Микки-7 - Эдвард Эштон

даже осознать, что именно ты видишь. После первой загрузки в памяти осталось одно: лицо матери, показанное крупным планом. Мама разбилась во время увеселительного полета на флиттере, когда мне было восемь, и я почти не помнил, как она выглядела, но на этом мгновенном снимке она была молодой, полной жизни и невероятно красивой, так что, когда с меня сняли шлем, я плакал навзрыд.

Когда все закончилось, Джемма отвела меня в столовую для персонала станции, усадила за столик и предложила заказать все, чего душа пожелает. А когда я спросил, что происходит, она снова улыбнулась мне грустной улыбкой и сказала:

— Мы празднуем, Микки. Сегодня твой выпускной.

— Правда? — спросил я. — А когда будет церемония вручения диплома?

Она отвела взгляд.

— Как только поедим. Не торопись, спешить нам некуда.

Я до сих пор помню этот час — один из самых странных в моей жизни. Еда была вкусной, хотя ее синтезировали в баке и приготовили в условиях невесомости. Разговор как-то не клеился, но, как позже выяснилось, совсем не по той причине, о которой я подумал. Я знал, что «Драккар» почти готов к погрузке. Верите или нет, но я решил, что Джемме грустно расставаться со мной навсегда и она будет по мне скучать.

Обед закончился, Джемма за него расплатилась, и я подумывал вернуться в свой гамак и поспать. Не то чтобы во время загрузки данных я постоянно бодрствовал, но и отдыхом процедуру не назовешь. Я не устал, просто вымотался, будто из меня вытянули все нервы, а реальность как-то отдалилась, и связь с ней еще не восстановилась. Но когда я двинулся по коридору, Джемма поймала меня за руку.

— Погоди, — сказала она. — Ты забыл? Выпускная церемония.

— Ой, я думал, ты пошутила, — растерялся я.

Она посмотрела на меня долгим взглядом, покачала головой, оттолкнулась от стены и поплыла по коридору в сторону нашей кладовки. Я пожал плечами и последовал за ней.

* * *

— Итак, — сказал я, когда она закрыла за собой дверь. — Ты вручишь мне академическую шапочку и мантию, или как это обычно происходит?

И придвинулся к ней поближе.

Я думал, сейчас мы займемся сексом.

Да, я настолько тупой.

На лице Джеммы не отразилось ни одной эмоции, оно напоминало деревянную маску. Из кармана комбинезона она достала какой-то предмет — черный, блестящий, размером чуть больше ладони.

— Что это? — спросил я.

Она направила предмет на меня. У него была рукоятка, как у пистолета, и курносый нос с наконечником из белого кристалла. Впервые за две недели мне показалось, что я снова проваливаюсь в бесконечную дыру.

— Это огнемет, — ответила она. — Малой мощности, поэтому его безопасно использовать внутри станции. Металл он не пробьет, но уничтожит любую органику.

Она взяла огнемет за дуло и протянула мне. Поколебавшись, я взял его в руку.

— Видишь сбоку на рукоятке красный переключатель? Это предохранитель. Сдвинь его вперед.

Я сдвинул. Наконечник загорелся тусклым желтым светом.

— Отлично, — сказала Джемма. — Теперь он заряжен. Осторожнее со спусковым крючком: это выступ возле твоего указательного пальца.

Я повертел пушку в руке.

— Ничего не понимаю, — пожаловался я.

Но она снова печально посмотрела на меня, и тогда до меня дошло.

— Это и есть церемония вручения диплома, Микки. Пришло время доказать, что ты понимаешь, каково это — быть расходником.

Я посмотрел на нее. Она ответила таким же прямым взглядом.

— То есть это не шутка, — произнес я.

— Постарайся все проделать быстро, — посоветовала она. — Отверни голову в сторону как можно дальше, дуло вожми в мягкую ямку ниже затылка, прямо за ухом. Оружие направь немного под углом вверх. Сейчас огнемет настроен на веерный луч. Если все сделаешь правильно, то одним выстрелом вынесешь весь продолговатый мозг и часть мозжечка. Обещаю, ты ничего не почувствуешь. Если промажешь, мне придется доделывать грязную работу за тебя, а мы оба этого не хотим.

— Джемма…

— Это еще не торжественная церемония, — перебила она. — Считай, последний выпускной экзамен. Если ты его не сдашь, уже утром отправишься в челноке обратно на Мидгард, а мне придется начинать все сначала с принудительно призванным расходником. И этого мы тоже оба не хотим. Прости, Микки, но ты сам подписался. Бессмертие имеет свою цену.

Я стал размышлять. Я думал о том, как вернусь на Мидгард в свою убогую квартиру и продолжу жить на жалкое пособие, которого едва хватает, чтобы не помереть с голоду. Как расскажу друзьям, что решил не лететь на «Драккаре».

Думал о пыточной машинке Дариуса Бланка.

— Это ведь все равно что заснуть, да? — спросил я. — Я просто усну, а наутро проснусь у себя в гамаке как ни в чем не бывало?

— Почти. Наверняка с утра ты испытаешь похмелье, но в целом — да. — Она улыбнулась.

Я вздохнул, отвел взгляд и прижал огнемет к голове.

— Так?

— Да. В самый раз.

Я закрыл глаза, глубоко вдохнул, выдохнул.

И нажал на кнопку.

Ничего не произошло.

Я стоял, дрожа всем телом, и не мог сдвинуться с места, пока Джемма осторожно не вынула огнемет у меня из рук.

— Поздравляю, — тихо сказала она. — С сегодняшнего дня ты официально Микки-один.

9

Возле главного шлюза меня ожидает целая толпа. Здесь Маршалл с Дуганом из биологического отдела, несколько охранников из безопасности. Чуть в стороне стоят Берто с Нэшей. Берто нависает над ней, чуть ли не дыша в лицо, и что-то отрывисто внушает вполголоса. Она не соглашается, отворачивается и мотает головой.

— Привет, — говорю я. — Что здесь происходит?

Маршалл машет рукой, чтобы я подошел.

— Взгляните, — предлагает он и указывает на монитор над шлюзом. Я поднимаю глаза. Внешняя дверь герметично закрыта. В углу валяется обгоревший темный ком, по форме напоминающий человека.

— Ох, черт. — Я пристальнее вглядываюсь в изображение. То, что я принял за почерневший металл, на самом деле дыра диаметром два метра в полу шлюза. — А где… где настил?

— Уничтожен, — говорит Дуган. — Что-то пробило его насквозь, когда Галлахер ждал внутри шлюза, пока сработает механизм открывания дверей, и начало срезать пол, как картофельную кожуру.

— Галлахер? В смысле, вот эта куча в углу?

— Да, — кивает Маршалл. — Это он. Нам пришлось воспользоваться дырой для убийства.

— Вы закачали плазму в главный шлюз? В то время как там находился живой человек?

— Именно это мы и сделали, — подтверждает Маршалл. — Галлахер был серьезно ранен, он бы все равно истек кровью. Тварь, которая прорвала первый слой настила, практически срезала ему левую ногу. Искусственный интеллект, отслеживающий безопасность периметра, подал сигнал тревоги, и я не склонен