Мосты Норланда - Дмитрий Павлов

Каждой благородной даме известно: лучше предстать перед мужчиной нагишом, чем продемонстрировать свои панталоны. Фрея бросилась срывать с верёвки бельё, спасая его от нескромных взглядов. Свирепо пыхтящий Пузырь протиснулся в хибарку, следом вошли Сандберг и Феликс. Внутри Фрей за столом чистил ружьё. В чугунке на печке томилось мясо утки, которую Фрей подстрелил накануне. Восхитительный дух тушёного мяса смешивался с керосиновой вонью оружейной смазки.

– Здравствуйте, дядя, – Фрей отложил ружьё и встал, вытирая ладони ветошью. – Обедать будете?

Пузырь подозрительно глянул на разорённую постель, потом на Фрею, вставшую в дверях с охапкой сыроватого белья в руках.

– Вы что, одной утятиной здесь питались?

– Нет! – Фрея возмутилась недоверием герцога к её кулинарным талантам. – Я приготовила косулю с рисом и уху из форели.

– А форель откуда?

– Фрей наловил. Он у меня умница!

– О как!

Пузыря удивил такой оборот речи. Сандберг недоумённо поднял бровь, Феликс усмехнулся.

– Ну ребята, сумели вы меня развлечь, – сказал Пузырь и сел на нары. Доски тяжко скрипнули под герцогом. – Весь день не пимши, не жрамши, не срамши искали вас. Собирайтесь, нас ждёт столица!

Принц и фронт

Океан штормило. Волны разбивались о причалы и набережные Нореи, ветер свистел в проводах, срывал желтеющую листву с деревьев. Дворцы и трущобы, закопчённые фабричные трубы, суда в гавани – всё скрылось за пеленой дождя. В Юханхольме камины и печи едва разгоняли холод в залах, толком не прогревшихся за дождливое лето. Фрея с книгой в руках сидела в зале у камина. Черепаховая кошка свернулась клубочком у неё на коленях, серая умывалась у каминной решётки. Двери распахнулись, словно их пнули снаружи. В зал ворвался кронпринц

– Ты…!

– Я, мой дорогой супруг, – Фрея захлопнула и отложила книгу. Роман ей не нравился и она не собиралась возвращаться к чтению.

– Что ты делала в лесу.

– Охотилась.

– С Фреем?

– С Фреем.

Женщина с удивлением отметила, что её муж оказывается, умеет ревновать.

– И ты спала с ним!

– Ночью надо спать, – рассудительно сказала Фрея.

Генрих с размаху залепил жене пощёчину. Миг спустя вихрь подхватил кронпринца, опрокинул навзничь и швырнул на пол. Генрих пролетел по навощённым паркетным плашкам и сокрушил головой напольную вазу. Букет сухостоя рассыпался по полу с тихим шелестом. Кронпринц вскочил, зажимая ссадину на затылке, и услышал шипение. С двух сторон к нему приближались кошки Фреи. От взъерошенной шерсти они казались раза в три больше своих настоящих размеров, когти глубоко вонзались в паркет, вдоль хребтов топорщились блестящие ядом иглы. Это были вовсе не кошки, а гриммы, чудовищные телохранители колдуньи. Если они нападут, то менее чем через минуту в королевстве будет новый кронпринц.

– Мой дорогой супруг, – Фрея говорила не повышая голоса, но от её слов кровь стыла в жилах. – Моя семья заключила договор с вашим отцом. По договору я обязана принести королевству наследника, а Норланд встанет на защиту моей отчизны, если придётся. И я выполню свою часть договора. С вами или без вас. Теперь ступайте.

Генрих задом попятился к выходу, не спуская глаз с гриммов. Спина упёрлась в массивную дверь.

– Дорогой, – окликнула кронпринца Фрея. – Вы мой законный супруг и моя спальня всегда открыта для вас. Хотя…, лучше не надо.

Генрих приоткрыл дверь и выскользнул прочь.

– Господин кронпринц! – адъютант мчался по тёмному коридору. – Ваша светлость!

Офицер остановился, недоумённо глядя на побитого наследника. Генрих приложил платок к ссадине на затылке.

– Что надо?

– Ваша светлость, имперская артиллерия обстреляла столицу Понизовья. Объявлена мобилизация. Это война!

Ранним утром поезд устало втянулся под дебаркадер Центрального вокзала, и перрон заполнился людьми странного вида. Некоторые в дорогом касторовом пальто поверх исподней рубашки, у иной дамы из-под пыльного подола виднелись домашние шлёпанцы. Одни обложились узлами и чемоданами, другие владели лишь теми вещами, что были на них надеты. Это были беженцы из Лереи, столицы Понизовья. Они бросились к поезду, когда снаряды уже рвались на привокзальной площади, а колонны имперской пехоты шагали по мостам через Ифинг.

– Ваше Величество, – министр двора Фредерикс бочком, в полупоклоне приближался к письменному столу королевы, заранее готовый к взрыву.

– Что?! – женщина оторвала взгляд от бумаг.

Фредерикс внутренне напрягся. Когда королева гневалась, от неё можно и чернильницей в глаз получить.

– Ваша невестка…

Разговор происходил в кабинете, отделанном зелёными штофными обоями – под цвет глаз ея величества. Окна кабинета выходили на оживлённый Гвардейский проспект, но ни звука не доносилось сквозь толстые рамы с зеркальными стёклами.

– Я не желаю ничего слышать про эту мерзавку! – ответила королева.

Фредерикс попятился задом к двери, не спуская глаз с августейших ручек. Опыт подсказывал – бросок бронзовой чернильницей-непроливайкой может быть внезапен и неотразим. И это был бы не худший вариант. Худший – тяжёлое пресс-папье из цельного куска малахита.

– Я-то надеялась: женю сына и хоть немного поживу по-человечески, без всего этого, – королева переворошила бумаги на столе. – Но это чудовище! Эта мелкая зараза…

Фредерикс ещё раз почтительно поклонился, всем своим существом соглашаясь с праведным гневом венценосной свекрови.

– Что она учудила? – спросила королева.

– Ваш Юханхольм…

– Она его спалила? Развалила по камушку? Я знаю, Фрея на всё способна.

– Их светлость пустили в замок беженцев.

Королева выдохнула.

– Могло быть и хуже. Коврам, конечно, придёт конец. Паркету, скорей всего, тоже. А жаль, замок пережил осаду и съезд имперских князей. Представляю, как будут выглядеть покои, когда мы отправим эту ораву восвояси. Но знаете…

Министр понял: сегодня его не станут убивать чернильницей, пресс-папье в форме малахитового кирпича и тому подобными весьма опасными предметами.

– …Фрея упрямая, дерзкая, самолюбивая особа, – продолжала королева. – Как и все из их рода. Понизовье, тамошние болота и вечные туманы накладывают отпечаток на характер людей. Но иногда Фрея совершает правильные поступки. Правильные с политической точки зрения.

– Прикажете выделить новые апартаменты для принцессы?

– Нет. Она заварила эту кашу с беженцами, она пусть и расхлёбывает.

– Фрей, ты должен меня спасти!

Звонок принцессы настиг Фрея в его собственной библиотеке, между первой и второй главой «Теории мостов и опор».

– Опять? Кого мне прикончить?

– Никого. Я пустила в Юханхольм беженцев. Понимаешь, они мои земляки, я не могла отказать. Но их так много!

– Мне их выгнать?

– Ни в коем случае! Ты должен меня куда-то деть. Меня и моих кошек.

– Хорошо, сейчас приеду.

Замок напоминал Вавилон за день до сдачи объекта. Растрёпанные старухи, дети, матери с младенцами на руках заполняли высокие залы. На банкетках в углу холла расселась