Маска Феба 2 - Владимир Георгиевич Босин

Чёрт, она ведь не каждый день вот так пристаёт к чужим мужикам. Думаю, для неё этот поступок сродни отчаянному шагу. Но у меня нет времени разбирать по полочкам произошедшее. Я или отодвинусь от неё, и мы попытаемся сделать вид, что нам всё приснилось. Или же, не знаю. Я ведь только хотел ей помочь, изменить предначертанное. И это точно изменит, без разговоров.

Я чуть повернул голову и потёрся щекой по тыльной стороне её кисти. Через мгновение её глаза оказались в сантиметре от моих. Девушка неумело ткнулась губами в мои, попала в самый уголок. Пришлось брать процесс в свои руки. Ну, в смысле в губы. Мы сидели, обнявшись и целовались. Сначала робко, изучающе.Потом она осмелела и даже не оттолкнула меня, когда я задействовал язык.

Это длилось долго, я не собирался идти дальше поцелуйчиков, даже руки мои не двигались, как легли на её бёдра, так и лежат. А вот девушка явно не равнодушна к моему телу. Её ладошка всё смелее ласкает меня. Блин, я же мужик, а это какое-то издевательство. Чтобы остановиться, я вспомнил, то рядом со мной принцесса королевского дома, который состоит в родстве с другими европейскими правящими династиями. Помогло, я попытался подняться, но это вызвало совсем другую реакцию. Катя оседлала меня, прижав руки к ковру. А сама пытается меня зацеловать. Причём тыкается губами, куда придётся.

— Катюша, ты уверена? — а что её можно подумать, когда она начала лихорадочно раздеваться. Строить из себя целку? Но и стать назавтра врагом номер один, только по той причине, что стал свидетелем её страсти, тоже не хочется.

— Да, да, пожалуйста.

Домой я вернулся к обеду следующего дня. Мари оценила мой помятый вид и приказала служанке греть для меня воду. Здраво мыслить я смог только следующим утром, когда пришёл в себя после пары чашек крепкого кофе.

Итак, у меня случился секс с девушкой, которая стоит на верхней ступеньке власти. Причём мы ночью несколько раз набрасывались друг на друга. Первый вышел как некая хирургическая операция. Дефлорация, по-моему, называется. Я настолько опасался причинить ей боль и неудобства, что действовал сверх осторожно. В этом плане мне удалось её не травмировать. Но видимо мои пресные ощущения передались и ей, девушка замкнулась. Тогда я и решился на нормальный секс. В конце концов она просто девчонка, а я здоровый мужик с некоторым опытом. Ну я и набросился на неё, вспомнил про прелюдию и всё такое. После второго раза это была уже совсем другая женщина. Катя улеглась на меня, с довольным видом водя пальчиком по моему животу. И мечтательно с улыбкой смотря на огонь в камине. Ну и в третий раз уже утром мы окончательно закрепили наш успех. При утреннем свете всё казалось по-другому. Расставаясь, она улыбнулась мне и всё. А теперь мне нужно понять, что же делать со всем этим.

Со мною всё более-менее понятно. Я как нормальный мужик отреагировал на симпатичную самочку. Да, возможно ещё сработал ореол загадочности вокруг неё.

Важнее, что она теперь собирается делать? Продолжать нашу связь? Но из этого ничего хорошего не выйдет. А если она ещё забеременеет, тогда вообще задница. Выйти за меня девушка не сможет. Уж если её родительница проехалась железным катком по её чувствам к цесаревичу, что говорить о какой-то дворняжке типа меня. Для этих особ личности ничто, главное их амбиции. В любом случае долго скрывать от других связь не получится.

Глава 10

После часа самокопания я решил просто отпустить ситуацию. Прогулялся к цветочному магазину и купив букет белых роз, указал доставить их по нужному адресу. Невозможно никак не отметить свершившийся факт. И мне показалось уместным просто послать ей цветы.

На следующий день мне доставили записку без подписи, «Спасибо, ты милый». И всё, как хочешь, так и понимай.

А когда мы встретились на приёме у знакомых, Екатерина лишь равнодушно кивнула, обозначив, что меня заметили.

Наедине поговорить нам удалось только в середине сентября. Там же на стройке. Мы просто чинно прогулялись на виду у строителей:

— Спасибо тебе, Миша. Надеюсь, ты не подумал обо мне плохо.

— Екатерина Петровна, Вы для меня идеал женщины. Были и будете, — я решил перейти на официальный тон.

Мы прошлись ещё немного, — просто в тот день, только год назад, я как дура призналась в своих чувствах принцу. А он улыбнулся и предложил мне дружбу. Нет, я всё понимаю, — девушка замолчала, вспоминая.

— Понимаешь, я ведь никогда не любила всего этого. Балы, светские приёмы. Мне было хорошо с книжкой или с друзьями провести время. Ходила только если матушка просила. Но когда мы с Николаем, ну, когда я влюбилась, то стала посещать и балы. И мне казалось, что у нас всё будет лучше всех. Я долго собиралась с духом и решилась на балу в Зимнем признаться самой. Это был худший день в моей жизни.

Девушка развернулась, и мы пошли назад к карете. Наконец-то она сказала то, чего я и ждал, и боялся, — Миша, ты же понимаешь, что мы не сможем встречаться. Я надеюсь, что ты…

— Катя, я всё понял. Не тревожься. Эта ночь останется навсегда со мной. Ты не сможет запретить мне вспоминать её. А на счёт другого, это навсегда останется между нами.

Мне и в самом деле отчасти жаль, удивительная девушка. Но и облегчение было, не скрою. На прощание она поднялась на цыпочки, оглянулась и ткнулась губками мне в щёку. Всё, занавес.

В октябре начались холода, и мы с Мари стали больше времени проводить дома. Я всё это время ждал, когда она вернётся к нашему непростому разговору. Надо отдать ей должное, она выждала почти два месяца. А потом просто поставила меня перед фактом. Они с Григорием Ясуловичем желают объявить о помолвке. Я не специалист во всех этих стадиях жениховства, но помолвка — это вроде объявления во всеуслышание всему миру, что с этих пор они — жених и невеста. Хорошо хоть не обручились втихаря. А когда Гриша припёрся ко мне под руку с сестрицей, пришлось взять икону и благословить их. А ему наедине честно сказал, — обидишь, найду и лично башку отверну, — а этот придурок только лыбится.