Как я строил магическую империю 13 - Константин Зубов

«Ты это брось! — искренне возмутился я. — Вообще ничего общего. Да, красный кристалл влияет на людей, но в результате их работы улучшается их благосостояние. А самое главное, они получают безопасность. И делают всё для себя. А те люди, которых гипнотизируют пермяки, судя по рассказам Сергея Сергеевича и Кристины, самые натуральные рабы. Они недоедают, умирают, спят где попало. Главная задача их хозяев — богатеть самим, а жизни подконтрольных людей их не интересует. Так что давай не проводи здесь таких аналогий».

— Ладно, ладно, начальник, вырвалось, — дал заднюю Гензо.

Тем временем Кристина продолжала свой рассказ, и, как оказалось, девушек подвело милосердие. Они видели, как по-скотски гипнотизёры и солдаты обращались с местным населением, а последней каплей стало то, что они убили отца и мать, а двух их близняшек-дочерей пятнадцати лет забрали к себе с явно очень нехорошими намерениями. Наверняка это было личной инициативой кого-то из группы, но сути дела сей факт не менял.

Вот тут Оля с Кристиной и решили убить того гипнотизёра, который отвечал за ближайшую крепость.

— В общем, город строят люди, — перешла к концу повествования девушка. — А сами эти козлы живут на подземной базе, в двадцати километрах от него. И вот по дороге туда мы на них и напали, но не рассчитали силы. Ольгу захватили, а я еле-еле смогла уйти. Если бы ты не прилетел, они бы меня накрыли. Надо её вытаскивать, Дим.

Надо вытаскивать, блин! Конечно, надо. Ведь если это такой мощный гипнотизёр, что контролирует строительство целого города-крепости, то ему нужны считаные часы, чтобы вскрыть обычного неподготовленного человека. Ладно, Оля не самая простая, но всё равно часов за восемь он точно справится, а прошло уже больше четырёх.

И если она заговорит — пермяки узнают обо мне очень много нового и интересного. Пусть даже это нападение они со мной не свяжут, тут девочки действовали по собственной инициативе, всё равно приятного в этом мало.

Твою мать, а ведь мы с ними почти договорились. Они даже обещали подумать над переговорами с Нижегородской империей.

— Во-первых, им нельзя верить, — изображая мой внутренний голос, снова вступил в беседу Гензо. — Во-вторых, всё равно в таком виде ты Пермь не присоединишь. Как минимум все гипнотизёры должны умереть.

Это, безусловно, так, вот только сейчас, когда на западе стала твориться какая-то непонятная хрень, снова вступать с ними в открытый конфликт не очень разумно.

— Вот Орлов охренеет, — хмыкнул Гензо.

Это точно. Поэтому Ольгу-то, конечно, надо спасать, но следует всё сделать для того, чтобы это никак не связали со мной.

— А с чего ты вообще взяла, что это пермяки? — спросил я у Кристины. — Тот отряд, что шёл по лесу, был без формы, и тарелок таких сейчас у кого только нет.

— Во-первых, мы видели их базу, их системы ПВО и тарелки. Во-вторых, гипнотизёры. А, в-третьих, в последнее время некоторым своим агентам они стали вживлять в ноги маячки. И у одного из тех, кто меня преследовал, я такой нашла. Да и, в конце концов, не так много сил в окрестностях, способных строить сразу две крепости.

Да, пожалуй, вопрос был глупым. Это действительно они.

Пока мы летели, жучки активно рыскали по округе, и, как оказалось, девочки подняли большой переполох.

По лесу бродили и постоянно переговаривались патрульные группы. Тарелок стало уже четыре, а радары активно вращали локаторами. На всякий случай я решил приземлиться в двух километрах от базы.

И да, подобную я уже видел недалеко от Орла, когда мы вытаскивали Свята. Вот только здесь меня ждал один чрезвычайно неприятный сюрприз. Более узкие подземные коридоры и чрезвычайно сильно защищённые стены. Я не мог пробраться туда ни с какой стороны, но самое хреновое — я даже не мог влететь в них через дверь, когда она открывалась. Слишком сильный магический фон уничтожал моих маленьких шпионов.

Благо у меня был Гензо.

— Я нашёл её, — доложил он, когда мы оказались на земле и спрятали свои доски и тарелку. — Голая, избитая, а этот козлина её допрашивает, похоже, в своей комнате. Но пока блокнот перед ним пустой.

— Понял.

Я почувствовал, как внутри нарастает гнев — Оля была моим человеком и одно время даже любовницей. Во всей ситуации радовало только одно — её сразу не увезли в Пермь.

— Так. — Я повернулся к Святу, Рыбаку и Топору. — Жучки во все стороны. Здесь однозначно полно ловушек. Идём туда. Медленно. Двинули.

Ловушек действительно оказалось много. Как просто сигнальных, так и тех, которые могли сразу убить. Но, продираясь сквозь кусты и траву, мы все их без труда находили.

— Я обнаружил двенадцать входов, — сообщил Гензо. — Восемь из них далеко от центра, и коридоры очень узкие. Под твой план не подходят. А четыре достаточно близко к нужной комнате. Один и вовсе в ста метрах от неё. Открыть двери можно только изнутри. Или они сами выходят, или, когда кто-то приходит снаружи, он даёт знак, и кто-то из караулки выбегает и открывает. Там кнопка специальная есть.

— Ты сможешь её нажать?

— Конечно, смогу, — ответил хранитель, — только есть ещё один нюанс. У них там в глубине есть каморка, и в ней два хмыря сидят за мониторами. Один, видимо, следит за сигналами от ловушек, а второй, всё время, что я за ним наблюдаю, просто пялится в экран, где изображены эти самые входы. Именно они посылают по получению условного сигнала встречающего, а когда дверь открывается, они это видят.

Офигеть! Я в очередной раз подивился организации пермяков. Не обладающий такими экстраординарными способностями, как я, человек вообще не имеет возможности проникнуть внутрь незамеченным.

«Давай веди нас к тому входу, который ближе всего к нужному месту, — скомандовал я. — Там разберёмся».

Двигались мы достаточно быстро, но несколько раз приходилось останавливаться и ждать, пока мимо пройдут патрули.

— Закапывайтесь, — приказала я Святу, когда мы прибыли на место.

— Может, я пойду с тобой?

— И я, — посмотрела на меня Кристина.

— Закапывайтесь, — повторил я.

Что-то ворча, ребята быстро выкопали достаточно большую яму, и по моему знаку все залезли в неё.

— Связь через Иваныча, — отдал я последнее распоряжение. — Без моей команды не выходить, даже если начнётся кипиш.

— На хрена мы вообще прилетели? —