Правильный Драко - Tasadar

Эдмунд кивнул вслед за женой:

— Прими и наши соболезнования. В такие дни слова мало что значат, но знай: ты не один. Если тебе нужна будет моя помощь… — он переглянулся с женой, — можешь обращаться ко мне. Если я смогу, и это будет в моих силах, то я помогу тебе.

Их голоса звучали искренне, без фальши — так непривычно для ушей Драко после всех наигранных речей большинства других гостей.

— Благодарю вас, — ответил он, чуть склонив голову. — Я искренне рад, что вы нашли время, чтобы присутствовать здесь и почтить память моих родителей.

Позади Эдмунда и Селены стояли их дочери. Астория держалась немного позади сестры — тихая, напряжённая, будто старалась не привлекать к себе внимания. Дафна же не сводила глаз с Драко. Она смотрела на него так, словно перед ней стоял совсем другой человек — не тот заносчивый мальчишка, которого она знала в школе, а кто-то чужой: сдержанный, собранный, умеющий держаться с достоинством. В её взгляде смешались удивление и лёгкая растерянность — и это удивление не исчезло даже тогда, когда семья Гринграссов отошла чуть в сторону.

Паркинсоны и Булстроуды появились почти одновременно, когда большинство гостей уже собрались. Они также коротко выразили соболезнования — без особой теплоты и без лишних слов, скорее как дань обязательному этикету.

Они стали последними из приглашённых гостей.

После того как прибыли последние гости, Драко понял, что откладывать больше нельзя. Он коротко кивнул Фликси, и тот с хлопком исчез, чтобы через мгновение появиться вновь — уже вместе с двумя закрытыми саркофагами. Эльф аккуратно установил их на почётное место так, чтобы все присутствующие могли видеть.

Драко вышел в центр. Постепенно разговоры стихли, и сад погрузился в тишину. Он оглядел собравшихся и начал говорить:

— Я благодарен вам всем за то, что вы нашли время прийти сюда, чтобы вместе со мной почтить память моих родителей.

Он на мгновение замолчал, перевёл дыхание и продолжил:

— Сегодня я прощаюсь со своей семьёй. Для кого-то из вас они были союзниками, для кого-то — друзьями, для кого-то — соперниками. Но для меня они были просто отцом и матерью. Людьми, которые меня вырастили. Людьми, благодаря которым я стою здесь.

Голос Драко стал увереннее:

— Каждый из них многому меня научил. И ещё многому мог бы научить… Но их у меня забрали, — сказал он уже тише, но твёрдо.

Иногда их методы были строгими, иногда — непонятными для меня, но лишь много позже я осознал, что за всем этим стояла их искренняя забота.

Он выпрямился, и его взгляд обвёл всех гостей:

— Я сделаю всё возможное, чтобы род Малфоев жил дальше. Жил и процветал. Я стою здесь, чтобы все знали и видели: род Малфоев ещё не вымер. Остался я — Драко Малфой.

Голос его изменился, стал твёрже:

— И тот, кто сделал это с моей семьёй… очень дорого заплатит за это. Кем бы он ни был.

Многие из присутствующих смотрели на него со снисходительными улыбками, но нашлись и те, кто взглянул иначе — серьёзно, внимательно, без привычного высокомерия. Было в глазах юного главы что-то, что заставило их задуматься.

Драко сделал шаг вперёд и медленно поднял палочку вверх. На её кончике вспыхнул яркий, ровный свет.

Через несколько мгновений к нему начали присоединяться и остальные — один за другим гости поднимали палочки, зажигая свои огни.

Над садом Малфой-Мэнора вскоре вспыхнул целый лес света: десятки лучей слились в единое свечение, наполнив воздух тихим сиянием.

Все вместе они стали последним прощанием — и последним знаком уважения Люциусу и Нарциссе Малфой.

Когда последние палочки опустились, Драко негромко позвал Фликси и коротко приказал:

— Подай угощение и позаботься, чтобы всё было безупречно.

Через несколько минут в саду начали появляться накрытые столики — простые, но изысканные, с лёгкой закуской и бокалами вина. Эльф бесшумно двигался между гостями, расставляя блюда.

Представители старых родов быстро разбились на небольшие компании: кто-то стоял в стороне с бокалом, вполголоса обсуждая произошедшее, другие предпочли сесть за столики и обмениваться короткими, вежливыми фразами. Многие из них время от времени украдкой посматривали на Драко, стоящего чуть в стороне у усыпальницы.

Через некоторое время к нему подошёл Корбан Яксли. Он двигался неторопливо, будто хозяин на приёме, а не гость на похоронах. Голос его, когда он заговорил, был низким и мягким, с едва заметной фальшивой теплотой.

— Нынче тяжёлое время для молодого наследника, — начал он, чуть склонив голову. — Род — дело непростое, особенно когда вокруг столько завистливых глаз. В такие дни опыт старших может стать неоценимой опорой.

Он сделал короткую паузу и добавил почти доверительно:

— Я бы не отказался помочь тебе, Драко. Считай это… предложением дружбы. И, возможно, опеки.

Драко чуть наклонил голову, не сводя с него взгляда.

— Благодарю за заботу, мистер Яксли, — сказал он ровно. — Но род Малфоев всегда справлялся сам. Я не вижу причин менять эту традицию.

Уголки губ Яксли дрогнули — что-то между улыбкой и оскалом.

— Разумеется, — ответил он. — Молодая кровь должна проявить себя. Но если когда-нибудь почувствуешь, что ноша слишком тяжела… знай, есть те, кто готов направить тебя на верный путь.

— А кто решает, что этот путь верный? — спокойно уточнил Драко.

Глаза Яксли прищурились, в них мелькнул холодный блеск.

— Тот, кто имеет на это право, — ответил он после короткой паузы. — Как правило — сильнейший и достойнейший из нас.

— Вы считаете себя сильнейшим и достойнейшим, мистер Яксли? — спросил Драко с вежливой любезностью, за которой легко угадывался скрытый укол.

На лице Яксли на миг отразилось раздражение, но он быстро вернул себе безмятежное выражение.

— Конечно же нет, — отозвался он всё тем же мягким тоном. — Но я знаю тех, кто подходит под это описание. И, думаю, они были бы… крайне заинтересованы в сотрудничестве с тобой.

Драко выдержал его взгляд, спокойный, почти равнодушный.

— Я запомню ваши слова, мистер Яксли, — сказал он наконец. — Благодарю за предложение. Я подумаю над ним.

— Конечно, Драко, — Яксли чуть приподнял бокал, как будто провозглашая тост, и, не дожидаясь ответа, неторопливо удалился.

Драко прогуливался по саду, наблюдая за гостями. Он уже собирался направиться к небольшой группе волшебников, собравшихся вокруг Эдмунда Гринграсса, но дорогу ему преградил Альдрик Розье.

Он чокнулся с Драко бокалом и заговорил тихим голосом.

— Потеря родителей — это тяжесть, с которой редко справляются в одиночку, особенно в твоём возрасте. Соболезную, парень. Смерть