Возвращение. Часть II - Даниил Корнаков

Ильдар вставил магазин, передернул затвор.

Позади раздался добивающий выстрел винтовки. Одна из голых женщин стояла над очередным покойником, бывшим собратом-восточником. Ее морщинистое лицо искажал гнев, а держащее оружие руки тряслись. Кажется, она была готова вот-вот нажать на спусковой крючок, но в конечном счете разрыдалась и выронила винтовку.

— Ее сына сожрали эти ублюдки, месяц тому назад, — говорил Ильдар до мурашек ужасающим, будничным тоном. — Вырвали из рук матери мертвое тело ее мальчика, бедняга не выдержал голода…

Бескомпромиссный взгляд Ильдара обратился к Лейгуру.

— И это лишь маленькая крупица из гигантской свалки, сотворенная этими нелюдями.

Он плюнул на изуродованный труп. Слюны набралось недостаточно, а потому на подбородке мертвеца — точнее того, что от него осталось, — оказалась лишь белая пенка размером с ноготок.

— Ладно, идём! — обратился он к остальным. — Найдем этого сукина сына Гюго. Я заставлю его поплатиться за каждую пролитую каплю крови невинно убиенного.

И толпа медленно пошла по коридору, озираясь по сторонам.

— Эти выродки взяли под контроль оружейную, — внезапно заговорил Ильдар, — присвоили себе пушки и под дулом завели нас в эту комнатенку в техблоке. Держали нас там словно скотину, вытаскивая по одному, когда голод приспичит. А все почему? Потому что мы отказались жрать покойников! Наших родных и близких! У этих-то ублюдков никого нет: ни матерей, ни отцов, ни жен, ни сестер с братьями. Конечно, они ничего не теряют! А вот мы…

Лейгур буквально чувствовал обжигающий гнев идущего подле восточника.

— Они не люди, — шипел Ильдар. — Хуже животных. И сегодня все они до единого отправятся прямиком в грёбаный ад.

Он безжалостно стиснул кулак, словно один из виновников его кошмара уже угодил ему в руки.

— Как вам удалось выбраться? — задал Лейгур пришедший в голову закономерный вопрос, продолжая следить за обстановкой впереди.

— Сегодня, когда в очередной раз открылась дверь, мы увидели перед собой не одного из этих выродков, — он кивнул себе за плечо, на оставшиеся позади трупы, — а полумертвого доходягу. Полагаю, он один из ваших.

— Полумертвый?

— Угу. Его, видно, тяжело ранили, кровища так и хлещет. Я оставил пару наших перевязать его и посторожить, пока мы тут разбираемся. Только вот думаю без толку все это, уж очень рана тяжелая. — Указательным пальцем он почесал ноздри с торчавшими оттуда завитушками волос. — Всё бормотал что-то там на английском, я ни слова не разобрал.

«Дэн» — мысленно заключил Лейгур.

— Гляжу, тебе тоже досталось… — Ильдар мотнул головой на грубо нанесенную повязку на ноге исландца. — Но если ты здесь, живой, полагаю, что сделавший это…

Договорить у Ильдара не вышло. В дальней части коридора показались трое и, увидев в пяти метрах от себя голую дюжину вооруженных людей, встали столбом, округлив глаза. Быстрым движением они направили дула винтовок в их сторону, Ильдар вместе с остальными ответили тем же.

Завязалась перестрелка, и узкий коридор сотряс гром выстрелов.

* * *

Совсем рядом послышались хлопки, и на несколько секунд по кают-компании разлилась пронзительная тишина.

— Это, кажись, в соседнем блоке, — сделал предположение Николай Федорович, уставившись лицом призрака в сторону Гюго.

Сам же Гюго, когда выстрелы утихли, медленно поднес рацию к губам, нажал на кнопку, и, сглотнув, произнёс:

— Кирилл, как слышишь меня, приём?

Он в отчаянной надежде смотрел на динамик рации. Капля пота блестела на кончике волоска его челки. Кирилл был одним из трех людей, посланных разузнать, что произошло.

— Дерьмо… — стиснув зубы, процедил Гюго, так и не дождавшись заветного ответа.

Николай Федорович дотянулся до лежащего на тумбочке пистолета, вынул магазин, проверил наличие патронов, вставил обратно. Никита быстро задышал, глядя на открытый проход в кают-компанию. Юрий Павлович дежурил в коридоре, жевал нижнюю губу и нервно шаркал подошвой пол.

Неожиданно рация в руках Гюго заговорила до боли знакомым Матвею голосом:

— Это ты, говна кусок?

Гюго сглотнул, его челюсть на мгновение дрогнула. Отвечать он не торопился, да и желанием, судя по опустошенному выражению лица, не горел.

— Я знаю, что ты слышишь меня… — хрустел до безобразия гневный голос из динамика. — Так вот, слушай сюда, и слушай внимательно: бежать тебе и твоим дружкам некуда, а ежели попытаетесь, мы вас найдем, станция-то небольшая. Ну а если вдруг в твою головушку взбредет мысль сопротивляться, так я предупреждаю сразу: ничего из этого не выйдет, совсем как у посланных тобою казачков… — Далее тон сменился на строгий. — Нас больше, мы все вооружены и сука очень-очень злы.

Наконец, Гюго не выдержал, нажал на кнопку вызова и спокойно произнёс:

— Что тебе нужно?

Ответ последовал не сразу. Говорящий на той стороне будто бы наслаждался неприкрытым страхом Гюго.

— Твоя жизнь и жизни всех тех сукиных детей, которые стали пособниками созданного тобою кошмара, Велоуров. Несколько из них я уже забрал и сегодня намереваюсь получить остальные.

Рация шикнула и замолчала, более не произнеся ни слова.

Повисла напряженная тишина.

У Николая Степановича на лице образовалась жестокая гримаса.

— Вот уж нетушки… — Он встал и, хромая на одну ногу, доковылял до стола подле Гюго, на котором лежало помповое ружье. — Я им просто так не дамся. Не дождутся…

— Это что, Ильдар? — произнёс взволнованно Матвей, распознав голос. — Наш начальник охраны?

Гюго ответил ему коротким взглядом, медленно вытащил из кобуры пистолет, снял с предохранителя, и, пропустив мимо ушей заданный ему вопрос, обратился к четырем оставшимся с ним подчиненным:

— Будем прорываться в гараж, к вездеходу.

— Хорошая мысль, — поддержал Николай Фёдорович.

— Гюго, постой… — возразил Матвей. — Ты что, не слышал его? Их больше, они с оружием…

Но вместо Гюго ему ответил Николай Федорович:

— И что теперь ты предлагаешь, а? Сдаться им на милость? — Он отхаркнул красную жижу. — А они нас на куски потом порвут?

— Я могу попробовать поговорить с ним. Убедить его переменить решение… — сказал Матвей, хоть и понимал, что из этого ничего не выйдет.

Понимали это и остальные.

— Дипломатия в нашем случае дело заранее обреченное на провал, Матвей, — проговорил тихо Гюго. — Ильдар, все эти люди, они не оставят мое решение безнаказанным. Окажись я на их месте, поступил бы