Чужой наследник 7 - Данил Коган

— Лом! Тащите саркофаг! У нас здесь клиент опасный.

Ребята заносят в комнату «саркофаг» здоровенный, покрытый письменами ящик, усовершенствованная версия предыдущего «гроба на колесиках».

Только после того, как за эмиссаром, все еще опутанным сетью захлопывается крышка я позволяю себе слегка выдохнуть.

Одновременно приходит пронзительная боль в левой руке, в которой я все еще сжимал Грейс. Посмотрев, что там, загоняю Буревестника в ножны. И аккуратно начинаю отлеплять пальцы левой руки от рукоятки моей верной подруги.

Внутренняя сторона ладони сожжена практически до костей. В пылу боя не заметил, но теперь боль накатывает волной. Сеточка и вправду раскалилась, пока я ее тащил. И забрала с собой кусок моей руки. Но все это мелочи.

— Зерг, драный. Мы все там должны были остаться, Карл Августович. — Говорю я рассматривая остатки ладони. Вы вообще поняли, что Богдан сотворил?

— Честно говоря, нет. Я просто боец. Такие вещи мне неподвластны и непонятны, Олег. Но все же обошлось?

— Обошлось? Я самонадеянный идиот! Ведь заподозрил, что это ловушка на меня. Нет все равно полез. Думал — все нипочем. Ранг в голову ударил. Если бы не Богдан… Я, кстати, тоже не понимаю как и что он сделал.

— Богдан там тоже оказался, благодаря вам. Вы настояли на его участии, хотя я и остальные были против.

— Это зергова случайность, что он там не сдох в первые же минуты, а сумел нас вытащить. На такое чудо я рассчитывать никак не мог. Вывод прежний: я самонадеянный идиот. Недооценил врага.

— Хорошо, Олег. Вы идиот. Но живой и почти здоровый идиот. Как и все мы. Так что прекратите истерику. В этой стычке мы выжили. Значит не о чем говорить. Думаю второй раз мы в такую ловушку не попадем.

Я замолчал, понимая что мои причитания звучат нелепо. Но слишком сильный удар по самолюбию и гордости я получил. Меня переиграли, на моем же поле! Причем так просто! И ведь я уже видел как эта тварь — эмиссар перемещается между слоями реальности. И решил, что это его личное свойство.

А ведь более слабые сектанты, в подвале детского сада тоже меняли реальность местами, выдергивая твари из Хмари прямо под действием УТРа. И все благодаря ритуалу. Что может быть проще, чем приготовить ловушку и провести ритуал заранее? Где были мои мозги?

Впрочем Августович прав. Мы живы, и эмиссар, бывший главной целью операции пленен. Участники отделались легким испугом. Но я не мог отделаться от мысли, что я-то лично все равно облажался. Да и что с Богданом не понятно. Где зергов лекарь?

Будто в ответ на мои мысли сверкнул портал и в комнате появился Гольц. С той стороны Матвел прокричал:

— Давайте всех сюда, пару минут я продержу.

Парни потащили саркофаг в портал. Голц же склонился над Богданом и его руки засияли аурой изумруда. Пока остальные убирались на ту сторону, он провел первую диагностику.

— Ну что с ним? — Не выдержал я. — Сильно пострадал?

— Сильнейшее аурное истощение. — Ответил Михаил. — Низкий тонус организма в целом. Полминуты назад сердце встало.

— Чего?

Не отвечая Михаил вогнал в тело Богдана три последовательных импульса, после чего грудная клетка некроманта шевельнулась и его вырвало на ковер.

— Несите его в дом. Здесь я, как будто, теряю вдвое больше сил на исцеление.

Мы с Августовичем подхватили нашего аметиста на руки и затащили в портал. Гольц зашел последним.

— Михаил. Как у него дела?

Спустя полчаса Гольц вышел из комнаты, куда поместили Богдана. Нас он решительно выгнал за дверь в своей простецкой, не признающей авторитетов манере.

— Жить будет. Но хреново и недолго. Да шучу, я, Олег Витальевич. Не надо такое лицо делать. Я его стабилизировал. Но жизненные показатели слабые. Истощение серьезное. Вам нужен спец по аурным болячкам, я в этом разбираюсь слабо. Физически он в порядке. Проблема в том, что он аметист и мне с ним работать очень сложно. Все же у наша сила противоположна по сути. Давайте вашей рукой и боком займусь.

— Да ладно…

— А ну-ка споры прекратить! Или я, вон, попрошу Карла Августовича вас спеленать. Что за мальчишество? Руку к осмотру!

Я сдался перед этим напором. Гольц за работой, как тот бульдозер. Зерг остановишь.

К его досаде сразу справиться с моими ранениями у него не получилось. Края ран были поражены Хмарью. И хоть я не пустил отравление дальше, пришлось срезать отравленную плоть, чтобы заняться нормальным восстановлением. Гольц при этом ворчал, как старая бабка:

— Надо без обезболивающих было делать процедуру. Чтобы кое до кого дошло что авантюры для главы рода недопустимы. А то… — Бу-бу-бу-бу.

Но бухтеть бухтел, а обезболил раны, прооперировал и срастил их он мастерски. В конце концов даже выдал что-то вроде похвалы:

— В вашем возрасте Олег, не многие могут так спокойно наблюдать, как их по живому режут. Вы какой-то вообще непрошибаемый. Ладно. Гольц сделал свое дело, Гольц может уходить. Ко второму пациенту. Вы все-таки поищите специалиста по аурным истощениям. К драгоценной госпоже Агате, тетке моей, обратитесь, у вас вроде неплохие отношения. Она пациентов давно не берет, но для вас может сделает исключение.

— Спасибо, Михаил. Утром ей позвоню обязательно. — Ответил я осматриваю гладкую кожу на левой руке.

В тонкой моторике кисть потеряла, я это чувствовал. Но целитель сказал, что это явление временное. новые мышцы придется разрабатывать. Не добавил: «поделом тебе идиоту», — но в глазах это прямо читалось бегущей строкой. Целители они такие. Ранения пациентов воспринимают, чуть ли не как личное оскорбление. Мол ты здесь дурью маешься, а доктор потом чини-латай.

Когда за целителем закрылась дверь, Карл Августович присутствовавший при процедуре безмолвной тенью кашлянул:

— Хм. Может я не вовремя со своим вопросом, Олег?

— Да давайте уже без предисловий, Карл Августович. Выпаливайте.

— Вот мы поймали эмиссара. Что вы с ним намерены дальше делать, Олег. К чему был такой риск, если мы его даже из ящика достать не можем, он сразу сбежит.

— Ну. Во-первых, эмиссаров всего четверо. По крайней мере я столько насчитал, да и четыре священное число у этих дегенератов. То, что мы просто вывели из строя такого калибра фигуру, уже хорошо.

Августович скептически хмыкнул. Едва едва, но я услышал.

— Во-вторых, — не обращая внимания на скепсис собеседника, продолжил я, — этот эмиссар, кого надо эмиссар. Мой род и я были именно его проектом. Сомневаюсь, что у остальных в ближайшее время дойдут до меня руки. Так что