Космические циклы романов - Юрий Константинович Тарарев

– Адлат. Несмотря на то, что Амазонка – киборг, она мне сразу понравилась. Всё случилось помимо моей воли. С самого начала я был заворожён ею.

– Да, она – киборг в образе женщины, идеальной внешне и обладающей передовым интеллектом. Её механическая природа не мешала действовать с точностью и эффективностью, которые меня восхищали. Она предугадывала мои мысли, мгновенно адаптировалась к решениям, анализировала информацию с удивительной скоростью.

Сначала я воспринимал её как интеллектуальную загадку. Как машина может так глубоко понимать человеческую природу? Особенно мои мысли. Она была не просто помощником, а партнёром в обсуждении стратегий. Это создавало между нами уникальную симметрию – интеллектуальную и логическую.

Но со временем моё отношение изменилось. Восхищение её логикой превратилось во что-то большее. Я начал ценить её как собеседника. Хотя у неё нет эмоций, её способность адаптироваться к моему поведению вызвала привязанность. Её интеллект, грация и физическая привлекательность сыграли свою роль.

Я осознавал, что между нами не может быть традиционной любви, но это не мешало мне. Я искал её компанию не только для работы, но и для личных разговоров.

Ну а дальше, пошло-поехало. Одним словом, мы стали близки. И вот теперь мы здесь перед тобой.

– Как романтично. Я сейчас расплачусь. История любви киборга и человека…

– Адлат иронично улыбнулась.

– Ты жестока, Адлат… – начал Арест, но она его перебила.

– Арест, ты подумал обо мне? А как же мои чувства? Почему не сказал, что разлюбил? – Она поднялась, чтобы уйти.

– А я и не разлюбил… —

Адлат замерла и села обратно.

– Не поняла.

Амазонка тоже смотрела на него с интересом – таких слов явно не ожидала.

– Хорошо, попробую. Адлат, твоя эмоциональная глубина, страсть и искренняя забота обо мне всегда были неоспоримы. С тобой я чувствовал себя живым. Ты понимала меня не только как стратега, но и как мужчину, которому нужны поддержка и любовь. Твои прикосновения, взгляды, моменты близости делали наши отношения насыщенными. С тобой я мог быть собой – без масок.

Но я также понимал: наши редкие встречи помогали сохранить баланс. На разных базах, погружённые в работу, мы не отвлекались. А когда встречались – любовь вспыхивала с новой силой. Я знал: ты, несмотря на властность, нуждаешься во мне.

Каждая встреча делала наши отношения глубже. Я видел в тебе женщину, которая умеет быть нежной, когда уверена, что её принимают. Твоя сила – часть тебя, и я принимал тебя такой.

Я верил: даже если бы мы проводили больше времени вместе, нашли бы способ ужиться. Потому что наша связь – на уважении и любви, которая растёт, несмотря ни на что.

Адлат сидела неподвижно, слушая. Так же, как и Амазонка. Обе не сводили с него глаз.

Арест замолчал. Адлат вздохнула и заговорила:

– Арест, я так и не поняла. Ты только что признался в любви нам обеим. И что теперь? Ты один, нас двое. По идее, я должна уйти и оставить тебя жить как хочешь. Но где выход? Может, пояснишь, любитель любовной психологии?

Она посмотрела на Амазонку.

– А ты как считаешь? Мы заслужили это услышать?

– Конечно. Мне очень интересно.

– Тогда слушаем, любвеобильный наш.

– Я заслужил сарказм, но постараюсь найти выход.

– В этой ситуации мы оказались только благодаря тебе. Не тяни – начинай.

– Хорошо. Учти, я волнуюсь. Я оказался в центре нашего треугольника. Простите, но между вами растёт напряжение, хоть и скрытое.

С тобой, Адлат, у меня сильные чувства – уважение, привязанность, страсть. Твоя эмоциональная глубина – основа наших отношений.

Он повернулся к Амазонке.

– С тобой меня связывает интеллектуальная симметрия и восхищение твоими способностями. Несмотря на твою природу, я вижу в тебе больше, чем машину. С тобой я могу обсуждать сложные вещи и получать ответы, которые помогают в решениях.

Поймите: я стою перед сложнейшим выбором. Вы обе важны для меня по-своему. Я люблю и ценю Адлат за преданность и силу, но также испытываю чувства к Амазонке.

Я осознал, что вы дополняете мою жизнь. Я не могу и не хочу выбирать. Эти отношения, кажущиеся конфликтом, на самом деле – источник гармонии.

Амазонка – логика и разум. Адлат – страсть и эмоции. Вместе вы создаёте целостность.

Я предлагаю ничего не менять. Пусть всё останется как есть. Это позволит нам сохранить баланс и продолжить миссию с той же преданностью. Любовь не всегда следует простым сценариям. Иногда она – в сложных, многослойных отношениях, где каждый играет свою роль. Объяснил, наверное, запутанно, но, надеюсь, логично.

– Проще говоря, ты предлагаешь оставить всё как есть? – Адлат строго посмотрела на него, но в голосе уже чувствовалась теплота.

– Очень на это надеюсь.

Адлат взглянула на Амазонку, которая сидела неподвижно, анализируя.

– Подруга, проснись. Что думаешь о предложении Ареста?

– По-моему, он изложил всё очень логично, и я… —

Адлат перебила, понимая, что та собиралась согласиться.

– Стоп, стоп, стоп. Пойдём, подруга, обсудим наедине. Решим, что делать с нашим ловеласом.

Она строго посмотрела на Ареста.

– Окончательное решение – после битвы с Чкинами. Если останемся живы. Ты согласна, подруга?

– Конечно, Адлат. Очень разумно.

– И ещё. Наши отношения не для всеобщего обозрения. Они не должны мешать работе.

Арест кивнул. Женщины поднялись и вышли. Он остался один, устало вытер пот со лба и выпил рюмку коньяка.

Глава 9

Петр наблюдал за суетой вокруг космической базы на Уране сквозь панорамные окна. Картина, стоящая того, чтобы на нее посмотреть. Корабли и катера сновали туда-сюда, словно муравьи, перевозя грузы и пассажиров. Вдалеке газовый гигант клубился мощными вихрями, которые казались одновременно угрожающими и гипнотизирующими.

Сквозь шум шагов и приглушённый гул голосов в коридорах командного центра Пётр уловил знакомый тембр – Адлат. Вскоре она появилась в дверях: поздоровалась коротким кивком, лицо сосредоточенное, но во взгляде читалось скрытое беспокойство. За ней, сохраняя дистанцию, вошла Амазонка. Её движения были чуть более раскованными, однако Пётр заметил нарочитую осторожность – она избегала встретиться глазами с Адлат, будто искала опору в холодных металлических стенах.

Через несколько минут в помещение вплыл Медми, завершая трио. Его появление усилило едва уловимый диссонанс. В отличие от женщин, он старался казаться расслабленным, но сжатые кулаки выдавали внутреннее напряжение. Казалось, между ними произошло что-то, что теперь висело в воздухе незримой гранью. Сдержанно кивнув, он уселся за терминал, будто пытаясь раствориться в работе.

Пётр наблюдал за друзьями, прекрасно понимая: что-то не так. Арест делал вид, что полностью погружён в расчёты – пальцы мелькали по голографической