, из туманов, из квадратных порталов