Великие Спящие – 1 - Виталий Валерьевич Зыков

— Тун, что случилось⁈ — требовательно спросил Олег у раненого, после того как Айрунг отступил от него после нескольких бесполезных попыток наложить исцеляющие чары. — Кто это был⁈

Жить единственному выжившему члену команды пузыря оставалось недолго, и им следовало выжать из оставшихся мгновений максимум возможного.

Видимо заклинания Айрунга немного помогли, потому как взгляд штурмана приобрёл осмысленность, и он с непонятным выражением уставился на Олега.

— Простите меня… льер… — с трудом проговорил он. — Я не… предатель!

— Да какой ты, к хфургу, предатель⁈ Не мели ерунды! Просто враг оказался… — не понял Олег, но гримаса раздражения на лице умирающего заставила его замолчать.

— Я не предатель! — повторил Тун и, секунду помедлив, продолжил: — Меня… заставили. Жена, дети… Они обещали их убить, если… не скажу… координаты острова. Сначала и вовсе хотели… хотели, чтобы… — Штурману страшно тяжело было говорить, но он упрямо выдавливал из себя слова, словно они жгли его изнутри. — Чтобы я «Бочонок» взорвал, но… но потом решили, что так будет надёжнее.

Он замолчал, и Олег, разом растерявший всю жалость к нему, немедленно потребовал.

— Кто⁈ Кто заставил, кто обещал⁈ — рявкнул он.

— Какой-то полукровка… Он маскировался, но Длинноухих… Длинноухих тварей я за версту чую! — прошептал Тун, заметно теряя силы. Глаза тускнели, по лицу разливалась бледность. — Обещали моих не трогать, нас с капитаном отпустить… Обманул… хаффов сын… Как есть, обманул… — Речь становилась всё более тихой и невнятной, Олегу приходилось вслушиваться, чтобы разобрать хоть что-то. — Баба… после нас появилась… Сюда пришла и сразу… сразу убивать начала… Дочь Кали…

Последовала длинная пауза, после которой Тун вдруг вытянулся в струнку, выкрикнул: «Обманул Длинноухий!» и обмяк, прямым ходом отправившись в Нижние миры.

— Троллье дерьмо! Всё-таки Длинноухие, — выдохнул Айрунг, разом потеряв интерес к штурману.

— Мстительные, твари! — кивнул Олег, не сводя взгляда с Туна.

Ему вдруг подумалось, что он вполне мог бы оказаться на месте этого несчастного. Особенно если бы кто-то угрожал жизни его семьи… Хотя нет! Он бы идти у них на поводу точно бы не стал, и если бы не справился сам, то обратился бы за помощью к Айрунгу или льеру Бримсу. Всё-таки он не какой-то «крохобор», он — Истинный маг. И врагам не сделать из него марионетку.

— Мстительные… — согласился Айрунг со странной интонацией. — Если же вспомнить, что тебя хотели взять живым, то и коварные.

— Живым⁈ — вскинулся Олег и почти сразу же сник, вспоминая подробности боя.

Действительно, всю мощь атаки темнокожая ведьма сосредоточила на Айрунге, ему досталось гораздо меньше. Даже последние мгновения схватки, когда она ударила Голубой Жемчужиной, не противоречили этому предположению. Если подумать, то пробив каменные блоки и Радужный Щит, плетение потеряло бы мархузову часть своей силы. И уже не способно было бы убить. Ранить — да, может быть даже тяжело, но не убить.

— Тьма! — выдохнул он.

— Вот-вот, а там вывезли бы тебя в укромное место, да передали в руки профессионалам своего дела. И хорошо если палачам. Гораздо хуже, если бы эльфы захотели бы влезть тебе в башку и хорошенько там покопаться. — Тяжело роняя слова, сказал Айрунг. — А там глядишь, и вот уже в свите льера Бримса агент Перворождённых. Как тебе перспектива?

Олег ответил ругательствами. Перспектива его откровенно напугала, и даже мысль о продолжении разговора на эту тему действовала на него угнетающе.

— Как выбираться отсюда будем? — Наконец выдавил из себя Чимир, переводя тему.

Айрунг на это не весело усмехнулся и ткнул пальцем в сторону входа в небольшую бухту неподалёку от лагеря.

— Готов поклясться, что там будет лодка нашей не состоявшейся то ли убийцы, то ли похитительницы. И я не вижу никаких причин, чтобы мы не могли воспользоваться ею для возвращения домой, — сообщил он. После чего многообещающе добавил: — Уж на корабле-то, надеюсь, нашей беседе никто не помешает…

Олег же с внезапной ясностью вспомнил, что Айрунг появился на острове совсем не ради участия в драках с наёмниками Светлых эльфов. И вполне возможно, что его собственные проблемы, меркнут на фоне чего-то гораздо более серьёзного и глобального.

Проклятье, жизнь становилась, всё сложнее и сложнее!

Глава 4

Дарг Великий, сын Великого Сохога и первый король объединённых Пяти королевств, как пафосно его начали именовать придворные лизоблюды, стоял на вершине холма и с сомнением изучал небольшую зелёную рощу в нескольких верстах от подножия. Ещё совсем недавно, всего год назад, он собственными глазами наблюдал за тем, как длинноухие покровители высаживали здесь первые за тысячелетия меллорны, и вот они уже превратились в зачатки нового Великого леса. Магическим деревьям, этим живым источникам Силы, древняя земля явно пришлась по вкусу, и они быстро пошли в рост.

Или тому причина старания эльфийских друидов? Взгляд то и дело цеплялся за мелкие фигурки светлоэльфийских колдунов, которые точно муравьи суетились на окраинах рощи, совершая малопонятные обряды, творя волшбу и принося в жертву пленников. Все недовольные, все враги и противники новой власти, обладающие хотя бы каплей Силы, отправлялись прямиком сюда, под нож к «адептам Добра».

Интересно, что бы на этот счёт сказали бесчисленные проповедники, призывающие со всех углов славить «любимых детей Света»? Обвинили во лжи и отравлении Тьмой, или того хуже, в пособничестве проводнику истинного Зла с юга? Хотя неважно, поверят ведь им, а не всем тем, кто вздумает возводить хулу на Светорождённых. Разумные ведь не любят, когда в их уютный, выстроенный из заблуждений и иллюзий мирок врывается суровая реальность. И любую неудобную правду они встретят лишь ещё большим количеством лжи.

Ещё недавно Дарг, чьи войска в кровопролитных боях брали города Саурмы и Узза, верил, что народ этих стран никогда не покорится новой власти, но прошло всего ничего, и пропаганда Светлых, подкреплённая изощрённой магией, вывернула наизнанку мозги людей. Вряд ли всех, в конце концов весь восток свежесозданных Пяти королевств до сих пор упорно сопротивлялся захватчикам, да и на уже занятых территориях было не всё гладко, но основная масса жителей смирилась с новыми реалиями. А смирившись, приняла и навязываемое им мировоззрение. Считать себя частью чего-то светлого и правильного гораздо удобнее и комфортнее, чем жить под гнётом понимания своей трусости и слабости.