Кровь не вода - Василий Седой

Засыпал я с мыслью, что нужно всё-таки больше уделить внимания тренировкам по указанию дядьки Матвея, а то и опозориться недолго. Просто любой наставник, если его указания будут выполняться спустя рукава, вправе выпороть розгами нерадивого ученика, притом зачастую делают это на площади у всех на глазах.

Редко такое случается, но бывает. Не хотелось бы так оконфузиться.

Утром подхватился с мыслью, что хватит сачковать, нужно брать себя в руки и день начинать с добротной зарядки. Конечно, бегать пока из-за раненой ноги не получится, но покрутить переданные дядькой Матвеем палки никто не мешает. И вообще нужно приучить себя таскать эти самые палки за собой везде и всюду, ну и крутить их каждую свободную минуту, тем более что это нужно не кому-то, а конкретно мне, а значит, нефиг лениться.

Смешно сказать, но именно эта зарядка, когда занятия на укрепление кистей рук я разбавлял обычными отжиманиями, показала, насколько же я всё-таки слаб.

Нет, как уже говорил, тело мне досталось замечательное, жилистое и нормально развитое для своего возраста, но совершенно не тренированное.

Говоря проще, пока я делаю привычные этому организму дела, пашу как вол, не чувствуя усталости, но вот как только начинаю грузить не задействованные в повседневной жизни группы мышц, все становится грустно. В общем, есть над чем работать, хорошо, что я понимаю, что и как делать.

Правда, бабушка, заставшая меня за этой зарядкой, отругала по-взрослому, ведь нельзя мне пока рану тревожить, но к этому я уже привык, а вот её заявление, что она собирается после завтрака идти с детьми на рыбалку, меня удивило. Просто вчера мы поймали рыбы с перебором, и нам пока её точно не нужно.

— Ба, у нас же есть рыба, — указал я на очевидную вещь

— Уже нету. Я вчера лишнюю, которую мы не готовили, раздала по соседям, по тем, которые нам помогали. Это первое, а второе — дети теперь бредят этой рыбалкой, а одних я их на речку не отпущу. Тебе ведь некогда с ними заниматься?

— Некогда, — подтвердил я её слова и немного подумал. — Ба, ты сильно детей не балуй и рыбалкой не увлекайся. Обговори с ними, что они до обеда рыбачат, а после обеда сажай их, пусть плетут флажки. Желающих их купить хватает, заодно подумай, сколько это будет стоить. И еще — сама по себе сырая рыба мало кому нужна, поэтому ловить её много смысла нет, разве что соседям раздать и себе на еду, а вот если её завялить или закоптить, то все может измениться.

— Так это уметь надо, а я не знаю, как правильно коптить, — задумчиво глядя на меня, ответила бабушка. — Но ловить все равно надо про запас, можно ведь её засолить.

— Можно, конечно, только зачем, если всегда можно поймать свежую?

Этим своим последним замечанием я явно выбил бабушку из колеи, и она слегка растерялась. У неё буквально на лице читался вопрос «а нахрена ты тогда все это затеял?».

Она секунду подумала, встряхнула головой и произнесла:

— Заморочил ты мне голову совсем.

Глядя на неё, я с тоской посмотрел в сторону места, где планировал строить дом, тяжело вздохнул и, махнув рукой, произнес:

— Ладно, не расстраивайся, ловите сколько сможете. Подготовлю я вам коптильню и научу коптить.

Бабушка странно на меня глянула и ехидно так спросила:

— И кто же это тебя научил и когда, что я даже не заметила?

— Ба, а ты знаешь, что от чрезмерного любопытства морщины на лице появляются? — вопросом на вопрос ответил я, стараясь свести все в шутку.

Бабушка невольно погладила рукой свое лицо, как будто пытаясь нащупать эти самые морщины и, чуть смутившись, или, может, слегка устыдившись этого своего порыва, притворно нахмурилась и ответила:

— Ах ты паразит мелкий. Иди сюда, я тебе сейчас наглядно объясню за морщины…

Продолжая дружескую перепалку с бабушкой, я невольно задумался. «Как ни крути, а мне поневоле придется в очередной раз корректировать свои планы. Прямо наказание какое-то, никак не получается у меня последовательно делать запланированные дела, ну или, может, мозгов не хватает грамотно все спланировать. Сейчас теперь придётся, отложив все остальное, заниматься устройством коптильни, а ведь так и доиграться можно. К примеру, у меня так и не сделан схрон для припасов, да вообще нифига не сделано, а уже новые задачи появляются». Немного посокрушавшись сам с собою, плюнул на это дело и решил: пусть все идёт как получается, а не как хочется, коптильня тоже лишней не будет.

Я осмотрелся и пошёл собирать хоть какой-то инструмент, необходимый для работы, голыми руками ведь ничего не построить.

Выбирать, понятно, было не из чего, поэтому после минутных раздумий прихватил с собой всего три предмета: засапожный нож, оставшийся от утопленника, топор и треснувшую керамическую чашку, непонятно почему до сих пор не выброшенную.

Для устройства коптильни выбрал обрывистый склон на берегу реки и место подобрал с таким расчётом, чтобы максимально облегчить себе жизнь.

Именно на этом глинистом склоне дождевая вода проложила себе путь, размыв неширокое, более-менее прямое углубление, как нельзя лучше подходящее для будущего дымохода. Понятно, что в отсутствие дождя это углубление сухое, соответственно, использовать его можно без проблем.

В целом, мне только и нужно что чуть поправить стенки этого природного дымохода, перекрыть его чем-нибудь и соорудить наверху подобие коптильной камеры или, говоря проще, обычной квадратной ямы с крышкой.

Когда есть нормальный инструмент, не так и много работы, но в моем случае повозиться придётся немало.

Так, глину я рыхлил ножом, выгребал её керамической миской, а переплетение мешающих корней, естественно, рубил топором.

Так или иначе работа спорилась, и с дымоходом я справился на удивление быстро. Неожиданно даже для себя лихо решил вопрос с перекрытием, и это позволило очень быстро с ним закончить. Поступил просто.

Вокруг валялось очень много валежника и всякого прибитого рекой к берегу деревянного топляка, который я и использовал в виде своеобразной обрешетки на перекрытие дымохода. Просто собирал ветки и укладывал их поперёк углубления довольно плотно относительно друг друга, после чего получившуюся конструкцию обмазал глиной, которую в свою очередь добыл уже практически готовой к употреблению из дна небольшого заливчика.

Конечно, добытое с дна реки правильнее было бы назвать илом, но так как эта грязь состояла наполовину из глины, я решил, что она подойдёт для устройства перекрытия, поэтому и справился с этой работой