Фантастика 2025-149 - Сергей Хардин

— Я тут по делу.

— Ну, говори.

— Прости, дозорный, но вопрос не твоего уровня. Есть важный разговор к вашему главарю, — ответил я максимально спокойно, игнорируя оскорбление в адрес Улыбки. Конь, кстати, недовольно дёрнул ухом.

— Слышь, умник, если ты с нашим атаманом заговоришь, то домой уже точно не на лошади поедешь. И вообще не факт, что поедешь, — усмехнулся он, показывая кривые жёлтые зубы. — Мы с тебя всё снимем до последней портянки. Так что дуй отсюда, пока цел, понял?

Типаж, конечно, колоритный: рожа немытая, щетина недельная, а нос такой, будто его всю сознательную жизнь вместо боксёрской груши использовали. Явно не раз ломали. Короче, типичный представитель местного криминалитета.

— Да у меня кроме этой «уродливой клячи», как ты выразился, и шмоток нестиранных уже которую неделю, ничего и нет, — парировал я с лёгкой иронией. — Сам видишь, не банкир на выезде. Так что последствий не боюсь. Веди к главарю.

— Ну, смотри, дело твоё. Сам напросился, — буркнул он, явно удивлённый моей настойчивостью, поднёс к губам свою костяную свистульку и дунул. Звук и впрямь походил на довольно натуральный птичий писк. Три коротких сигнала, один длинный. Из глубины леса, откуда-то справа, донеслись ответные трели. Шифровка, ёпрст, прямо как в шпионских фильмах.

— Лады, сейчас подойдёт. Ты это, веди себя прилично, понял? — сказал дозорный, спрыгнув с дерева с неожиданной для его комплекции лёгкостью и приземлившись мягко, как кошка. — А то он с тебя живьём шкуру спустит, даже не поморщится. Мы люди сурьёзные, с нами шутки плохи.

— Дык и я не шутить пришёл, чай, не камеди-резидент.

Ждём.

Меня, если честно, перспектива аудиенции у каких-то лесных разбойников не особо пугала. Приходилось в прошлой жизни иметь дело с ребятами и посерьёзнее, скажем так, в странах с «развивающейся демократией», где переговоры нередко велись под дулами автоматов. Там у «партнёров» частенько за спиной маячили мордовороты с калашами наперевес, и ничего, находили общий язык, договаривались. Любой человек, даже самый отбитый бандюга, способен включить голову и понять аргументы, если грамотно объяснить ему его же выгоду.

Главное — найти правильные слова и показать морковку, достаточно аппетитную, чтобы он за ней потянулся. Даже у самого жестокого и безбашенного атамана есть свои хотелки, амбиции или слабые места. Вся фишка в том, чтобы убедить его, именно ты можешь это дать. Вот и весь секрет успеха в переговорах, хоть в башнях Москва-Сити, хоть в диком еловом лесу.

Минут через двадцать, может, чуть больше, из лесной чащи, шурша прошлогодней листвой, вывалились несколько мужиков. Все как на подбор в каких-то потёртых кожаных обносках, похожих на броню, и с луками наперевес. Стрелы уже на тетиве, кончики остро заточены и смотрят точно в мою сторону. Целая ватага, блин. Но я стоял ровно, ни один мускул на лице не дрогнул, спина прямая, подбородок вверх. Главное — не показать страха. Эти ребята, они ж как звери, учуют слабину, и всё, пиши пропало, сожрут и не подавятся. Да и чего мне, собственно, бояться? Я сюда пришёл по делу с конкретным предложением. Почти уверен, каждый получит то, что хочет. Бизнес, ничего личного.

— Ну что, мужики, кто тут у вас за главного будет? — я, обвёл взглядом вооружённую толпу, говоря спокойным, даже немного скучающим тоном. Ясен пень, не эти рядовые бойцы тут рулят, но больше из леса никто не показался. Странно.

— Ну, допустим, я, — раздался голос сбоку. У дерева, непринуждённо прислонившись к стволу и с хрустом грызя яблоко, стоял уже знакомый мне типчик, тот самый дозорный с перебитым носом.

— Люблю сам за дорогой приглядывать, а то мои балбесы, — он кивнул на стрелков, — частенько не могут отличить, кто при бабле, и кого грабить — только время терять. Кирилл Ярый меня величать. А ты кто таков будешь?

— Алексей Сергеевич Морозов, — ответил я, поворачиваясь к нему. Вот же хитрый жук! Кажется, мужик весьма гордился тем, как обвёл меня вокруг пальца, на его лице играла самодовольная улыбка. Честно признаться, ход неплохой прикинуться простым наблюдателем, чтобы оценить ничего не подозревающего человека. Классика жанра, прямо как в девяностые. Надеюсь, я выглядел достаточно убедительно, и теперь меня не нашпигуют стрелами, как ёжика. Этот Кирилл явно не дурак, раз такие спектакли разыгрывает.

— Ну, здрав будь, Алексей Сергеевич, — Кирилл Ярый картинно развёл руками, мол, весь к вашим услугам. Яблочный огрызок полетел в кусты. — Чем обязан такому видному гостю?

— Я вообще-то представляю интересы деревни Весёлое, она тут недалече, — начал я издалека, переходя на деловой тон. — И до меня, так сказать, дошли определённые сведения, что твои орлы несут ответственность за нападения на караваны, которые здесь проходят.

— Ответственности мы не несём, не надо мне тут! Не имеем такой привычки. Знаешь ли, Алексей Сергеевич, путники сами напрашиваются, — усмехнулся Кирилл. — Нефиг с таким количеством добра тут шастать, ежели за себя постоять не можешь. Логично же?

Разбойники тут же подхватили смехом слова своего главаря, загоготали, напряжение спало, они даже луки чуть опустили. Раз атаман спокоен, значит, резни пока не предвидится. Атмосфера из враждебной стала, ну, скажем так, напряжённо-деловой. Почти как на стрелке где-нибудь в Люберцах лет тридцать назад.

— Я в этом регионе человек новый, — продолжил я, игнорируя шпильку. — И намерен наладить нормальный торговый путь, который пройдёт как раз по этой дороге. Так вот, Кирилл, вопрос конкретный, сколько будет стоить, чтобы твои люди обеспечивали безопасность моих грузов? Ну или хотя бы не трогали их?

— Чего-чего, прости? — Кирилл поперхнулся бы яблоком, если б не доел его. Лицо вытянулось от удивления, он даже переспросил, явно не ожидая такого поворота.

— Повторяю для тех, кто в танке, — чуть повысил голос, чеканя слова. — Сколько золота я должен тебе заплатить, чтобы мои поставки шли по этой дороге спокойно, и твои ребята их не трогали? Ты власть в лесу?

— Ну я, — легко согласился атаман.

— Так давай обсудим условия взаимовыгодного партнёрства, так сказать.

— Э-э-э… Забавная постановка вопроса. Во-первых, приятно, что ты, Алексеевич, достаточно умён, чтобы мою власть не оспаривать. Ну и во-вторых, на моей памяти ты первый, кто