"Зарубежная фантастика -2024-11. Книги 1-19 - Дэвид Фридман Джерролд

Замерев на пороге, я слушал. Червь проникновенно выводил свои трели. Мелодия была лишена земной гармонии, будто пел про себя размечтавшийся башни2, — это походило на песню без слов далекого хора… или на эхо чьих-то рыданий. Звуки доносились словно из-под земли и были зловещими, как горячий ветер пустыни. Я почувствовал себя неуютно, словно оказался непрошеным слушателем.

Но песня притягивала. Она была прекрасна.

По-видимому, я пошевелился или зашумел.

Червь внезапно оборвал мелодию и развернул свои глаза, размером с автомобильные фары, на меня. Мигнул. Спут-пфут. Затем повернулся и сам. Зевнул. Похоже, у него не меньше трех миллионов зубов.

— Гррп?

— О, доброе утро, — быстро ответил я.

— Врорр? — спросил хторр.

— Да, я спал прекрасно. Спасибо, что поинтересовались.

Червь пару раз моргнул, перефокусируя глаза, чтобы изучить меня повнимательнее. Он был толстый, розовый, похожий на дирижабль, с бледными фиолетовыми, красными и розовыми полосами на боках. Он запыхтел, стал отдуваться, из глубин его чрева донеслись чавкающие звуки.

— Платт!

— Фу, спасибо за угощение — Я помахал рукой, отгоняя вонь. Глаза заслезились. — Послушайте, что здесь должен делать человек, желающий позавтракать?

— Спут-пфут.

— Где можно поесть? Понимаешь: еда, пища.

— Бруррп! — ответил червь, попятился, развернулся и поплыл к центру поселения.

Я пожал плечами и скрепя сердце последовал за ним. Хторр двигался с такими присвистами и хрипами, что в голову невольно пришла мысль о слоне-астматике с паровым двигателем. Раньше я как-то не задумывался, что у хторран могут возникнуть проблемы с дыханием в земной атмосфере. Вероятно, они привыкли к более густой, более плотной смеси.

Завтрак представлял собой общую трапезу под сенью дубов. С ветвей свисали розовые вуали, похожие на праздничные занавески. Здесь же вились пучки черной лозы с только что распустившимися ярко-синими цветками. Еще издали я почувствовал сильный аромат. Все здесь было таким веселеньким — это в центре зоны военных действий! — что заставило меня вспомнить о безумном чаепитии.

Мужчины и женщины, кроликособаки — маленькие симпатичные и крупные, тощие, отвратительные — и дети сидели за шестью огромными столами, стоявшими буквой П в тени деревьев, и за разговорами с аппетитом ели. Внутри сидели только малыши и кроликособаки, все остальные занимали места с наружной стороны столов. Увидев нас, они разразились приветствиями. Правда, я не понял, кому они предназначались — мне или моему спутнику.

Червь свернул в сторону и поплыл куда-то по своим делам. Лысый мужчина с пышной бородой окликнул меня по имени и помахал. Он был одет в ярко-красную шерстяную рубашку с накладными карманами. Улыбаясь, он встал, а затем с радушным видом потопал вверх по склону мне навстречу.

— Добро пожаловать, Джим. Меня зовут Рей.

Он схватил меня за руку и потряс ее, потом, дружески похлопывая по плечу, повел меня к столу.

— Усаживайся здесь, мы оставили для тебя место. Лули хотела, чтобы ты сидел рядом с ней.

Слабо улыбнувшись, я кивнул Лули — малышка была в восторге — и присел на кончик скамьи. Кто-то поставил передо мной миску, кто-то положил вилку и ложку.

— Посмотрим сегодня мой зверинец? — спросила Лули.

— Твой зверинец? Ах да, конечно, Если никто… — я огляделся, — не будет возражать.

— О, не бойся, — сказала девочка. — Я уже попросила разрешения.

— Ешь, — сказал Рей. — Положи себе вот это и это тоже попробуй. Приготовлено по новому рецепту Джесси! — Повысив голос, он позвал: — Эй, Брауни!.. — Один из мальчишек подскочил к столу. — У нас гость. Тащи сюда горячее.

— Сейчас.

Брауни испарился. На стол подавали старшие дети и несколько высоких тощих кроликособак. Лули называла их кроликочеловеками. Дети приносили тарелки с едой, кроликолюди уносили пустую посуду, нередко останавливаясь, чтобы тщательно вылизать тарелку. Иной раз им приходилось соперничать с собаками и тремя-четырьмя похожими на свиней существами, рыскающими вокруг в поисках объедков. Красно-коричневые, они напоминали тапиров или гигантских либбитов — похожих на сосиску хторранских грызунов.

Я осторожно наполнил свою тарелку. Некоторые блюда были мне неизвестны, но даже знакомые имели странный вид и вкус. Хлеб был розовый и слаще, чем обычный. Джем почти что флюоресцировал красноватым светом и незнакомо пах. Яйца, несмотря на оранжевый цвет, оказались вкусными.

На край стола передо мной сел воробей. В клюве он держал что-то розовое и мясистое, напоминающее толстенького голого человечка. Человечек корчился и пищал.

Рей локтем подтолкнул меня.

— Птицы обожают «детские пальчики», а здесь их почему-то видимо-невидимо.

Воробей покосился на своих соседей, видимо, решил, что наша компания ему не подходит, и упорхнул куда-то за мою спину…

Почти сразу позади раздался отчаянный писк. Я оглянулся и посмотрел вверх: воробей, обезумев, бился в складках бархатистой розовой вуали. Чем больше он трепыхался, тем сильнее запутывался. Вокруг поднялось сверкающее пыльное облачко, а потом вниз по паутине стремительно сбежала жирная волосатая когтистая тварь.

Воробей пискнул еще раз и замолк.

— Ты еще насмотришься, — сказал Рей. — Мы называем это эволюцией в действии.

— Это не эволюция, — начал было я, — это — вторжение!

Но тут же осекся. Нет, не стоит спорить с этими людьми. Ни о чем. Я не собирался предоставлять им возможность… объяснять мне порядок вещей.

Я снова уставился в свою тарелку, потыкал вилкой в какое-то месиво золотистого цвета и осторожно попробовал его; оно немного напоминало по вкусу картофельное пюре и немного свежий хлеб, но хрустело на зубах и оставляло во рту теплый маслянистый привкус. Я подцепил варево на вилку и стал внимательно рассматривать. Может быть, крупа?

— Мы стараемся по возможности использовать новые источники пищи, — сообщил Рей и положил на мою тарелку ярко-красную, напоминающую помидор штуку. — Попробуй, тебе понравится.

Я осторожно откусил кусочек. «Помидор» был сладким, ароматным, с привкусом спиртного. Я удивленно поднял глаза на Рея.

— Хторранский, — кивнул он. — Да нет, не запьянеешь. Во всяком случае, не как обычно. Но приятное тепло почувствуешь.

Тем временем вернулся Брауни с двумя подносами.

— О нет, спасибо. — Я отказался от жареных «пальчиков». На другом блюде горкой возвышались горячие шкворчащие куски… Я не сразу узнал мясо. Оно было краснее обычного.

— Что это? — спросил я. — Те, что похожи на поросят? Крупные либбиты?

— Сначала попробуй, — улыбнулся Рей и положил несколько кусков на мою тарелку.

— Так обычно говорила моя мать. Что это?

— Пока не съешь кусочек, не скажу.

— И это она тоже говорила.

— Ты ее ненавидел за это, правда?

Я не ответил. Не его собачье дело, кого я ненавидел, а кого нет. А может, как раз его. Я же знал,