Хроники Дерини. Компиляция. Книги 1-15 - Кэтрин Куртц

Но ответ был неутешителен. Зазубренный наконечник стрелы не только пробил позвоночник, он достиг одного из важных кровеносных сосудов — артерии, получающей кровь прямо от сердца. Любое случайное движение может довершить дело. Нужна срочная помощь опытного Целителя, способного залечить раны и предотвратить опасность заражения и смертельной потери крови. Требовалась пара хороших рук, а не только опыт, у Тависа О'Нилла было только второе, но и этого шанса не было у Девина. Перед Целителем Дерини должен опустить все свои защиты, чтобы в исцелении можно было свободно обмениваться энергией.

Тогда Тавису откроется и то, кого он врачует, и вся подноготная графа Кулдского, но Целитель на службе регентов не должен знать ничего. Из-за того, что шальная стрела превратила одного из членов Совета в умирающего калеку, сам Совет и его планы не могут подвергаться опасности.

Когда Джейсон тронул стрелу, стараясь разглядеть рану, Девин едва сдержал крик, ощущая, как шевельнулось острие, приблизив его к порогу вечности. Теперь он знал, что ему делать, и сообщил о своем решении Элистеру. Ответ старика был исполнен скорби. Камбер вместе с Девином шел по пути печальных размышлений и тоже видел логическую точку. Зрению людей было недоступно происшедшее следом. Девин исповедался епископу Элистеру, получил отпущение грехов и благословение. Во время миропомазания он чувствовал, что миро проникает в его кожу так явственно, как будто епископ был подле него на лужайке и в самом деле чертил священными маслами знаки креста на его умирающем теле.

Когда Тавис закончил исцеление бедра Райса-Майкла, поднялся с колен и перешел к Девину, обряд был уже совершен.

— У него в спине стрела, милорд, — выпалил Джейсон, прежде чем Тавис успел коснуться раненого.

Веки Девина приподнялись, и он увидел страх и внезапную бледность Джавана, когда они оказались лицом к лицу.

— О, Боже, Джейсон, почему ты молчал? — воскликнул принц, взглянув туда, куда указывал рыцарь. — Райс-Майкл мог и подождать. Тавис, сделай же что-нибудь!

Целитель приблизился к его сознанию, и Девин стиснул его покалеченную руку.

— Нет! Лорд Тавис, если вы попытаетесь вытащить наконечник, я мгновенно умру. Ничего не поделаешь. Мои ноги уже отнялись.

Тавис снова постарался установить контакт, высвобождая руку.

— Может быть, ты разрешишь мне самому сделать заключение, Эйдиярд? Ты не Целитель и не Де… Ты — Дерини!

Ошеломленный, он отдернул руку. Лицо Джавана посуровело. Казалось, и принц определил в солдате Дерини. Джейсон стоял позади своего товарища, совершенно обескураженный. Девин удерживал его сознание — стражник еще мог понадобиться.

— Да, я Дерини, — прошептал он. — Но клянусь, что ко злу, приключившемуся с вами, не имею никакого отношения. Я не из числа тех свиней, которые пытались убить нас только что. Вы должны поверить мне.

— Кто ты? Как ты можешь быть Дерини? — удалось выдавить из себя Тавису. — Я проверял тебя! Сразу после того как ты поступил, когда лошадь ударила тебя, я тебя исцелял! Готов поклясться, ты не был Дерини!

— Меня послали охранять принцев и наблюдать за вами, — Девин заторопился, чувствуя растущее желание Тависа проникнуть в его разум и зная, что не должен этого допустить. Частью сознания он приказал Джейсону придвинуть одну из рук, поддерживавших его спину, ближе к стреле. — Поверьте, Тавис, я не из числа этих бандитов и не из мясников, которые отрубили вам кисть. Я друг…

— Ты обманул нас…

— Так было нужно, — ответил Девин, он намеренно тянул время, проверяя, все ли сделал, чтобы после разрушения защит по его мозгу ничего нельзя было прочесть. — Не будь меня здесь, никто не предупредил бы вас о нападении. А стрела, которая отправляет меня в могилу, поразила бы Райса-Майкла.

— Ты лжешь, — негодовал Тавис. — Я уверен, что ты лжешь! Кто послал тебя? Зачем ты явился?

Тавис изо всех сил стремился проникнуть в его разум, всякий раз пасуя перед защитами, даже тогда, когда его рука и обрубок сжимали виски Девина. Защиты стояли, но Девин знал, что выдержит не долго.

В Твои руки, Господи, — зазвучала в его мозгу последняя молитва. И он заставил руку Джейсона тронуть стрелу.

Зазубренное острие сдвинулось, но боли он не ощутил, только теплоту, разлившуюся в животе, и пульсацию крови, заполнявшей все его тело.

Он беззвучно вскрикнул, взор его туманился, по лицу Тависа было видно — Целитель понимает происходящее и пытается бороться. Но его живительная энергия уже ничем не могла помочь Девину. Он снова закрыл глаза и в последний раз обратился к тому, кто сидел в комнате Совета и тщетно пытался передать свою энергию по затухающей связи.

Времени, отпущенного Девину, оставалось только на то, чтобы почувствовать эту заботу и в очередной раз удивиться, как епископ Элистер похож на его деда Камбера.

А потом прикосновение самого Камбера пронзило все его существо и окутало любовью.

Его дед в слезах простирал к нему руки. А потом было нечто, наполненное ослепляющим, невыразимо прекрасным светом, смешавшим в себе все краски времени.

Тавис осознал понял, что раненый умирает, и хотел прочесть хотя бы последние вспышки сознания, но вдруг испуганно вскрикнул и в панике отпрянул. Менее всего ожидал он столкновения со святым Камбером. Очень скоро Целитель оправился от шока, но было поздно. Девин скончался, его память умерла вместе с ним. Уничтожение воспоминаний было исполнено безупречно.

Тщетно силясь скрыть непрошеные слезы, причины которых он не знал, Тавис вышел из контакта, со злостью стукнул кулаком по земле и, испуганный, задержал дыхание — лицо покойника внезапно осветилось изнутри. Светлые волнистые волосы медленно выпрямлялись, делаясь еще светлее, подбородок увеличивался и выдавался вперед, лицо менялось… и вот уже вскоре на земле лежал вовсе не Эйдиярд.

Тавис осторожно приподнял веко, радужка оказалась светло-серой, а у молодого стражника были карие глаза.

— О, Боже мой! — Джейсон, насмерть перепуганный, отодвинулся как можно дальше, вытирая руки о штаны. — Это не Эйдиярд!

— Я его знаю! — прошептал Тавис, прижав руки к груди, чтобы унять дрожь. — Я видел его прежде, но никак не могу вспомнить…

— Господи, да это же граф Кулдский! — в полном изумлении возопил Робер, только что присоединившийся к остальным. — Но почему на нем доспехи Эйдиярда и…

А тем временем Джаван, потрясенный, стоял на коленях возле спящего брата, раскачивался и повторял единственные слова:

— За что, Тавис? За что?

ГЛАВА XX

Посмотрим, правда ли его слова и что случится с ним в конце.[69]

— А вам объясню, за что! — клокотал от ярости епископ Хьюберт, когда они вернулись во дворец в Ремуте. — Он