Самый вкусный пирог в мире - Лариса Петровичева

цены. Этот колобок еще ее внуков согреет. Девушка нахмурилась – было видно, что она не готова выплатить такие деньги вот так сразу, но и колобок, теплый и бархатный на ощупь, ей очень понравилось, и я видела, как ей не хочется выпускать его из рук.

- Одноэтажный дом прогреет лучше любой печи, - добавила я. Кажется, девушка готова была расплакаться – настолько ей понравился колобок. А колобок снова повозился у нее в руках и муркнул:

- Хорошая ты, сразу видно, правильная хозяйка. Будешь меня молочком поить?

- При покупке колобка приворотный артефакт бесплатно, - припечатала я, и это все решило. Покупательница покинула мой магазин с опустевшим кошельком и довольным видом, а Аврелий заметил:

- Кажется, вам придется слепить еще пару таких колобков. Она расскажет о них в городе, или я не знаю женщин. И вам обязательно нужно подумать о патенте.

- Их ведь выдают академикам и сотрудникам кафедр, а не таким, как я, - со вздохом напомнила я. Аврелий снисходительно улыбнулся.

- Я к вашим услугам, дорогая Глория. Когда-то я преподавал на кафедре общей артефакторики, официально считаюсь живым, так что описывайте вашего чудесного колобка и отправляйте документы. Я пойду основной тягловой лошадью, а вы моим ассистентом. Все деньги – вам.

Не знаю, как я удержалась от слез – зажала рот ладонью, опустила руку и призналась:

- Если бы я могла обнять вас, то обняла бы. Словами не передать, как я вам благодарна.

Пары оказалось мало. К обеду я успела продать троих колобков и оформить предзаказ на пятерых; когда довольные покупатели разошлись, то я полюбопытствовала:

- А кто раньше вел ваши дела, господин Аврелий?

- У меня был помощник. Знатный, конечно, лентяй, но в общем-то неплохой малый. Женился, иногда заглядывал по старой памяти, но это было уже не то.

- Возможно, это покажется неуместным, но… зачем вам этот магазин? Артефакты, деньги, продажи? – спросила я. В глазах Аврелия проплыли мягкие золотые огоньки.

- Догадайтесь! – предложил он с улыбкой. Я улыбнулась в ответ и сказала:

- Вы окружаете себя магией, чтобы не погибнуть. Чем выше ее уровень, тем вы сильнее… возможно, даже обретаете плоть, если судить по ссадине на вашем виске. Вероятно, со временем вам захочется есть и спать.

Аврелий довольно кивнул, и мне вдруг показалось, что это было некое подобие экзамена – и я его прошла.

- Совершенно верно, дорогая Глория, и у меня есть твердое убеждение, что вы мне в этом поможете. Ну а сейчас – вперед, на обед. Вам надо хорошо питаться.

‍​‌‌​​‌‌‌​​‌​‌‌​‌​​​‌​‌‌‌​‌‌​​​‌‌​​‌‌​‌​‌​​​‌​‌‌‍6.1

Виктор

Я подошел с корзиной к артефакторной лавочке как раз тогда, когда Глория вышла на улицу. Разрумянившаяся и довольная, она выглядела так, словно сделала что-то очень важное и нужное, и я вдруг подумал, что никогда не видел девушки красивее.

- Идешь обедать? – спросил я и покачал корзину в руке. – Как насчет лосося с овощным салатом?

Да, я ее раздражал. Да, прошло слишком мало времени с момента истины – но Глория все-таки улыбнулась. Похоже, случилось что-то, что ее смягчило – она смотрела на меня с вежливостью, за которой теперь не было тщательно скрываемой неприязни.

- Отличная мысль! До сада идти долго, может, пообедаем на заднем дворе? – предложила она. – Я вчера туда заглянула: если все убрать, то будет прелестное место.

С тылов у дома действительно обнаружился крошечный садик, зажатый между соседними стенами. Но здесь росли вишневые деревья, пели птицы, и даже была скамейка, вытертая и накрытая одеялом. Сев рядом со мной, Глория сообщила:

- Завтра начну собирать голема для тяжелой работы. Пусть выполет сорняки, выкорчует вон ту вишню – видишь, она совсем старая.

- Ты умеешь делать големов? – удивился я. Открыл корзину – в серебристой кастрюльке исходила паром оранжевая форель, четверть часа назад снятая с гриля. Компанию ей составляла салатница: ничего особенного – огурцы, розовые помидоры без кожицы, зеленый лук и оливковое масло – но очень вкусно.

- Умею, конечно, - ответила Глория, с улыбкой глядя на еду. Мне невольно вспомнился тот день, когда она принесла обед ко мне в больницу. – У нас был специальный факультатив, я научилась.

- Может, и мне сделаешь парочку для кафе? – предложил я. – Там работы непочатый край. Печи работают, я заказал новую плиту и морозильные лари, но все краны текут, а в зале надо делать ремонт.

Пожалуй, я вчера даже переплатил за заведение. Сегодня, когда я вместе с помощниками пришел и открыл дверь, то первым порывом было начать рвать волосы на всех местах и не только у себя.

- Хорошо, но придется подождать. Я сегодня вечером работаю над патентами.

Я удивленно посмотрел на Глорию. Патенты на ее артефакты? Если она запустит такое блюдо, которое вчера помогло мне пообщаться со своим тестем, то станет самой богатой женщиной в мире.

- Отлично! – обрадовался я. – Правильно, незачем загонять талант под лавку.

- Аврелий решил мне помочь, - сказала Глория, накладывая себе салата. – Без него у меня просто не примут патент, я ведь самодеятельный артефактор.

- И сколько он за это просит? – подозрительно прищурился я. В жизни не поверю, что денежные дела творятся просто так, по доброте душевной. А я представлял, какую цену можно, например, выставить за такой вот артефакт для переговоров.

- Нисколько. Все, что я заработаю, останется у меня.

Я мысленно усмехнулся.

- Не так-то он прост. Я еще не знаю того, кто упустил бы такие серьезные деньги.

Глория посмотрела на меня так, словно от всей души хотела посоветовать мне заткнуться. У меня зачесались кулаки – я предметно подумал о том, чтобы пойти в магазин и расколотить это зеркало. Потому что Аврелий не производил впечатления дурака, и либо он пытался как-то подбить к Глории клинья, либо хотел ее использовать втемную.

- Судишь окружающих по себе? – самым ласковым тоном предположила Глория.

- Ах, да! – воскликнул я. – Я же тут самый главный мерзавец, который скрывал свое настоящее имя и женился на девушке ради рецепта пирога!

- Разве не так? Предлагаешь мне за это извиниться? – спросила Глория, и я понял, что сейчас мы поссоримся. А нам не надо было ссориться – мы были одни в чужом городе, и поди знай, когда Бруно разберется с Айзеном окончательно.

- Прости, я вспылил, - сказал