Слезы Эйдена. Часть 1 - Денис Владимиров

— Нет, с Марой. Попросил ее, чтобы подлый верховный жрец отправился в Гратис. Долго с ней спорил, доказывал. Потом говорили.

— И?

— Сочла просьбу достойной внимания.

— Ситрус будет недоволен, пожалуется Верховному.

— Пусть. Не находишь, что после сделанного нами, точнее, мною, его довольство или недовольство не та категория, которую следует принимать во внимание? А теперь слушай…

Пересказал последнюю встречу с божками, где они выдвинули ультиматум. Конечно, отредактированную версию с правильными акцентами, но передающая смысл и картину произошедшего довольно точно. Зачем решил его посвятить в такие тонкие материи? Кроме Турина, других кандидатур на пост главы Дома, в случае моей гибели не просматривалось, а для принятия правильных решений он должен знать такие нюансы. Почему выбор остановился на нем? Тот же дер Ингертос абсолютно лишен амбиций. Дер Вирго? Тогда легче самому сейчас все подарить Империи, боли меньше будет от потерь. Лаена? Женщины на Аргассе не котировались на таких должностях, дополнительно, она представитель другой расы. Редкие исключения в виде главы той же безумной девки-аристо Лидии, пожелавшей получить мою силу и кровь, только доказывали наличие данного правила. К тому же, у нее весь основной капитал располагался под юбкой, а все члены представлены дурным недокиллером-братцем. То есть мелкая рыбешка, пусть и с выдающимися личными способностями, но ничем кроме красоты она не могла заинтересовать сильных мира сего.

— А не воздействовал ли кто-то на Кроноса? Знаешь, если бы кто-то другой мне такое поведал, я бы в лучшем случае поднял его на смех, при плохом настроении выбил бы зубы или пустил кровь в Круге, — первая реакция лэрга после двухминутного осмысления.

— Вряд ли. Они изначально хотели меня отправить в Гратис, поручив невыполнимое задание по поиску жезла Антонио де Тисса. И это награда за спасение айсы-рок. Так, следуя установкам Верховного, добыть артефакт было невозможно. На момент, когда первые лучи Сердца Иратана разогнали мрак последней сумеречной ночи, его в Трехгорном уже не было. И я мог бы от задания отказаться изначально, если бы знал о такой возможности, — а дальше поведал краткую версию произошедшего, напирал на награду в виде местного ада, как и проговорил условия, при которых можно не принимать задания от богов. Приказал уже Турину довести эту информацию до всех членов Дома, как и до наших приближенных от эрина Хорна и эрина Брукуса до Рэнга Собирателя Костей.

Я не приносил омерт братьям, кроме нюансов о получении шрама, а угрозы в виде «попробуй кому-нибудь рассказать» — не та категория. Завершил все словами:

— Именно поэтому заплатил безмерную цену Кроносу, точнее не стал брать положенную мне плату за выполненные для него задания, чтобы он предоставил тебе право выбора. Так как с верными псами лживых и вероломных богов мне не по пути. Ты же — достойный аристо, чтущий Кодексы, понимающий, что Империя — это есть то, без чего мы не выживем. На тебя можно опереться и в беде, и в веселье. Чья рука, ведомая кровью и долгом, никогда не дрогнет на рукояти меча. Потому что дело мы делаем верное и правильное. Времени прошло всего ничего, когда я взялся за Раоноса, но он уже проклинает тот день, когда объявил меня своим кровным врагом. И это не мои слова. Его. Клянусь кровью! И в его поражениях есть немалая доля твоих заслуг. Ты удивлялся, что Империя прогнила… Но скажи мне, чем занимаются паладины Кроноса? Многие ли из них бьются с настоящим злом? С Тьмой, Хаосом, порождениями Бездны, с последователями запрещенных мерзких культов? А ведь именно они должны быть на острие атаки, вдохновлять других на подвиги, дабы всем миром, вместе, мы бы очистили Аргасс от разъедающей его скверны и настоящего зла.

— Хорошо, если каждый десятый, — у лэрга едва заметно дернулся глаз, он полностью одобрял, разделял и воодушевлялся от моей речи. Отлично чувствовать эмоциональный фон, и его я стал ощущать гораздо лучше, поэтому сразу видел реальный отклик. И действовал наверняка. Впрочем, мне не приходилось сейчас играть или лицемерить, потому что большинство тезисов соответствовали настоящим парадигмам и вели к достижению главной цели.

Помолчали. Турин набил трубку, закурил, затем спросил:

— И что будешь делать? Возьмешься за задание после того, как сам покажешь, что с тобой нужно разговаривать иначе? И выбьешь лучшие условия для себя и Дома?

— Нет. Мир Рантора — закрытый. Из него я вряд ли выберусь, а еще там время течет иначе, там проходит год, здесь пятьдесят. Не забывай, что, убирая из уравнения Ригмара, остается Хаос, но скорее туда придет Бездна. И кто встанет у нее на пути? А я тебе скажу, только из того, что видел и знаю — никто. Правобережье, да и весь континент предпочтут отдать этим силам так же легко, как Черноягодье Охлану. А это владения нашего Дома.

— И что будем делать?

— Что мы умеем лучше всего.

— А что мы умеем?

— Убивать, разрушать, уничтожать, сжигать и топить Зло, размазывать его, где бы оно не было и какие бы обличия не принимало. Одновременно учиться созидать, делать это не менее талантливо, чем наши предки. И последний — один из главнейших аспектов. Империя — это не только тяжелая поступь стальных легионов, но настоящий свет цивилизации аристо и нашей культуры, а не гниль остроухих извращений. Однако, это скорее общая стратегия, а пока перейдем к делам текущим.

— Действуя по твоим указаниям, я уволился со службы, герцог не посмел возразить и пытаться оставить. Считаю важным завершить только одно дело — обратить в прах труды Охлана по взращиванию ими армии, сопоставимой по силам легионам. Конечно, в свете новой информации, что наше тайное сообщество создано остроухими отродьями, на многое я посмотрел иначе. Но данный шаг несет немалую пользу для Дома. Потому что если мы не ослабим ненавидящих нас тварей с островов, то кто скажет, что уже в следующем году мы не станем снова разменной монетой в играх Империи?

— Одобряю.

Дальше поведал Турину о скором обретении активов Дома Миррэ, передал и разговор с главой Аринора слово в слово. Озвучил некоторые свои догадки.

— Ты заблуждаешься, глэрд, но это простительно, так как не знаешь подоплеки. Не являлись его дети заложниками. Рональд же тебе прямо сказал: «в гостях». Специально не уточнял реальное положение вещей. Да, он испугался за них, когда Виотт мог