Когда сбываются мечты - Юрий Цой

поспешил провести меня в палатку, где я увидел возлежащую на невысокой складной кушетке в обрамлении мягкой перины бледную без кровинки на лице девушку. Ее дыхание было прерывистым, а вокруг глаз образовались глубокие тени. Ничего себе! Несколько часов — и такие перемены!

— Какие зелья давали? Ага… — пробормотал, услышав ответ. Затем откинул покрывало и с сомнением посмотрел на длинную до пят ночную рубашку с глухим воротником.

— А потом, значит, стали энергию жизни через кристалл передавать. А ей стало хуже… Мне неудобно, но надо взглянуть на ее кожу.

— А-а! Чего уж там! — Воротынский практически одним движением закинул вверх длинный подол ночнушки и ловко вытряхнул из нее безвольное тело своей подопечной. Я быстро оглядел безупречное тело на предмет лишних дырочек и даже не поленился заглянуть в промежность, украшенную светлым пушком.

— Укусов нет… — пробормотал я и принялся водить руками, всматриваясь своим спецзрением во внутреннее содержание прекрасного тела. — В легких похоже вода и сосуды чем то забиты. Какие-то прозрачные сгустки.

Я присмотрелся и с удивлением увидел, что это была не вода, а слегка светящиеся амебы, плавно перемещавшиеся внутри легких и забившие собой отходящие от них сосуды.

— Тут живые организмы. Вы камнем жизни подстегнули их рост. Еще немного и они перекроют кровоток. — Я вещал, будто вижу все это с помощью рук. Ничего другого не оставалось, как изобразить столь слабое прикрытие своих способностей. — У меня есть зелье от болезней легких. Еще дадим ей средство для очистки крови и там посмотрим…

Метнулся за своими средствами и набрав в рот зелье с помощью небольшой воронки трубки впрыснул его прямо в трахею. Бедняжка закашлялась в беспамятстве, а мои глаза невольно сосредоточились на прыгающих мячиках с темными кнопками на вершинках. Мысленно дал себе пощечину и поспешил с инъекцией второго лекарства. Очищающее кровь зелье впрыснул своим единственным изобретением за время учебы у Шария, являвшимся слабым подобием шприца изготовленное кустарным способом.

— Что это? — Воротынский уставился на руку, после моего ковыряние довольно грубой иглой, отчего пролились пара капель благородной крови.

— На руке кровь течет прямо под кожей. Я впрыснул лекарство прямо в вену, а дальше оно рано или поздно попадет к легким. Надо только подождать, — объяснил я, протянув руку над идеальной формы грудью и вглядываясь в легкие ожидая реакцию амеб на поступившее лекарство. Картина в красных тонах показала приятную эпиграмму. Многочисленные медузы в верхушке левого легкого начали лопаться, погибая от моей микстуры. Я облегченно выдохнул и стал дожидаться, когда кровь принесет к непрошенным вторженцам очищающее зелье. Есть контакт! Дохнут, сволочи! Убрал напряжение в глазах и с удовольствием подробно оглядел распростертое передо мной тело. Мой дружок недвусмысленно показал, что это лучшее что я видел за полторы свои жизни, и я, записав в подкорку этот вид от макушки до кончиков маленьких пальчиков на ногах, с сожалением накинул покрывало на обнаженную «принцессу».

— Через половину сектора (имеется в виду часовой сектор солнечных часов) посмотрим что получилось. Надеюсь, боги не оставят нас и госпоже станет лучше. Кстати. Как ее зовут? А то после столь близкого знакомства, незнание имени становится просто неприличным.

— Кхе, кхе… — Воротынский оглядел меня с интересом. — Да уж… Весьма, близкого. Госпожу зовут Амелия. Надеюсь, ты умеешь держать язык за зубами?

— Не сомневайтесь милорд! Я же только принес вам нужную микстуру! — Я улыбнулся и поклонившись вышел из палатки.

— Очень, очень интересный паренек… — Пробормотал немного пришедший в себя вельможа, глядя на колышущийся за молодым человеком полог. — Надо приглядеться к нему…

Глава 10

Спустя половину часа я имел счастье вновь лицезреть великолепные титечки своей пациентки и не смог удержаться, чтобы не пройтись взглядом по волнующей фигурке, задержавшись на самом интересном месте.

— По-моему, все идет хорошо. Кхе-кхе, — унял внутреннее волнение юношеского организма и вернул покрывало на место. — Дышит уже хорошо и щечки заметно порозовели. Если что, то я тута, — дождался разрешающего кивка и с облегчением с примесью огорчения покинул прекрасную Амелию, не питая никаких надежд на продолжение знакомства. Кто я — и кто она…

К вечеру госпоже стало почти хорошо, и она поела супчика, не покидая своего ложа. Ну, а на утро мы все-таки выехали, но в обратную сторону, так как «приключениями» наша амазонка была уже сыта по горло. Изменив свою точку зрения на ценность человеческой жизни, она стала серьезной и молчаливой, строго следуя на своей кобылке бок о бок со своим наставником.

Я был рад. И за «принцессу», и за то, что мы возвращаемся. Воротынский больше не обращал на меня внимания. Но я чувствовал периодически на себе его взгляд, понимая, что по возвращению состоится как минимум еще один разговор.

— Вот твой золотой, — мы прибыли в город охотников, где начальник сразу же произвел расчет с наемной обслугой. — Это твоя договорная плата. А это — Воротынский положил на стол мешочек, — еще пять за ту услугу, которая спасла наши головы. Я понимаю, что плата несоизмерима с содеянным, но готов компенсировать эту разницу. Скажи. О чем ты мечтаешь? Есть у тебя какая-нибудь цель?

— Сейчас, моя цель — стать магикусом. Дар пробудился совсем недавно. И, как вы понимаете, я в течении двух лет буду развивать свой источник, а лучшего места чем этот город для этого нету.

— Так. Тебе что? Меньше шестнадцати?

— Четырнадцать исполнилось четыре декады назад.

Воротынский по новому взглянул на молодого человека, явно выглядевшего старше своего возраста и имевшего довольно высокий рост и развитое тело.

— Скажи. А кто твои родители?

— Мы из села Журавки Рязанской области, а фамилия наша Зимины. Потом мы переехали в Торск и стали горшечниками. В городе жили семь лет и два года назад переехали сюда. Вроде прижились, дела идут, а я подрабатываю. Хожу с ватажкой Захара. Правда только два раза успел сходить, — без утайки озвучил я свою автобиографию. Ничего необычного в ней не было.

— А почему же тогда тебя называют «талисманом»?

— Да ничего особенного! В первый поход я полечил пострадавшего от зверя охотника, а во втором нашел камень жизни. Вот охотники и прославили меня. Сами понимаете. Им без удачи в своем деле — никак.

— Без удачи — в любом деле никак. Только то, что