Фантастика 2025-58 - Евгения Букреева

одна и та же дата смерти (что было неудивительно), у всех, кроме сына Кирилла и Лилии — Анатолия. Здесь вместо сухих цифр — прочерк. Почему? Забыли, что ли, занести? Он ведь тоже должен был умереть…

Судя по воспоминаниям Игната Ледовского в те дни не щадили никого, ни мужчин, ни женщин, ни детей. Сашка вспомнил, как Вера Ледовская негромко, чуть охрипшим от волнения голосом зачитывала страницы из дневника своего прадеда. Тот излагал факты сухо и старательно, перечислял своих жертв поименно. Это что же надо иметь за характер, вдруг подумал Сашка, чтобы каждый или почти каждый вечер, придя с очередного задания, записывать в тетрадку фамилии тех, кого убил. Он живо представил себе сухого, подтянутого человека в военной форме, который, сидя за столом и чуть отвернув от себя настойчиво светящую в лицо лампу, заносит в дневник фамилии, инициалы людей, которые были живы ещё каких-то пару часов назад, ведёт свой архив, обстоятельно и преданно, прямо как Карелия Валерьевна.

Сашка снова уткнулся глазами в строчку: «сын — Андреев Анатолий Кириллович (2114–…)». Сколько лет было этому мальчику? Пять, нет шесть — Сашка посчитал машинально. И не должен он был тогда уцелеть, хотя… с другой стороны подросток же Леонид Барташов выжил. Но тогда почему здесь вместо даты смерти — прочерк. Почему?

Ладно, об этом потом. Сашка встряхнул головой и сосредоточился. Итак, что он имеет? Он выяснил, кто такой этот Л. Барташов, и почему он там оказался, во время ликвидации. Осталось проследить его дальнейшую судьбу. А поскольку против его фамилии никаких красных отметок не стояло, значит придётся идти к этим стеллажам и шерстить уже там. Тем более, что он родился в 2105, уже в Башне, а, значит, там есть дубликат его метрики и, возможно, какие-то пометки о вступлении в брак. Если он женился, конечно. Ну и дети. Надо найти детей, возможно тот инженер, Евгений Барташов, о котором говорил Савельев — это сын Леонида.

Сашка выключил монитор, встал и побрёл в сторону тех стеллажей, где хранились дубликаты свидетельств о рождении. Задрал голову, оглядывая высоченные полки, автоматически поискал глазами что-то типа лесенки или стремянки, если придётся вдруг лезть на самый верх. Лесенка нашлась у соседнего стеллажа. Что ж, начнём, пожалуй…

Благодаря Калерии Валерьевне, у которой царил идеальный порядок, и каждая полка была помечена набором букв и цифр, а наверху указан год рождения, метрику Леонида Сашка нашёл в два счёта. Ничего нового она ему не дала — там всё было лаконично — год рождения, родители, всё это Сашка уже и так знал. В нижнем углу стояли какие-то отметки. Цифры, буквы, непонятно, шифр какой-то. Сашка наморщил лоб, призывая свою память, и она не подвела — выдала нужный ответ, не зря он ходил на нудные лекции по архивному делу.

Зелёный набор знаков — это отметка о браке, кажется, номера стеллажей и полок, а последние цифры — год регистрации. Чёрный — это уже отметка о смерти, тут тоже последние цифры указывают на год.

Несколько минут поиска стеллажа с отметками о вступлении в брак, и Сашка вытащил карточку.

«Произведена регистрация брака, дата 20.02.2140, жених — Барташов Леонид Александрович, 2105 г.р., невеста — Стрешнева Валентина Антоновна, 2118 г.р.», и ниже, вписано уже от руки ровным каллиграфическим почерком — «дочь Барташова Наталья Леонидовна, 2142 г.р.».

Ну вот и всё, никаких сыновей Евгениев у Леонида не было. Дочь. Наталья Леонидовна. Что-то было знакомое в этом сочетании имен. Наталья Леонидовна…

Азарт уже завладел Сашкой. Он метнулся обратно, к свидетельствам о рождении, быстро нашел 2142 год. Барташова Наталья Леонидовна. Уже привычно скользнул взглядом по зелёной отметке, расшифровал год вступления в брак — 2168, чуть ли не бегом вернулся туда, где содержались сведения о регистрации браков, споро, словно занимался этим всю жизнь отыскал нужную полку, пробежал пальцами по карточкам. Вот она! Барташова Наталья Леонидовна… Вытащил, прочитал то, что там было написано, и онемел от удивления. Не зря ему показалось знакомым имя-отчество этой Барташовой, дочери Леонида. Знал её Сашка, хорошо знал, а в последнее время даже видел постоянно. Надо же!

Наталья Леонидовна Барташова вышла замуж в 2168 году, за Юрия Рябинина, и в браке родила дочь — Ольгу Юрьевну Рябинину, 2170 г.р. Оленьку. Оленьку Рябинину, его одноклассницу, с которой он до недавнего времени…

Сашка всё ещё стоял, держа в руках карточку и переваривая информацию, как вдруг вдалеке послышался голос, от которого он вздрогнул и сжался ещё до того, как до сознания дошло, кому этот голос принадлежит. Потому что голос этот Сашка чувствовал не на уровне сознания — глубже. Где-то в потаённых недрах его души, где жил, всё ещё жил липкий тошнотворный страх, с мерзким привкусом предательства и осознания собственной ничтожности. И при звуках этого голоса страх вылезал наружу, словно гигантский спрут, расправлял извивающиеся шершавые щупальца, присасывался со звонким чмоканьем к Сашкиной душе и пил, пил всё, что было в нём доброго и светлого…

— Спасибо, Калерия Валерьевна, не беспокойтесь, я сам положу документы на место. Ничего не перепутаю. Не отвлекайтесь…

Знакомые осторожные шаги быстро приближались. Ещё немного и из-за поворота показалась невысокая фигура его начальника — Антона Сергеевича Кравца.

Не соображая, что он делает, а, скорее подчиняясь инстинктам и вновь взявшему над ним власть страху, Сашка торопливо вернул карточку на место, метнулся в сторону, завернул за стеллаж, вжался в стену, словно пытаясь слиться с ней, проникнуть вглубь. И затаился, слыша только стук своего сердца, бешено перегоняющего кровь.

В просвет между полками Сашка в оцепенении наблюдал за тем, как Кравец уверенно шествует мимо стеллажей. В руках Антон Сергеевич держал небольшую пластиковую папку. Его цепкий взгляд внимательно скользил по отметкам на шкафах, он явно что-то искал. Наконец, Кравец остановился, совсем недалеко от Сашки, который от страха даже дышать старался тише. Хотя, чего он, собственно, боялся? Ну, пришёл он в архив, имеет право, он же стажёр. Но Сашка понимал — нельзя, чтобы Кравец его увидел тут. Этот — не успокоится, пока не вытащит из Сашки всё. И хотя Сашка знал, что на этот раз он постарается если не перехитрить Антона Сергеевича, то хотя бы кое-что утаить, он всё равно не мог с собой ничего поделать. Кравец вызывал у него какой-то животный, безотчётный ужас. Одним своим видом вызывал.

К счастью, Сашку Кравец не заметил, хоть и был достаточно близко от него. Вытащил из папки лист бумаги, нашёл нужную полку и быстро