Хозяин облачного трона II - Алексис Опсокополос

Тина протянула мне несколько сложенных листов, я взял их. Один из наставников, воспользовавшись тем, что в разговоре возникал небольшая пауза, сказал:

— Не будем вам мешать, госпожа Тианелия.

После чего они оба откланялись перед Тиной и чуть ли не бегом удалились. Из чего я сделал вывод, что разговор со столичной проверяющей у них перед этим был не очень приятный. Когда шаги наставников затихли, госпожа проверяющая посмотрела на меня — всё так же: взглядом, от которого хотелось сразу же где-нибудь спрятаться. И произнесла мягким, бархатным голосом:

— Ещё раз поздравляю с победой, Ари.

Признаться, я испытал настоящий когнитивный диссонанс: ледяное выражение лица Тины настолько не сочеталось с её нежным, тёплым голосом, что мне показалось, будто я смотрю видео, на которое наложили неродной звук. Это было сильно.

— Благодарю вас, госпожа Тианелия, — ответил я. — Ваши поздравления для меня особенно приятны. Разрешите посвятить мою победу вам?

Она едва заметно улыбнулась — наконец-то — и тихо, так, чтобы слышал только я, произнесла:

— Ну раз так, если мне посвятили победу, то я должна вручить победителю специальный приз.

— Приз? — переспросил я, изображая недоумение, хотя прекрасно понял, к чему она ведёт.

— Приз, — ответила Тина, едва заметно прищурившись. — И если хочешь получить его, ты знаешь, в каком отеле и в каком номере он тебя ждёт.

— Хм, звучит заманчиво. И вот как от такого отказаться?

— Никак, — улыбнувшись, сказала Тина.

— Никак, — согласился я.

— Но сначала отметим твою победу как положено. Адрес и время — там, где твои «вопросы».

Я хотел было ответить что-нибудь вроде «с нетерпением жду встречи», но мимо нас пошёл поток курсантов, поэтому мне пришлось сменить тон и громко сказать:

— Я заполню бумаги и предоставлю ответы вовремя, госпожа Тианелия. Разрешите идти?

— Идите, курсант Оливар, — официально ответила Тина, снова став ледяной, как будто ничего не было.

Я слегка склонил голову, развернулся и пошёл прочь. Когда отошёл на достаточное расстояние, раскрыл сложенные листы. Три были абсолютно чистые, на четвёртом — аккуратным почерком было выведено:

«Трапезная палата „Златая завеса“. Большая Торговая улица. Три часа дня. Назови имя — тебя проводят».

И тут же первая мысль: а чего ж так рано? Я прикинул: сейчас около половины двенадцатого, значит, у меня оставалось примерно три с половиной часа на всё про всё. На то, чтобы привести себя в порядок, добраться до города, и найти там эту «Златую завесу».

А как до города добраться? Директор больше экипаж не даст — сама мысль попросить его об этом после всего, что произошло, меня рассмешила. Тине «упасть на хвост» тоже не вариант. Перебор. Похоже, оставался лишь один способ — старый добрый «одиннадцатый маршрут». Но идти до города — это как раз те самые три с половиной часа. А там ещё надо найти эту трапезную палату. Да ещё и решить вопрос: в чём туда идти?

Место явно одно из самых дорогих и роскошных в Криндорне — в другое Тина бы не позвала. Это в отель можно притащиться в гимназической форме — прошёл через лобби, да и всё. А в этой «Златой завесе» сидеть рядом с шикарной дамой в форме курсанта — так себе вариант. А надеть нечего. Значит, надо было ещё успеть купить одежду.

Но с другой стороны, а кто сказал, что будет легко? Хочешь особый подарок? Тогда вперёд! Бегом!

Я сунул бумагу с адресом «Златой завесы» во внутренний карман кителя и быстрым шагом направился к воротам академии. Как только вышел за пределы территории, перешёл на бег. Время поджимало.

После поединка тело было лёгким, словно заряженным энергией, организм молодой, дыхание ровное, да и магическая поддержка не подводила — в общем, бежалось легко. В какой-то момент я даже поймал себя на мысли, что мне просто приятно бежать. За час, может, чуть больше, я добрался до пригорода. Сердце билось часто, но дыхание не сбилось — разве что вспотел изрядно, и одежда прилипала к телу. Да и запылился сильно. Но это всё было не критично — всё равно надо было переодеться и помыться.

В пригороде мне удалось поймать свободный экипаж. Кучер сначала с подозрением посмотрел на потного пыльного курсанта, но когда я достал горсть золотых монет, продемонстрировав свою платёжеспособность, и вручил ему один риал, он тут же спросил:

— Куда едем, господин?

— В хороший магазин одежды, — сказал я, садясь в экипаж. — А потом на какой-нибудь постоялый двор.

Кучер кивнул, дал команду лошадям, и экипаж тронулся.

Примерно через полчаса мы остановились у огромного магазина с позолоченной вывеской «Дом одежды господина Рамильда». Его витрины сверкали, как драгоценности. Шёлк, шерсть, бархат, тонкая кожа — там было всё. И её было видно, что цены кусаются, но выбирать не приходилось. Я вошёл внутрь, и на меня сразу набросился услужливый продавец с тонкими усами и безупречно выглаженным сюртуком.

— Чем могу быть полезен, господин? — спросил он.

— Соберите-ка мне хороший комплект, — сказал я. — Чтобы было не стыдно зайти в приличное место.

Продавец кивнул, и через пятнадцать минут всё было готово: тёмно-синий камзол с серебряной оторочкой, белоснежная рубашка с мягким воротом, жилет из тонкой ткани цвета стали, узкие модные штаны и гладко пошитые сапоги из мягкой кожи. И даже лёгкий плащ того же оттенка, что и жилет. Когда я посмотрел в зеркало, то сам себя едва узнал. Из зеркала глядел не курсант академии, а молодой дворянин, которому можно теперь и в высший свет было выйти без стыда.

А потом пришло время рассчитываться за всё это. Не то чтобы я плакал, но было больно. Впрочем, какие у меня были варианты? Бегать по лавкам и искать, где подешевле? Сам попросил привезти в приличный магазин. К тому же один добротный комплект одежды в любом случае имело смысл приобрести. У Ари всё было слишком простенькое и, скажем так, не особо новое. Возможно, от старшего брата, а то и от отца досталось.

Когда я вернулся к экипажу с дорогими покупками, кучер очень удивился моей просьбе ехать к дешёвому постоялому двору.

— Вы хотели сказать в гостиницу, господин? — уточнил он.

— Я хотел сказать: в дешёвый постоялый двор, — ответил я. — Более того, я именно это и сказал. И не понимаю, чего мы ещё стоим.

Кучер