Рассвет Души Повелителя. Том 12 - Оливер Ло

Моя цель всегда была проста — стать сильнейшим практиком, защитить себя и дорогих мне людей. Но теперь я понимал, что моя судьба тесно переплелась с большей историей. Лин Шуан, Ацтлан, мой клан со всей его историей… Всё это части огромного полотна, и я только начинал видеть общую картину.

— Затем мы решим, как поступить с сектой Ацтлан, — закончил я наконец. — Они принесли слишком много страданий этому миру. И все равно я во все это ввязался и оставлять дело незавершенным не хочу.

Чешуйка кивнула, в её кристальных глазах отражалась решимость, соответствующая моей.

— Мы справимся, папа, — сказала она уверенно. — Вместе мы справимся со всем.

Эта простая вера заставила меня улыбнуться. Даже на пике Сферы Монарха, с силами Звёздной Ци и Ци Изначальной Бездны, текущими по моим меридианам, такая безоговорочная поддержка значила многое.

— А сейчас отдыхай, — сказал я, сворачивая карту. — Завтра у нас много дел.

Ночь в таверне «Тигриная Лапа» прошла спокойно. Впервые за долгое время я позволил себе полноценный отдых, не медитацию для восстановления Ци, а обычный человеческий сон. После всех испытаний, после слияния с душой Повелителя и трансформации энергии, это было настоящим блаженством.

Утром, позавтракав в общем зале (Чешуйка снова потребовала свою долю), я направился к жилищу травника Лао. Восточная окраина заставы оказалась тихим районом с просторными дворами и садами. Дома стояли на значительном расстоянии друг от друга, и многие были окружены живыми изгородями из цветущих кустарников.

Дом старика Лао я узнал сразу, по характерному аромату трав, доносившемуся даже с улицы. Небольшое, но аккуратное строение было окружено садом лекарственных растений, где каждая грядка содержала тщательно возделанные культуры, многие из которых я узнал как компоненты лечебных эликсиров.

Калитка в живой изгороди оказалась не заперта. Я прошёл по выложенной камнями дорожке к входной двери. Постучав, я услышал шаркающие шаги, и дверь открыл сухонький старик с аккуратной седой бородкой. Его глаза, ясные и проницательные, несмотря на возраст, внимательно изучили меня с головы до ног.

— Чем могу помочь, молодой человек? — спросил он голосом, удивительно сильным для такой хрупкой фигуры.

— Вы мастер Лао? — спросил я, склонив голову в традиционном приветствии. — Мне посоветовали обратиться к вам за травами.

Старик улыбнулся, и морщины на его лице сложились в привычный узор, говорящий о том, что улыбка была его обычным выражением.

— Да, это я. Заходи, не стой на пороге. — Он отступил, пропуская меня внутрь. — Травы, значит? Для чего конкретно? Простуда, раны, яды?

Переступив порог, я ощутил, как разнообразные ароматы обволакивают меня — мята, имбирь, корица, женьшень и десятки других трав, многие из которых можно было узнать, только обладая специальными знаниями.

Внутри дом оказался больше, чем казался снаружи. Первая комната служила лавкой — вдоль стен тянулись полки с сотнями банок, мешочков и коробочек с травами. В центре стоял широкий стол, заваленный инструментами для обработки растений: ступками, пестиками, ситами разных размеров и медными весами.

— Мне нужны базовые компоненты для стабилизирующих пилюль, — ответил я, подходя к столу. — У меня есть редкие ингредиенты, но для полного состава требуются обычные травы. Корень багульника, листья серебристого лотоса, семена горного льна…

Я начал перечислять необходимые компоненты, и старик удивлённо поднял брови.

— Ты разбираешься в алхимии, — заметил он, это был не вопрос, а утверждение. — И судя по составу, готовишь нечто для продвинутых практиков, — он внимательнее вгляделся в меня, словно пытаясь определить мой уровень.

— Достаточно, чтобы создать то, что мне нужно, — уклончиво ответил я. Даже в такой глуши неразумно было афишировать свой истинный уровень силы.

Лао понимающе кивнул и начал собирать травы с различных полок.

— Большинство компонентов у меня есть, — сказал он, выставляя на стол мешочки и коробочки. — Но листья серебристого лотоса — редкость. Они растут только у горячих источников в горах. Мне пришлось самому подниматься туда в прошлом месяце, несмотря на мои старые кости.

— Я ценю ваше усердие, — искренне сказал я. — Такая преданность своему делу достойна уважения.

Старик хмыкнул, продолжая собирать заказ.

— Когда доживёшь до моих лет, поймёшь, что преданность ремеслу — это то, что держит душу молодой, даже когда тело сдаёт, — он отсчитал несколько сушёных корней и завернул их в вощёную бумагу. — Я пятьдесят лет собираю эти травы, изучаю их свойства, создаю лекарства. И знаешь, что самое удивительное? Я до сих пор каждый день узнаю что-то новое.

Его слова отозвались во мне неожиданным пониманием. Несмотря на мою молодость, я тоже прошёл долгий путь, полный открытий и трансформаций. И пусть моя дорога практика была совсем иной, чем путь травника, жажда познания объединяла нас.

Пока Лао готовил мой заказ, я осматривал лавку, с интересом изучая редкие экземпляры растений, хранящиеся в специальных контейнерах. Некоторые из них трудно было найти даже в крупных городах, не говоря уже о пограничной заставе.

— У вас впечатляющая коллекция, — заметил я, указывая на стеклянную банку с засушенными цветами странной формы. — Это же горный эдельвейс? Он растёт только на самых высоких пиках, выше линии снегов.

— У тебя острый глаз, молодой человек, — одобрительно кивнул Лао. — Да, это именно он. Его бутоны используются для лечения высокогорной лихорадки и некоторых отравлений. Мой ученик собрал их во время своего последнего путешествия к перевалу Ледяных Ветров.

Мы продолжили беседовать о свойствах различных трав, и я был приятно удивлён обширными знаниями старика. Несмотря на то, что он явно не был практиком, его понимание энергетических свойств растений и их влияния на течение Ци в теле человека было достойно уважения. Такое редко встречалось на моем пути.

— Вот, кажется, всё, что ты просил, — сказал наконец Лао, закончив с упаковкой трав. — Могу я поинтересоваться, для каких пилюль эти ингредиенты?

Я уже собирался ответить, когда дверь, ведущая в жилую часть дома, скрипнула. Обернувшись на звук, я замер, не веря своим глазам.

В дверном проёме стоял мужчина — высокий, истощённый, но всё же узнаваемый. Его лицо было покрыто шрамами, а некогда крепкое тело казалось лишь тенью прежнего себя. Но глаза… Эти глаза, глубоко посаженные, но полные внутренней силы, я узнал бы из тысячи.

Время словно остановилось. Моё сердце пропустило удар,