Игла Дживана - Роман Викторович Титов

Но он, кажется, сообразил, что позволил себе сказать лишнего и потому вопрос просто проигнорировал, переменив тему:

– Кстати, Аверре, как давно вы были на Риомме? Ходят слухи, Сенат в очередной раз что-то затевает. Я, честно говоря, не любитель доверять всякой болтовне, но очень хочу знать, известно ли об этом что-нибудь вам?

Наставник с большой охотой подхватил новую тему, залепетав:

– Едва ли скажу что-то новое, ваша светлость. Уже почти год я не поддерживаю связь с Риоммом – исследования, сами понимаете, – так что свежими новостями не обладаю.

Я думал, у меня вот-вот мозг взорвется, но никто этого, кажется, не заметил.

– Однако же, – возразил Занди, игнорируя мой вопросительный взор. – Я не поверю, что вы не следите за тем, что происходит в столице. Слишком многое зависит от их решений, в том числе и судьба тех, к кому вы принадлежите.

Аверре встретил взгляд графа с каменным выражением лица и вселенским спокойствием.

– Лейры находятся вне политических течений и государственных структур, – сказал он. – Они не подчиняются никому, кроме Навигатора и своего кодекса. А я не подчиняюсь даже им.

– Я знаю, – кивнул Занди. – Но Риомм-то считает иначе.

– Риомм всегда считал иначе. Даже когда после Войны лейров, пытался признать нас вне закона.

– Вы и так вне закона, – хмыкнул граф. – Хотя, не понимаю, в чем был смысл этого, если официально вы все считаетесь давно вымершими.

– Ну, в этом нет ничего удивительного. Лейры основательно встряхнули Галактику и многие переживали, чем это аукнется в будущем. – Одна бровь наставника вопросительно изогнулась: – В итоге, разве они оказались неправы?

Занди отвел взгляд.

– Все относительно. Вы оставили Адис Лейр, а ваша сестра не оставила попыток найти и уничтожить их. Или я чего-то не знаю?

– Не оставила, – подтвердил Аверре. – Рисса слишком упряма, чтобы понять бесплодность всех ее попыток выкорчевать лейров.

О том, что у наставника есть сестра, я тоже не подозревал, но это только укрепило меня в желании узнать о его прошлом еще больше.

– Тяжело вам вести борьбу с собственной сестрой? – поинтересовался граф.

Взгляд Аверре сделался немного печальным.

– Надеюсь, мне будет позволено не отвечать на этот вопрос.

– Понимаю. – Мимолетная улыбка скользнула по холеному лицу боиджийского правителя. – Говорят, Сенат реформировал один из секретных отделов Тайной Канцелярии?

– Да, я читал в новостях, что Сенат одобрил проект Риссы и утвердил указ о преобразовании Департамента внешних исследований в нечто автономное.

– То есть, это правда?

– Думаю, да, – кивнул Аверре. – Правда. Теперь Департамент находится под контролем лица, подотчетного только моей драгоценной сестре.

Со структурой властных организаций самого могущественного режима Галактики я был знаком не столь хорошо, чтобы различать суть деятельности их многочисленных подразделений, но даже мне было известно об этом самом неутомимом сборище охотников на лейров. Даже Тетисс себе никогда подобного не позволяли.

– Суть их деятельности в изучении некоторых космологических течений, – добавил наставник.

Выражение лица графа сделалось еще более серьезным:

– Мне казалось, это скорей по вашей части. Разве нет?

– Для лейров эти течения – смысл жизни, ключ к силе и основная уязвимая точка. Для Сената – величина, недоступная пониманию. Постигая материю на самом тонком ее уровне, мы умеем колебать, так называемые, Тени, создавая резонанс в пространстве, изменяющий его по нашему желанию. Это великое могущество, но за него мы платим свою цену. Огромную цену. Сенат этого не понимает. Раньше они просто стремились нас уничтожить. Теперь же их цели изменились. Теперь они сами хотят стать нашим подобием, для чего и изобретают все новые и новые способы этого достичь.

Занди на секунду задумался, а Аверре, воспользовавшись заминкой, залпом осушил бокал и отставил его.

– Налить еще?

Аверре заулыбался:

– Если вас не затруднит.

Граф поднял графин и щедро плеснул в бокал агариса, одновременно высказав предположение:

– Не потому ли Риомм прислал мне официальный запрос принять их представителя в Мероэ?

Наставник, едва подняв бокал, замер:

– Как давно это было?

– За день до вашего прилета, – отозвался граф. – Собственно, представитель уже здесь. Причину мне объяснять никто не хотел, но просьбу они высказали весьма настойчиво. Сами понимаете, мастер, отказать я не мог.

– Вы вовсе не должны объясняться, граф, – проговорил Аверре, почесав бороду.

– Конечно, – улыбнулся Занди. – Но, скажите, не может ли это быть как-то связано с вашим визитом ко мне?

– Я бы и сам хотел знать. Что объяснил вам этот их представитель?

– В том-то и дело, что ничего. Иначе я не стал бы засыпать вас вопросами. Зачем вы здесь?

Аверре одарил его застенчивой улыбкой:

– Я думаю, вы и сами уже догадались.

– Вас все еще интересует Игла Дживана? Хм.

– Сет, – вдруг проговорил наставник, – будь добр, покажи его светлости то, что ты обнаружил сегодня на втором этаже холла.

Едва не выронив всё ещё полный бокал, я удивленно уставился на Аверре, забыв о том, что хотел засыпать его вопросами на совсем иную тему. И все-таки, откуда он знал, что, обшарив верхнюю галерею холла, я кое-что там нашел? Быстро запустив руку в нагрудный карман, я извлек оттуда скомканный платок и осторожно положил его на краешек стола, развернув так, чтобы все могли видеть содержимое.

– Хочешь узнать, что это? – перейдя на «ты», поинтересовался у меня граф и сходу выдал: – Это очищенное семечко растения минн. Оно произрастает только в экваториальном поясе на самых нижних уровнях паатовых лесов, именно там, где обитают махди. Это…

– Я знаю, кто они, – быстро сказал я, ухватившись за мысль о связи между этой иголкой и аборигенами. – Но как эти махди и минн могут быть связаны?

Ответом меня, неожиданно, удостоил Аверре:

– О, это весьма интересно. Они симбионты. Минн – это очень и очень необычное растение. Оно дает махди все, что им нужно, в то время как сами аборигены способствуют его дальнейшему процветанию в лесном массиве. Без махди, растение бы погибло, ровно, как и сами махди давно исчезли бы, не будь рядом с ними этого минна. Это, конечно, в общих чертах. На самом деле их связь гораздо сложнее, чем кто-либо