Аллер - Олег Сынков

Нажимаю вот эту зелёную клавишу. У тебя тоже она есть, нажимай. Повторяй за мной, Аллер, ну давай. И я смотрел и повторял. При нажатии третьей клавиши выскочил штурвал у Бата, похожий на самолётный, но совсем маленький. Я нажал, и такой же вылетел у меня.

Бат сказал: Сначала я. Потом разрешу и тебе, — и засмеялся. А я и правда не против. Давай уже, взлетай, — думал я. У меня адреналину прибыло.

Я смотрел за его действиями и держал штурвал, а он повторял все те движения, куда Бат направлял свой штурвал.

Никакого звука, ничего — мы просто поднялись в воздух. Бат показал пальцем на указатели и сказал: Энергии хватит на семь часов полёта. Мы поднялись метров на семьдесят, и только тогда Бат нажал на штурвал на себя, и мы полетели над городом с приличной скоростью.

Смотри, — сказал Бат и потянул штурвал вправо — мы полетели вперёд и вправо. Потянул влево — мы полетели вперёд и влево. Поставил штурвал на месте, и мы повисли в воздухе без движения.

А как вверх-вниз? — был мой вопрос. Бат потянул штурвал на себя и чуть вниз — и мы полетели вперёд и вверх. Сделал обратное — мы полетели вперёд и вниз. И снова он бросил штурвал, и мы повисли.

Ну что, попробуешь, Аллер?

А, давай, только ничего мне не говори, я сам, ладно? Я взял штурвал, ощутил его и сказал: "Поехали!"

У племянника дома был компьютерный симулятор с очками, и я там у него рассекал по полной иногда. Но это виртуально, а здесь реально.

И я просто почувствовал, что я снова у него в комнате и в очках. В общем, я начал летать, как я хотел, и мы летали с Батом. Что я только не вытворял с этой машиной! Она делала то, чего я от неё и ожидал. Я даже мёртвую петлю сделал два раза, кружил, вертел, как хотел. Хочу туда! — и я показал Бату головой в небо.

На что мне он сказал: Надо надеть шлемы, и там ты мне передашь управление. Там надо летать по-иному, и ты никогда там не летал.

Хорошо, — сказал я.

От автора. Если вы читаете уже на этой главе. То я вас попрошу поставить лайк книге. А ещё если вам не сложно подпишитесь на мой аккаунт.

Глава 8

Фадамар.

Мы щёлкнули по синим пластинкам на воротнике с левой стороны, и вот мы уже в шлемах. Перчатки не стали одевать, мы не собирались выходить наружу из слёта. Я направил слёт вверх, и мы помчались туда, к голубому небу, туда, куда люди всегда смотрят как на само собой разумеющееся и бесконечное.

Но за голубым небом начинается чернота космоса, и ощущается пустота. Да потому что звёзд, как мы привыкли их видеть с поверхности в ночном небе, просто единицы. А то, что видно, похоже на песок, рассыпанный крупинками далеко друг от друга. А видны звёзды только те, которые реально находятся близко к месту, где ты находишься.

Пустота и чернота, а людей она привлекает и захватывает своими безбрежными просторами, тишиной и спокойствием — КОСМОС.

И вот мы в нём, и я почувствовал, что слёт перестал слушаться штурвала. Атмосферы нет, и крылу не от чего отталкиваться, и я почувствовал себя просто профаном и неумехой. Бат начал нажимать на кнопки, беря управление на себя. А я бросил беспомощный штурвал и доверился брату.

Так, покувыркавшись с минут десять в космосе, мы начали обратный путь к планете. А вот тут меня ждал сюрприз. Я же только смотрел в фильмах, как просто корабли проходят атмосферу и садятся на планету. А тут целая наука, оказывается. Определённый угол входа и соответствующая скорость должна быть, иначе сгорим, сотрёмся об атмосферу. И мы начали гореть, не в полном смысле гореть. А слёт обволокло пламя — это мы входили в атмосферу. На транспортах я этого не наблюдал, потому что там только лобовые иллюминаторы, а здесь же кабина кругового обзора. И вот так мы вошли в атмосферу, а потом перестали и гореть.

Бат нажал снова на кнопки, и штурвал начал слушаться.

Я поведу, — сказал брат, скинув шлем нажатием красной пластины справа на воротнике. Я тоже нажал красную пластину, и шлем исчез в воротнике.

Согласен, — сказал я.

Фадамар. Слётная академия пилотов.

Мы, я так понял, после выхода в космос, отправились в лётную академию, где обучают пилотов. От столицы она находилась в километрах пятидесяти, на окраине небольшого, но тоже с небоскрёбами и парками, города. Я даже не заметил, как мы уже зависли в воздухе, чтобы осуществить посадку (язык не поворачивается сказать приземлиться, это же не Земля).

Прежде чем сесть, я увидел множество слётов и транспортников, ну очень много. И ещё здание, построенное полукругом, приличной такой ширины и длины, в восемь или девять этажей, на вскидку.

От здания мы сели в ста метрах, так что пошли пешком к центральному входу этого здания. Пока шли, обратил внимание, что на множестве проходящих мимо нас молодых людях были одеты светло-зелёные, почти салатовые, скафандры. Все отдавали честь, проходя мимо нас, мы отвечали. То и дело то тут, то там, вверх уходили слёты, транспортники, также и на посадку заходили. Идёт процесс обучения, а не бардак, как мне показалось. Встречались и в оранжевых скафандрах пилоты, эти, я так понял, были преподавателями. Мы уже подходили к зданию, где над главным входом шли объёмные буквы, и я прочитал: Слётная Академия Пилотов, и две буквы «ФФ». Да, я уже начал читать.

«САПФы», — сократил я слова до первых букв. Они называют друг друга САПФ, когда обращаются к тому, кто окончил когда-то эту слётную академию, — подумал я.

На входе был турникет, и не один, но он был виртуальный, не физический; физическими были только небольшие столбики перед ними, достигавшие нам по пояс. Бат прислонил запястье правой руки и прошёл через турникет, я повторил.

Нас встречал всё в том же оранжевом скафандре преподаватель, я смотрел на него и думал: Я ведь знаю это лицо. И я вспомнил: Вадим Галыгин, точно одно лицо, только этому под шестьдесят лет.

— Одисар, — сказал Бат, отдал честь, при этом чуть склонил голову. Я повторил за братом. Он также отдал честь, а потом… А потом Одисар