Нужно кого-то СРОЧНО убить - Рик Рентон

— Лена. Это же я! Ну же! Должно же было хоть что-то остаться в памяти?

Девушка на миг остановилась и озадаченно посмотрела меня своими глубокими тёмными глазами. Но тут же спешно покачав головой, снова продолжила торопливый перебор ключей.

— Да как же… — Я постарался припомнить какой-нибудь момент из тех, в котором мы были счастливы. По крайней мере, как казалось мне. — Помнишь… Пригород Амстердама. Терраса у канала. Звёзды. Там ещё всё время самолёты то и дело низко летали. Рядом с аэропортом жили.

— Амстердам… — Она остановила поиск и присмотрелась ко мне. — Так ты вообще кто? Не вижу…

— Максим… — Это имя не вызвало ни малейшего изменения в её мимике. Может на игровые ники память тут лучше работает… — Стэн. Стэн Марш.

— И херли тебе вообще от меня надо… Максим-Стэн… — Она продолжала озадачено меня разглядывать. — Чё ты сюда припёрся? И как?

— Я хочу тебя освободить. — Я осторожно шагнул ближе. — Нас освободить.

— А почему у тебя ник не видно? — Девушка разглядывала моё лицо в возрастающим любопытством.

— Потому что я имею в виду вовсе не эту клетку.

Глава 11. Выход есть

Девушка перестала перебирать ключи и продолжила смотреть на меня с озадаченным видом, ожидая подробностей.

— Эта… Эта «Система». — Я обвёл взглядом помещение с низким потолком. — Ты же ещё помнишь, что когда-то мы жили без неё?

— Ну да… Когда-то люди и без туалетной бумаги жили. — Я узнал эту иронию. Нельзя сказать, что она всегда мне нравилась. — Это от Системы ты меня освобождать собрался, герой с дырой? А я-то думала… И с чего ты взял, что я этого хочу? Как ты вообще собрался это сделать?

«Герой с дырой». Вот ещё одно знакомое выражение, которое я тоже не очень любил. Но каждый такой обрывок прошлого, который проявлялся в ней сейчас, радовал меня всё сильнее.

— Пока не знаю… Но я знаю, что ты не можешь этого не хотеть. Ты никогда никому не позволяла собой манипулировать.

Меня перебил её резкий смех:

— А-а-а… Ну как узнаешь, тогда и приходи, Амстердам… — Она разочарованно швырнула мне ключи обратно. — Давай, беги пока можешь. Ты дежурного там пришил, похоже. Ещё и его на меня повесят, вообще тут закисну тогда. Всю экспу растеряю нафиг, опять ваших уродов фармить потом неделями…

Да как же так… Я напряжённо соображал, что делать дальше. Я в двух шагах от своей цели… Но она и не думает о том, чтобы идти со мной.

— Подожди… Ты говоришь, что думала что-то другое… Что?

— Думала, ты знаешь как по-быстрому на другую локацию отсюда соскочить. Тошнит уже от этих казарм. И от той помойки, что там на поверхности. Может, знаешь какой-то эксплойт?

Это был шанс. Что там Зиг говорил про перемещение в какой-нибудь другой мир, захваченной системой? Вроде нужно какой-то высокий уровень набить… Но обманывать я её не хотел. Значит, буду говорить всё, как есть. Правду говорить легко и приятно. Когда мы познакомились — это были первые мои слова, над которыми она рассмеялась. Но не потому что была с ними не согласна. Наоборот.

— Я и есть этот эксплойт. Но без тебя я не вижу в этом побеге никакого смысла.

Удивлённо подняв тонкую бровь, девушка легко улыбнулась, явно польщённая таким оборотом:

— И чего же ты во мне нашёл, Амстердам…

— Всё то, что когда-то делало меня целым.

После того, как мы расстались, я часами не мог отвлечься от размышлений на тему того, что я сделал не так. И как на самом деле нужно было поступить в той или иной ситуации. Если я что-то и вынес из тех размышлений, так это то, что действовать всегда нужно было решительнее. А не сомневаться и не мяться до последнего, как тряпка. И не важно — правильное ли в итоге будет решение или нет. Главное — показать, что ты готов принять все последствия и быть за них в ответе. А там — дело покажет.

Я подхватил ключи и нашёл, наконец, нужный:

— Я открываю, хочешь ты этого или нет. А пока расскажи мне всё, что знаешь о том, как перейти на другую локацию обычным способом. По-честному, так сказать…

— Так ты даже этого не знаешь? Как же ты вообще играешь-то? — Девушка снова отступила от решётки. — Короче, я поняла. Это какой-то тест, да? Ну точно… Проверка на лояльность после проступка. Наверняка, если сейчас попытаюсь сбежать — вылезет какое-нибудь сообщение о том, что мне срок увеличили… А ты просто энписяй, который тут строит из себя дурачка!

Она снова резко подскочила к двери, схватила меня за руку и просунула её в камеру, развернув меня спиной к решёткам. Заломив локоть мне за спину, другой рукой она обхватила шею и вжала каску в стальные прутья.

— А вот давай-ка я лучше тебя так подержу, пока другой надзиратель не придёт! Может мне ещё и скощуха будет — за то что сдала предателя! Или вообще придушу, если будешь рыпаться!

Чужая шинель сидела на мне не плотно. И через щель между воротником и приподнятой маской я почувствовал её жаркое дыхание. Это навевало романтичные воспоминания. Но хватка у неё была такая же стальная, как и прутья, к которым она меня прижимала что было сил. Должно быть, именно так ощущается разница в этом показателе — я даже не мог хоть чуть-чуть рыпнуться. Воздух почти перестал проходить сквозь гортань. Но я не чувствовал удушья. И боли в неестественно вывернутом суставе тоже не чувствовал. Зиг всё ещё был жив и в своей группе я был не один. Маска работала.

Хотя говорить было трудно:

— Х-ы-ык… А созданный системой болван… Может знать, что у тебя… х-х-а-а… На левом бедре шрам… Хык… От падения с велосипеда? — На этих словах хватка немного ослабла. — Как перевёрнутая запятая…

Но, спустя секунду, рука, обхватившая горло, напряглась ещё сильнее:

— Ты ещё и в душе за мной подглядывал, задрот грёбанный!

— Акх-х… А ещё… Ещё ты любишь несочетаемую еду… Пиццу с ананасами… Кха-а… Бургеры с кх-х-х… С киви… Мороженое… Экх-х… Мороженое с кетчупом… — Хватка снова ослабла, и следующие слова я выпалил скороговоркой. — И ненавидишь, когда кто-то чужой трогает твои волосы!

Сумев освободиться, я обернулся и увидел немой вопрос в её глазах.

— Я же говорю, мы давно знакомы… — Я снова начал открывать дверь и девушка больше не делала попыток мне помешать. — Как обычно сменяют локацию? Расскажи!

Она отступила, позволив мне открыть решётку. Не сводя