Соло. Книга 5 - Василий Михайлович Маханенко

Обернувшись, я заметил, что мои ученицы пропали, даже сверкающая Розалин. Гости занимались своими делами, позабыв про причину торжества. Не были и Вирены, что странно. Обычно моя жена не любит скрываться.

Угрозы не было, но я всё же поспешил отдаться на волю чувств и пошёл в глубины дворца, уверенно минуя проходы. Патрик, если это был он, вёл меня чётко к нужной цели и несколько минут спустя я вошёл в небольшую комнату, где на диванах лежали мои ученицы. Точнее, лежали Жасмин и Вивьен, остальные хоть и выглядели уставшими и бледными, старались сидеть. Здесь же обнаружился Патрик и все оставшиеся Греймоды, включая слуг. Все старались помочь девушкам свыкнуться с мыслью, что у них теперь шесть сознаний.

— Отключать? — спросил я, осознав причину происходящего.

— Не нужно, — ответил Патрик. Он ходил от девушки к девушке, активируя усиления света. — Они справятся.

Люменар говорил это так уверенно, что я с удивлением на него посмотрел. С каких таких пор он что-то решает в нашем роду?

— Не нужно делать такое страшное лицо, учитель, — улыбнулась Розалин. Держалась девушка хорошо. — Патрик прав. Нам нужно привыкнуть. Главное с головной болью справится.

— Патрик может говорить всё, что угодно, — не согласился я. — Он Люменар.

— Ты так в этом уверен? — Розалин красноречиво подняла бровь и посмотрела на нахмурившегося парня. — Я проверила его, учитель. Он предан тебе до мозга костей. Делает вид, что независим, постоянно бурчит, однако готов выполнить любую твою просьбу. Даже если ты прикажешь ему спрыгнуть со скалы головой вниз — он спрыгнет. Потому что его вера в тебя настолько безгранична, что даже меня пугает. Он не предаст. Но это его и ограничивает. Он не может предать и свой род. Вот и мучается постоянно, бегая то от них, то от нас. Ты бы заканчивал с этим. Браслеты же у тебя ещё остались?

— Сирион объявит нам войну, — спокойно ответил я на предложение Розалин.

— Не объявит, — послышался приглушённый шёпот покрасневшего Патрика. — Дед сделает всё, что я ему скажу. Теперь я знаю, что нужно делать.

— Научился, всё же? — усмехнулся я. — Быть видящим иногда полезно?

— Когда видишь нити вероятностей других — да, — Патрик поднял голову и уверенно посмотрел на меня. — Но я не вижу нитей Греймодов. Поэтому я хочу стать одним из вас. Стать тем, кто сам прокладывает свои нити!

Маг света, всё ещё пунцовый, встал на одно колено и произнёс:

— Соло Греймод, мне нет смысла доказывать свою силу. Ты прекрасно её знаешь. Прошу принять меня в род Греймодов. Клянусь верой и правдой защищать…

— Мать Природа, да заткните его кто-нибудь! — громко простонала Милена, обрывая искреннюю речь Патрика. — Учитель, принимай его уже. Или гони. Но пусть он заткнётся! И так тошно, а тут он ещё со своим пафосом! Клянусь, сила, принять. Ещё и на колено встал. Блевать от такого хочется!

— Милена права, Патрик, — вздохнул я, окончательно принимая решение. В моей руке появился браслет рода. — Греймоды не ползают на коленях. Особенно перед друг другом. У нас род равных. Так что давай сюда руку и топай объясняться с дедом. После чего вместе со Стрижом и его армией отправляйся в Формитон. Встретимся через два дня в точке, о которой мы со Стрижом уже договорились. Розалин, Милена — со мной. Шир — на тебе Вивьен и Жасмин. Рив — Натали и Хелен. Вирена — Ястин и Ворлюн. Прыгаем в мой разлом. Пришло время обретать силу.

Глава 8

Альбина и Ромарио, которого я иначе как «Глаз» внутренне никогда не называл, прибыли чуть позже. Судя по внешнему виду мага природы десятого ранга, огромное количество лет проведшего в разломах, разговор с роднёй у него не заладился. Ещё темнее Глаз стал, когда я вручил ему браслет рода и провёл активацию, вызывая его из плотных объятий Гринфолдов и заключая в не менее плотные объятия Греймодов.

Розалин, что всё это время провела рядом с Ромарио, подошла ко мне и прошептала:

— Он очень переживает, что не сможет соответствовать, — огорошила меня ученица. — Он не слепой. Прекрасно видит, кто собрался в наших рядах. Даже его жена и та заметно выделяется среди остальных лекарей. Но он считает себя посредственностью, вот и мечется туда-сюда постоянно. Не предаст, но, пока ты не найдёшь его силу, будет страдать.

— Найду его силу? — я удивлённо посмотрел на Розалин, но та ответила незамутнённым взглядом:

— Кто, если не ты? — уточнила девушка. — Ты оглянись, учитель. Из присутствующих разве что Шир был уже готовым погонщиком, да и то ты его переделал. Остальных сделал именно ты. Ещё одно — девочки очень переживают.

Мне пришлось задуматься о том, какие девочки и почему они переживают.

— Ты о Жасмин и Вивьен? — догадался я. — Прочли ваши воспоминания и не могут представить, что их будут касаться мои руки?

— Какой же ты порой тугодум, учитель! — вздохнула Розалин. — Память четырёх из шести говорит о том, что нет ничего плохого в том, чтобы ты касался наших тел. Особенно этому хорошо помогает память Хелен и её прошлое. Если после всего, что ей пришлось пережить в своей жизни, она согласилась на подобное, то другим и повадно нет права отказывать. Да, будут смущаться в первое время, как и все мы, но это быстро пройдёт. Тут мы поддержим. Они переживают, что не смогут быть такими же полезными, как мы. Не смогут найти свою нишу. Они как Глаз, только с ними чуть сложнее. Мы ведь ощущаем их страдания так же чётко, как свои.

— Раз они стали моими ученицами, значит у них точно есть что-то особенное, — произнёс я, неожиданно осознав, что прямо сейчас меня слушают все шесть девушек, а не одна Розалин. О чём я тут же и спросил.

— Это сложно, — подтвердила Розалин. — Какое-то время нам всем точно придётся привыкать. Мы разные. У нас разное образование. Разные интересы. Разное всё. Чтобы всё это объединить и не сойти с ума, потребуется время. Так что даже хорошо, что тебя нет среди нас. Первая тройка ещё бы смирилась с твоим присутствием, но вот со второй пока сложно. Им не доводилось проходить всего того, через