Фантастика 2025-51 - Антон Лагутин

— Джул, я же велел разбудить меня до того, как… — тут он заметил меня, отчётливо моргнул и отступил на полшага, поплотнее запахивая халат. — Вы-то тут откуда, дорогая племянница?

— О… — я растерялась, но только на секунду, потому что именно увидев взъерошенные светлые волосы Клэра, сейчас чуть вьющиеся, сообразила, кого ещё позвать на помощь. — Хотела попросить вас об одолжении.

— Слушаю, — Клэр зевнул. — Бр-р… Высплюсь я когда-нибудь или нет?

— Жизнь вам посулили длинную, так что однажды — непременно, — успокоила его я, вспомнив забавную оговорку монахини. — Дело в том, что сейчас мне будет надо ненадолго уснуть… Вы ведь сможете разбудить меня, если что-то пойдёт не так?

О Валхе мы говорили давно, но Клэр, очевидно, ничего не забыл — и тут же сделался серьёзным:

— Разумеется. Но, дорогая племянница… — голос его стал как елей. — Может, вы хотя бы позволите мне для начала одеться? Если, разумеется, вам не нужно, чтобы я стерёг вас именно в халате. Зрелище пугающее, не спорю.

— Ах, дядя, — с шутливой грустью вздохнула я. — Боюсь, что тот, кто вас знает по-настоящему, уже не сможет испугаться, — и ускользнула прежде, чем Клэр ответил.

Ведь — если совсем честно — я всё-таки опасалась его немного.

Сложно сказать почему, но выбрали мы библиотеку. Может, потому что уроков сегодня больше не было, и потому сюда вряд ли заглянули бы дети; может, потому что желтоглазая кошка Эмбер сидела на пороге; может, потому что не получалось представить, что случится нечто действительно дурное рядом с аккуратными рядами корешков, на которых значилось имя сэра Монро, чей новый детективный роман обещали выпустить к весне…

Я села в кресло, и Клэр тоже — напротив меня; подумав, он привстал и взял книжку с полки, а затем опустился обратно.

— Вы же не думали, что я буду просто сидеть и любоваться вашим сонным лицом, племянница? — противным голосом спросил он, наугад открывая роман — разумеется, вверх ногами.

— Нет, что вы. Даже и не надеялась.

— Вот и не надейтесь, — ещё более гадко ответил он и сделал вид, что смотрит в книгу. А потом добавил тихо: — И всё же постарайтесь вернуться поскорее.

«Обещаю», — хотела я сказать, но не успела, потому что провалилась в сон.

…мой дом был наполнен золотым светом, но ныне потускнел. Я вижу патину, пожирающую его; вижу изъяны и тонкие места. Лайзо когда-то защитил это место, однако пройдёт совсем немного времени, и оно станет небезопасным.

Ничто ведь не вечно.

Однако я не боюсь.

Стараясь не оглядываться и не медлить, я взмываю над крышей — и встаю на стыке двух скатов, на ребре; сбоку бешено вращается флюгер, словно ветер дует разом со всех сторон, и волнуется море тумана, поглотившего город, и туман над головой, и земля в тумане тоже.

Где-то там — мой враг.

— Эй, Валх, — зову я негромко. — Ты ведь не думал, что испугаешь меня? Что ж, теперь жди. Скоро я приду за тобой.

Звук ещё не успевает угаснуть, а меня уже обжигает чужое внимание, липкое, вязкое, как кипящая смола.

Валх услышал, не сомневаюсь.

И теперь, куда бы я ни направилась, его взгляд следует за мной.

Туман вокруг кажется сплошным, и всё же это не так. Он словно бы соткан из множества облаков, разных оттенков серого и разной плотности. Я соскальзываю вниз, нарочито неспешно, ещё и оглядываюсь — эй, Валх, если осмелишься, то следуй за мной… Узкая, видимая мне одной тропинка расчерчена тонкими-тонкими нитями паутины — если заденешь хоть одну, то ловушка захлопнется. Но я теперь не человек, а тень, сон, и проскользнуть мимо для меня ничего не стоит.

Моя цель теперь — далеко отсюда, в зелёных холмах; там поёт флейта, и зов её нежен, а на склоне прячутся в шелковистой траве лиловые цветы с жёлтой серединкой, трёхцветные фиалки. Я иду — лечу — и представляю себе золотистые локоны, и струящееся по ветру платье, и лёгкие, танцующие движения, и взгляд зеленовато-голубых глаз — как лесное озеро по весне.

…вижу её совершенно ясно.

Финолу Дилейни… нет, Фэй О’Ши, дочь народа холмов, потерянную и вернувшуюся.

— Ты здесь, — улыбается она, и улыбка её пленительна, как никогда. — Та, что сдержала обещание. Та, что разорвала цепи рабства и вернула меня — мне.

— Это я, — отвечаю спокойно, останавливаясь в шаге от неё, и всё же не ступая на холм; тот, кто ступит на эту землю, с трудом сможет возвратиться назад, тот, кто выпьет здешней воды, и вовсе не вернётся. — И теперь мне нужна помощь… чтобы победить того, кто посмел когда-то стать твоим хозяином.

Она пристально смотрит на меня — а потом проводит руками по своему платью, и оно обращается в охотничий костюм.

— Да будет так. Дело чести — вернуть долг… И, кроме того, нет ничего лучше, чем загнать в угол и уничтожить заносчивого мужчину, верно? — и она улыбается, обнажая слишком острые зубы для человека.

Ей идёт быть чудовищем; отчего-то её вид доставляет мне радость.

— Сразу после заката, — говорю я и отправляюсь дальше.

Здесь тоже холмы, но другие; они не похожи на ловушку, и здесь царит не вечное колдовское лето, а обыкновенная осень.

Где-то играют рожки.

Бежит река.

А над рекой — величественный замок Дэлингридж. Массивные башни, увенчанные тяжёлыми зубцами; стены из позеленевшего гранита, похожего на рыбью чешую; глухое «забрало» кованой решетки на воротах…

Та, кого я ищу, сидит наверху стены, свесив ноги в пустоту, и выглядит она как молодая женщина в старинной одежде. Кажется, такое носили лет двести назад, а может, и все триста.

— Услуга за услугу, — говорю я, появляясь рядом с ней. Женщина не оборачивается ко мне, но кивает. — Я спасла жизнь герцогине Дагвортской; защитила твой род. Время отдать долг.

Мы обе знаем, что Абигейл я помогла, потому что люблю её — она моя драгоценная подруга… И всё же незнакомка в старомодной одежде склоняет голову:

— Услуга за услугу. Я помогу тебе.

…когда она поднимается на ноги, то облачена уже не в парчовое платье с узким корсетом, а в доспех.

Всё-таки Дагворты — рыцарский род, а не праздные вельможи, и так было всегда.

Путь ведёт дальше.

Он опасен и тёмен; есть развилки, на которых всякая дорога — ложная, и нужно вернуться назад. Однажды я чуть не попадаюсь: уже почти шагаю под осыпающуюся арку, когда вдруг одна из гаргулий оборачивается и качает головой.

У неё лицо Абени и жёлтые тоскливые глаза.

Благодарно киваю — и