Эпизод 1.5: Птенец расправляет крылья - Yevhen Chepurnyy

побуждений, что пару минут просто растерянно молчал, стоя без движения. Луминара терпеливо ждала. Наконец, отогнав большинство лишних мыслей, Нил взвесил это предложение со всей отстраненностью, на которую только был способен в присутствии прекрасной мириаланки, и не нашел в нем ничего хорошего.

Он не видел их вместе — из-за разницы в возрасте и положении, из-за устава ордена, который хоть и не запрещал прямо какие-то отношения, но насчет привязанностей высказывался очень недвусмысленно, и, наконец, из-за того, что совершенно не мог сохранять спокойствие рядом с объектом своего давнего вожделения. Одно только присутствие Луминары ввергало его в блаженно-мечтательный ступор; Нил уже долгое время подозревал, что выглядит в глазах джедайки на редкость глупо. Все это на корню резало любые планы по ее соблазнению, а без конца страдать от безответной любви он совершенно не хотел.

Собрав всю силу воли, Нил принял решение. Осталось только воплотить его в жизнь.

— Можно поговорить с вами наедине, рыцарь Ундули? — вежливо попросил он ждущую его ответа женщину. — Совсем-совсем наедине.

— Мы можем занять один из пустых классов, — невозмутимо предложила она.

— Сойдет, — поспешно согласился юноша. — Пойдемте скорее, — сейчас, он больше всего боялся растерять с таким трудом собранную решимость.

Они прошли в ближайшее учебное помещение, и Луминара закрыла дверь за их спинами, использовав ключ-карту. Осуществив запрошенное Нилом уединение, мириаланка прошла дальше, внутрь комнаты, встала перед юношей, и ожидающе воззрилась на него.

— Я могу попросить вас отозвать ваше предложение? — выпалил тот. Он не хотел прямо отказывать ей — обидеть свою первую любовь было для него чем-то сродни святотатству.

— Что? — женщина неподдельно удивилась. — Ты… вы не хотите… чтобы я обучала вас?

— Хочу, и очень, — спеша выговориться, Нил не обратил внимания на ее оговорки и запинки. — В этом-то и проблема, — тяжело вздохнув, и до боли прикусив нижнюю губу, он собрался с силами, и признался:

— Я влюблен в вас, рыцарь Ундули, — удивление женщины подскочило на пару порядков. Ее небесно-голубые глаза округлились, в полном замешательстве глядя на Нила. А тот, начав, уже не мог остановиться.

— Я влюбился в вас с первого взгляда, с первой нашей встречи, и так и не смог отпустить это чувство. За годы нашего знакомства, оно стало только сильнее. Я хочу быть с вами рядом больше всего на свете, но… — он запнулся, прочистив горло, и договорил:

— … Не могу. Рядом с вами, я не могу думать ни о чем и ни о ком, кроме вас. Когда вы рядом, для меня нет спокойствия, есть лишь эмоции, нет безмятежности, есть лишь страсть, — он криво ухмыльнулся, переиначивая строки кодекса. — Страсть, от которой я схожу с ума. Я сойду с ума окончательно, если буду рядом с вами каждый день. Я, наверное, паду на темную сторону… я удивлен, что до сих пор на нее не пал, — он бессильно улыбнулся, и, собрав остатки решимости, закончил:

— Я не хочу создавать вам проблемы своей влюбленностью, но и избавиться от нее не могу. Так что, давайте вы не будете брать меня в падаваны? — женщина, растерянная и удивленная, не отвечала ему несколько минут, показавшихся юноше вечностью.

— Ты… можешь идти, Нил, — наконец, сказала мириаланка бесцветным тоном.

Юноша неловко развернулся, болезненно задев бедром угол одной из парт, и вышел из классной комнаты, чьи двери безропотно распахнулись перед его лицом. Опустошенный выплеснутыми эмоциями и своим признанием, он не мог даже думать о том, чтобы вернуться к экзаменационной шумихе. Дойдя до своей комнаты, он стянул верхнюю одежду, рухнул на кровать, и вскоре провалился в беспокойную полудрему.

Эпизод VIII: Любовь наносит ответный удар

Услышав сквозь грёзы шипение сервомоторов открывающейся двери, Нил, уже начавший забываться, поначалу списал его на сон. Раздавшиеся шаги — четкие, уверенные, и звучащие все ближе, — разубедили его лишь отчасти.

— Встать, юнглинг Коррин, — женский голос, холодный и громкий, окончательно вырвал его из ускользающей дремоты.

Юноша на автопилоте стащил с себя одеяло, слез с кровати, протирая глаза, и в полнейшем непонимании воззрился на ту, кто подняла его посреди ночи. На Луминару Ундули. Поневоле, он подумал, что все-таки спит, и видит сон, воображая очередную невозможную ситуацию — рыцарю-джедаю было совершенно нечего делать в его комнате поздней ночью. Но все вокруг было слишком реально. Холод пластиковых панелей напольного покрытия, покалывающий его босые ступни. Холодный свет плафона на потолке. Холодная строгость небесно-голубого взгляда мириаланки.

Передернувшись от пробежавших по голому торсу мурашек озноба, он понял, что одна причина заявиться сюда у рыцаря Ундули все-таки есть — его сегодняшнее признание.

— Ты понимаешь, зачем я здесь, юнглинг? — требовательно спросила женщина.

— Назначить… — он прочистил хриплое со сна горло, и высказал свое подозрение:

— … Назначить мне наказание за мои слова? Те, что я сказал вам сегодня, в личном разговоре?

Луминара тяжело вздохнула, и вдруг подступила ближе, остановившись вплотную к Нилу. Он почувствовал прикосновение ее ладоней к своим, и поперхнулся воздухом, когда женщина, подняв его руки к своему лицу, подцепила тюрбан кончиками пальцев юноши, и аккуратно сняла его. Выпущенные на свободу, темно-зеленые волосы ее короткой прически рассыпались по плечам мириаланки, пощекотав пальцы юноши сотней мимолетных прикосновений. А потом, она сделала нечто совершенно неожиданное. Нечто, от чего Нил и думать забыл о холоде, сонной одури, да и обо всем остальном.

Положив его ладони себе на плечи, мириаланка потянулась к нему, и ее напряженные губы ткнулись в лицо юноши, неловко проведя по его губам. Их соприкосновение длилось совсем недолго — почти сразу же, Луминара отстранилась.

— Продолжай сам, — тихо сказала она, без капли былой холодности.

От этого неуклюжего поцелуя, в груди Нила словно бомба разорвалась. Он не думал ни о чем в этот момент — только чувствовал. Желание, так долго сдерживаемое, переполнило его в считанные доли секунды. Огладив плечи женщины, и обняв ее талию, юноша притянул Луминару к себе, и страстно впился в ее губы. Поначалу напряженная и скованная, она быстро расслабилась под его ласками — не помня себя от страсти, он жадно целовал ее губы, и самозабвенно ласкал их языком, наслаждаясь их вкусом. Он оторвался от нее совсем ненадолго — коротко лизнув черные квадратики татуировок под ее нижней губой, он ласково поцеловал мягкую округлость ее подбородка, осыпал