На страже Отчизны - Александр Сергеевич Заикин

— Это да, немецкие свиньи очень много говорят про свою богоизбранную расу, — кивнул Беляков. — Ладно, потом этот момент обсудим. Рассказывай дальше.

— Руководство нашего отдела приняло решение устранить угрозу она не начала представлять угрозу. Нас отправили на место, мы провели разведку, долго собирали информацию, даже внедрили одного человека в культ. А потом, во время проведения одного из важных ритуалов, нанесли удар. Нам прислали подкрепление, которое ударило по культистам в других местах. Мы уничтожили абсолютно всю верхушку культа, в живых осталось не больше пары десятков обычных рядовых культистов, которые не обладали толковыми знаниями и не могли ничего сделать. Задача была выполнена, наш отряд на некоторое время отправили в «отпуск».

— Тем не менее этот культ всё же вернулся, — подметил батюшка. — Как же так получилось?

— Судя по всему, тот кто помогал культу в прошлом, помог ему вернуться. При этом на сей раз они вроде бы действовали на западных территориях нашей империи, поэтому мы отправились туда дабы покончить с ними раз и навсегда в этот раз. Только нас ждала засада. Мы решили отступить, а враг двигался по нашим пятам, легко находил наши укрытия. Тогда и стало понятно — культисты пробрались в органы власти империи. События, про которые рассказал Хьюго, лишь подтвердили эту догадку.

— По итогу у нас тут крайне мутный культ, который глубоко проник в государственную структуру и уже натворил много чего, — вздохнул дядя. — И ведь первым делом они решили разделаться с отделом, который занимается… определёнными операциями за границей. Но куда хуже того, что одна такая структура уже была уничтожена. Причём я сам едва выжил тогда. Всё это навевает об очень плохих мыслях, что нас пытаются лишиться глаз, ушей и рук за границей.

— Сейчас куда важнее разобраться с этими предателями в наших рядах, — сконцентрировался на основной задаче отец. — Что будем делать?

— Вы сидите тут, а я покачусь в твой кабинет и буду звонить Государю. Сначала несколько минут буду рассказывать ему всё, потом он пять минут будет ругаться такими словами, что даже у меня уши завянут, после чего мы с ним будем обсуждать план действий. Ух, даже боюсь представить сколько голов полетит… Очень хотелось бы самому принять участие в процессе выявления предателей, но лучше останусь тут. И отряд тут должен остаться. Уж прости братишка, но твоему поместью придётся побыть оперативной базой по охране этих воистину героических оперативников.

— Да чего уж теперь. Раз сын влез в это дело, то надо нашей семье довести дело до конца. Хьюго, ты же понимаешь, что у нас с тобой состоится очень серьёзный разговор?

— Понимаю, — обречённо вздохнул я. — Но сначала ванна, а потом очень и очень долгий сон. Весь отряд в последние сутки был в напряжении, ещё этот воздушный бой…

— Очень хочу посмотреть на реакцию твоего деда, когда я ему все твои слова перескажу. Хорошо, пока вам действительно стоит отдохнуть. Занимай снова твою комнату, там ещё остались твои вещи. А всем твои товарищам выделим место для сна и отдыха.

— А я всё же покатился в кабинет, — сказал дядя и поехал ан своей коляске.

Когда он выкатился из комнаты я понял, что забыл обсудить с ним один важный вопрос. Можно даже сказать критический вопрос.

— Минуту, надо с дядей ещё один вопрос обсудить, — сказал я, поднявшись на ноги.

Вышел из комнаты и быстро догнал своего родственника.

— Дядя, обожди, у меня к тебе ещё один разговор.

— Вот даже боюсь представить, что ты ещё хочешь сказать мне, — улыбнулся дядя. — Что у тебя?

— Хочу поспособствовать судьбе этого отряда. Сам ведь понимаешь, что их после этой истории могут затянуть в бюрократическую карусель и сломать судьбы. Мол доверия к ним всё равно нет несмотря ни на что. И потому хрен им, а не нормальная жизнь.

— Такое может быть, — согласился мужчина. — К моему большому сожалению, это не такая уж редкая история. Всё зависит от руководителя и командира, плюс от их связей. Ну, зная тебя, не удивительно, что ты беспокоишься об этих ребятах. Молодцом, уважаю. Однако вот прямо печёнкой чую, что тут ест ьещё кое-что. Колоться будешь или как?

— Вообще-то Василиса это командир нашей роты в училище, — напомнил я ему.

— Чёрт, а ведь правда! Ты ведь даже рассказывал про неё мне! Ну тогда, в Кремле, когда вылезла вся эта ситуация с Оракулом и Светланой. Я тебя тогда после всего этого подколол про жену до двадцати пяти, а ты заикнулся про Василису и я тебя раскрутил на историю про вас. Кофе, как я понимаю, вы так и не попили, да?

— Да какой там кофе, там у нас задача выжить была. И обстановка была не сильно романтичной. Но про кофе она ещё помнит.

— Значит не всё так уж плохо! Ладно, твои сердечные дела это твои сердечные дела, влезать в них не буду от слова совсем. Мужчина сам выбирает себе спутницу, с которой пойдёт по жизни, а вкус у тебя толковый. Ей и её отряду помогу, не брошу под бюрократический каток. Всё, иди обратно, а мне реально надо уже позвонить императору. Культисты ваши уже должны были понять, что вас они не остановили, а значит могут ещё что-то выкинуть.

Дядя покатился в кабинет отца, а я вернулся в комнату. Только во тВасилисы тут не было уже.

— Твоя знакомая пошла со слугой в выделенную ей комнату, — пояснил отец. — А мы с тобой всё же давай поговорим.

Я уже смирился со своей судьбой, так что молча сел в кресло.

— Хьюго, я повторю, что ты поступил правильно и на деле весь наш род получит выгоду от всей этой ситуации. Однако ты влез в это дело будучи не готовым! Не спорю, у тебя подготовка достойная. Только ты ещё не полноценный маг. У тебя многое получается и ты быстро овладеваешь своими способностями. Только вот тебе очень сильно везло всё это время! Полагаю ты и сам понимаешь это.

— Понимаю, — киваю головой. — Но по-другому поступить всё равно не мог. Там решалась судьба отряда верных сынов и дочерей империи, причём командир была моя ротная. К которой, если честно, я неровно дышу.

— Правда? — Удивился отец. — Ну… Интересные новости. И насколько между вами всё серьёзно?

— У меня получилось выбить совместное распитие кофе тет-а-тет. Только вот сначала нападение культистов на то кафе, потом вообще началась крупная заварушка…

— Вот хоть сейчас