Заклинание сорок пятого калибра - Сергей Ковалев

— Я не такой любопытный, как ты! — парировал Алекс, но глаза его уже загорелись азартом, — Впрочем, сыграем!

— Да объяснит мне кто-нибудь, о чем вы все время говорите?! — завопила Женька, бросая в нас подушкой.

Паштет тяжко вздохнул и перебрался спать под кресло — на всякий случай.

Ретроспектива

1472 год, Псков

Вот все и закончилось… Позади осталась долгая опасная дорога через беспокойную Европу, грязные трактиры и постоялые дворы, муторное десятидневное плавание, а главное, позади остался Рим с его безумным властителем.

Справедливости ради надо заметить, что папа Римский, обольщенный надеждами, что внушил ему посланец московского князя боярин Фрязин, обеспечил Софью всем необходимым для путешествия. Был в том, разумеется, корыстный умысел понтифика — показать северным дикарям, что не простушку им подсунули, а настоящую царевну. Так что в сопровождение невесте снарядили достойный обоз и вручили грамоты, предписывающие любому, кому они будут предъявлены, снабжать обоз провиантом и оказывать всяческое уважение. Сопровождение обоза пополнилось греками, некогда бежавшими из Византии в Рим вслед за Палеологами, а ныне пожелавшими сопровождать свою царевну в загадочную гиперборейскую страну.

Софья радовалась: в кругу соплеменников было легче выносить изысканное высокомерие папских легатов, приставленных к ней в качестве свиты. Царевна читала замысел папы, как открытую книгу. Боярин Фрязин наплел понтифику и кардиналам, что Иван Третий склонен к латинскому вероисповеданию и готов предоставить Риму возможность свободно проповедовать в своих владениях. За столь щедрый дар папа решил расплатиться именно ею — византийской царевной. О богатстве и могуществе московских князей было давно известно: нынешний князь смог объединить многие земли под своим крылом и уже открыто не желал повиноваться ордынскому хану.

Сикст Четвертый рассчитывал, что, прожив столько лет в Риме, Софья прониклась латинской верой, как и ее братья, и что через ее посредничество удастся-таки утвердиться в далеких северных землях.

Однако папа зря надеялся на протекцию Софьи. Все эти годы, смиренно выслушивая нотации и внушения кардинала Виссариона, царевна оставалась верна византийскому обряду. Конечно, сейчас ее вера была уже не столь непоколебима, как в детстве, но пошатнули ее не речи кардинала, а книги из тайной библиотеки отца. Книги… Многое в них пугало Софью, казалось угрозой телу и бессмертной душе, однако завораживало. Знания, содержащиеся в египетских, греческих и арабских трактатах, обещали невиданную власть. Сочетаясь же браком с великим князем и получая в поддержку его могущество… У Софьи кружилась голова от перспектив, что рисовало ее воображение.

Сундуки с книгами, распределенные между верными греками, следовали вместе с нею в обозе, прямо под носом у ничего не подозревающих легатов. Мысль об этом веселила Софью: Сикст Четвертый своими руками помог ей вывезти из Рима величайшее в мире сокровище. Всю дорогу Софья переживала за сохранность книг, и вот — конец пути, вот он Псков! Украшенные лодки на воде, нарядные люди, бояре в чудных шапках… Софья впервые за все это время задумалась: каков он, великий князь? До этого момента предстоящее замужество казалось чем-то далеким и почти нереальным. Больше волновали ежедневные тяготы путешествия да мечты о будущем величии. Но вот они уже прибыли, и осталось совсем немного, до того как… Царевна вдруг ощутила себя обычной испуганной девушкой. Она тревожно разглядывала странно одетых людей, всматривалась в лица бояр, заросшие густыми бородами, — ну чисто медведи! — таков ли и ее будущий супруг?.. По парсуне, что привез с собою Фрязин, и не поймешь — писана-то красиво, но таков ли Иван на самом деле? Софья нервно стиснула под накидкой кулаки: надо успокоиться. В конце концов, в ее жилах течет царская кровь.

Царевна въехала в ворота монастыря, гордо вздернув подбородок. Дивился народ на заморскую красавицу и гадал, чего ждать от новой государыни?