Придворный Медик. Том 2 - Алексей Аржанов

затараторил Артём Комаров. — Даже не думай. Мы уже согласились, игра вот-вот начнётся. Наш новый друг ещё даже ни разу не пробовал такого рода развлечение. Он может и оскорбиться. Верно ведь, Павел?

— Я не стану настаивать, — помотал головой я. — Если Василий не хочет — пусть не играет. Если что — сыграем втроём. Я-то уже всё для себя решил.

— Вот, видите? Он не обидится! — улыбнулся Фомин.

— Вася, — в интонации Александра Громова прозвучала угроза. — Либо ты участвуешь, либо больше с нашей компанией не водишься. Это неуважение ко всем нам.

Да уж, друзья что надо! Чувствую, что и сам Василий Фомин — тот ещё кадр. Но он в их компании играет второстепенную роль. Что-то вроде прихвостня, который должен следовать любым капризам Комарова и Громова. Причём Александр, судя по всему, занимает роль лидера, а Артём является его правой рукой.

Как ни крути, а я сюда не вписываюсь. Уже по взаимоотношениям этой троицы можно понять, что я сюда приглашён из-за корыстных целей их лидера. Конспирация у этих господ просто отвратительная. Нужно быть не просто наивным человеком, а совсем уж конченым идиотом, чтобы не догадаться, что тут творится.

— Василий, не переживай ты так, — изобразил доброжелательную улыбку Артём Комаров. — Приготовленное мной зелье правды никак не будет взаимодействовать с тем, что ты уже пил. Наоборот, ты сейчас немного расслабишься, успокоишься. Не отказывайся, хорошо?

Тоже мне! Устроили игру в доброго и злого полицейского. Но Фомин всё же сломался под натиском своих товарищей.

Почему-то мне кажется, что он зависит от них, поскольку те ему подгоняют зелья. Какой дрянью только люди себя не пичкают! И ради чего? Чтобы испоганить себе здоровье и всю жизнь в целом? Не понимаю я этого.

— Ух, ну хорошо, убедили, — вздохнул Василий. — Тогда давайте начнём?

Александр Громов первым схватился за кружу с зельем.

— До дна, господа! — торжественно объявил он.

— Не чокаясь, — добавил Комаров. — Ещё не хватало, чтобы вы драгоценный отвар расплескали. Я несколько ночей над ним трудился.

О-о! Какая любопытная деталь. Ещё один вероломный ход. Ведь изначально традиция «чокаться» при употреблении напитков появилась как раз из-за недоверия людей друг к другу. Всегда был риск, что кто-то из гостей или, наоборот, хозяев дома подмешает в напиток яд. Поэтому люди и придумали чокаться, чтобы напитки от удара смешивались и попадали в бокалы или рюмки к остальным участникам распития.

В такой ситуации потенциальный отравитель бы сильно рисковал убить не ту цель или же самого себя.

Но Громов с Комаровым традицию нарушили. И не спроста. Думаю, Артём разлил себе и Александру обычный сок с усилителями вкуса и запаха. А если к ним в бокал попадёт зелья правды, ситуация может измениться не в их пользу.

Однако и в этом случае я спорить с ним не стал. Не чокаемся — так не чокаемся. Какая разница? На этот раз от их решения выигрываю только я. Но пока что они этого не понимают.

Мы вчетвером дружно осушили бокалы. Я почувствовал горький привкус еловых шишек и можжевельника. Но в целом зелье оказалось не таким уж и отвратительным. На всякий случай я отправил небольшое количество лекарской магии в желудочно-кишечный тракт. Но это было лишь подстраховкой. Больше ничего делать не нужно.

Теперь можно расслабиться и приступить к игре Громова.

— Значит, начинаем с меня, господа? — уточнил я. — Могу выбрать любого из вас, верно?

— Всё так, Павел, — подтвердил Александр.

— Сколько кругов играем? Два-три? — продолжил прощупывать почву я.

Комаров вопросительно посмотрел на Громова. Похоже, этот момент они между собой не обсуждали.

— Думаю, не больше трёх, — развёл руками Александр. — Куда уж больше? Время уже позднее. Хотя бывало и такое, что мы кругов десять прогоняли. Очень уж эта игра сближает. Стирает все барьеры, так сказать.

Ага. Сейчас кое-кто достирается.

Я тщательно взвесил, с кого стоит начать опрос. Громова трогать пока что не стоит. С ним я начну работать только на втором круге.

— Тогда первый вопрос я задам тебе, Артём, — обратился к Комарову я. — Меня очень заинтересовали твои зелья. Как я понял, производишь ты их из ингредиентов, которые достаёшь благодаря связям с фармацевтический компанией. Скажи, ты ими только с друзьями делишься или приторговываешь на чёрном рынке?

— Ха! — нервно расхохотался Артём. — Ну ты и спросил, Павел! Не стоит держать меня за какого-то преступника. Я только с близкими друзьями делюсь. Причём бесплатно. Торговля — это слишком грубое нарушение. А я лишь занимаюсь безобидным баловством — ничего особенного.

А как пульс-то подскочил. Врёт ведь. Врёт! Вот теперь я точно могу быть полностью спокойным насчёт продолжения игры. Комаров с Громовым действительно жульничают. В их бокалах — обычный сок с отвратительным вкусом. Вот только они ещё не понимают, что их жульничество сработает против них же.

— Хорошо, — удовлетворённо кивнул я. — Тогда передаю эстафету Василию.

— А у меня уже созрел отличный вопрос! — заёрзал на стуле низкорослый дворянин. — Тоже к тебе, Артём! На прошлой неделе я покупал у тебя веселящее зелье…

Громов с Комаровым тревожно переглянулись. Ведь Василий только что сказал «покупал». Всего одно слово, но оно указывает на ложь Артёма.

Александр резко перевёл взгляд на меня, но я быстро переключился на стейк. Сделал вид, что не обратил внимания на эту деталь.

Придурки. Пригласили Фомина, который, сам того не понимая, рушит всю их конспирацию. Можно было бы за это зацепиться, но пока что спешить никуда не стоит. Самый важный момент впереди.

— Так вот! — продолжил Фомин. — Я после этого зелья из туалета ещё трое суток выйти не мог. Скажи-ка, Артём, а уж не просроченный ли отвар ты мне тогда передал?

— Да как ты вообще мог такое подумать! — хлопнул ладонью по столу Комаров. — Чтобы я дал своему другу просроченное зелье? Нет, Василий. Проблема явно в другом. Скорее всего, ты просто съел что-то не то, и пища отреагировала на отвар в твоём кишечнике.

Ну и брехня. Подозреваю, что такое и вправду может быть, но я всё же думаю, что Фомин не ошибается. Уж больно мутный тип этот Комаров. Он мог запросто и отраву другу подкинуть.

— Что ж, ладно… — задумчиво почесал затылок Василий. — Раз ты говоришь