Двойник Энцелада - Эдуард Сероусов

– Тогда нам понадобится план Б, – серьёзно сказал Алекс. – И я думаю, мы все понимаем, что это за план.

Он посмотрел на коллег, и они молча кивнули. "Нерей" как средство эвакуации через океан Энцелада – рискованный, почти отчаянный план, но иногда отчаянные ситуации требуют отчаянных мер.

– Я продолжу работу над моделью распределения ресурсов, – сказал Алекс после паузы. – Ричард, тебе нужно оценить техническую возможность модификации систем "Нерея" для добычи воды из океана. Елена, сосредоточься на исследовании биореакторов с местными организмами. Потом представим наши выводы Хироши.

Они разошлись по своим задачам, каждый погружённый в свои мысли. Ситуация оставалась критической, но появился луч надежды – комбинация инженерной изобретательности и уникальных свойств океана Энцелада могла дать им шанс на выживание.

В то время как Алекс, Елена и Ричард разрабатывали свой план, майор Чен возглавил операцию по восстановлению доступа к внешним теплообменникам реактора. Это была сложная и опасная задача, требующая работы в частично разрушенных секторах базы с нестабильной структурой и ограниченным энергоснабжением.

Чен собрал команду из четырёх инженеров, включая себя, и тщательно спланировал каждый этап операции. Они экипировались специальными защитными костюмами для работы в условиях пониженного давления и возможного радиационного фона, взяли с собой инструменты и коммуникационное оборудование.

Путь к реакторному отсеку пролегал через несколько повреждённых секторов. Некоторые участки были настолько деформированы, что приходилось пробираться буквально по-пластунски, протискиваясь через узкие проходы, образованные обрушившимися конструкциями.

– Структурная целостность в этом секторе критически низкая, – сообщил один из инженеров, проверяя показания портативного сканера. – Вероятность дальнейшего обрушения при малейшем сейсмическом толчке – около 80%.

– Значит, будем двигаться быстро и тихо, – ответил Чен. – И молиться, чтобы Энцелад оставался спокойным ещё несколько часов.

Они продолжили путь и вскоре достигли технического коридора, ведущего к внешним теплообменникам. Здесь ситуация была ещё хуже – часть коридора полностью обрушилась, открыв вид на ледяные стены пещеры, в которой располагалась база. Температура здесь была значительно ниже, а давление воздуха – примерно на 30% меньше нормы.

– Нам придётся проложить новый путь, – сказал Чен, оценив ситуацию. – Видите те трубы системы охлаждения? – он указал на массивные трубопроводы, частично видимые под завалом. – Они ведут прямо к внешним теплообменникам. Если мы сможем расчистить достаточно пространства, чтобы проследить их путь…

Следующие несколько часов команда Чена тяжело работала, осторожно разбирая завал и прокладывая путь вдоль трубопроводов. Это была изнурительная работа, требующая предельной концентрации и физической выносливости. Каждый кусок обломка приходилось оценивать на предмет структурной важности, прежде чем его можно было безопасно переместить.

Наконец, они добрались до цели – массивной конструкции внешних теплообменников, частично погребённой под обломками и льдом. Три из четырёх модулей были серьёзно повреждены, но четвёртый, хотя и отключённый от основной системы, выглядел относительно целым.

– Вот он, наш шанс, – сказал Чен, внимательно осматривая модуль. – Если мы сможем восстановить соединение с основным контуром охлаждения и очистить радиаторы от льда, этот теплообменник сможет функционировать.

Они приступили к работе, используя портативное сварочное оборудование для восстановления повреждённых соединений и специальные термические инструменты для удаления льда с радиаторов. Это была кропотливая работа, требующая высокой точности в неудобных условиях.

– Майор, у нас проблема, – внезапно сказал один из инженеров, проверявший состояние трубопроводов. – Обнаружена микротрещина в основном подводящем коллекторе. При активации системы здесь может произойти утечка охлаждающей жидкости.

Чен осмотрел проблемный участок: – Дефект серьёзный, но устранимый. Нам понадобится высокотемпературный герметик и армирующая лента из композитных материалов. У нас есть такие в ремонтном комплекте?

– Герметик есть, а вот ленты… – инженер проверил запасы, – только около метра, а нам нужно минимум три для надёжного армирования.

Чен задумался: – Придётся импровизировать. Посмотрите, можно ли использовать фрагменты внешней обшивки повреждённых модулей. Материал должен быть совместим с нашим герметиком и выдерживать рабочие температуры.

Инженер кивнул и отправился исследовать обломки в поисках подходящих материалов. Тем временем Чен и остальные продолжили восстановление электрических соединений теплообменника и его систем управления.

Спустя ещё два часа напряжённой работы основные повреждения были устранены. Инженеру удалось найти подходящие материалы для армирования трещины в коллекторе, и теперь теплообменник был готов к тестовому запуску.

– Приготовьтесь, – сказал Чен, подключая диагностический терминал к системе управления. – Я активирую минимальный поток через контур. Все внимательно следите за своими участками, особенно за отремонтированным коллектором.

Он инициировал последовательность запуска, и теплообменник медленно начал оживать. Индикаторы на диагностическом терминале один за другим переключались с красного на жёлтый, затем на зелёный. Внутри трубопроводов послышался тихий гул – охлаждающая жидкость начала циркулировать через восстановленный модуль.

– Давление в норме, – доложил один из инженеров. – Коллектор держит, утечек не обнаружено.

– Температурный градиент стабильный, – добавил другой. – Радиаторы функционируют на 70% от расчётной мощности.

Чен проверил общие показатели системы: – Выглядит хорошо. Теплообменник работает примерно на 65% от номинальной эффективности, но этого должно быть достаточно для увеличения мощности реактора до приемлемого уровня.

Он активировал коммуникатор: – Чен – командному центру. Операция успешна. Внешний теплообменник номер четыре восстановлен и функционирует. Текущая эффективность – 65% от номинала. Запрашиваю разрешение на интеграцию с основным контуром охлаждения реактора.

Голос Хироши прозвучал с небольшими помехами: – Командный центр – Чену. Отличная работа. Разрешение на интеграцию дано. Действуйте согласно протоколу безопасности.

– Вас понял, – ответил Чен. – Начинаем интеграцию.

Он ввёл последовательность команд в терминал, и система начала процесс подключения восстановленного теплообменника к основному контуру охлаждения реактора. Этот процесс требовал тонкой балансировки давления и температуры, чтобы избежать гидравлических ударов и термических напряжений в трубопроводах.

– Интеграция завершена, – объявил Чен через несколько минут. – Теплообменник полностью функционален и включён в основной контур охлаждения.

– Подтверждаю, – донёсся голос оператора реактора из командного центра. – Фиксируем значительное улучшение параметров охлаждения. Температура активной зоны снижается. Можем начать постепенное повышение мощности реактора.

Чен облегчённо выдохнул: – Вот это уже хорошие новости. Мы возвращаемся на базу. Рекомендую поддерживать постоянный мониторинг восстановленного теплообменника первые 24 часа для выявления возможных скрытых проблем.

– Принято, – ответил Хироши. – Возвращайтесь. Вы проделали отличную работу.

Команда Чена собрала оборудование и начала обратный путь через повреждённые секторы. Настроение было приподнятым – успешное восстановление теплообменника значительно улучшало шансы базы на выживание до прибытия спасательной миссии.

Когда Чен со своей командой вернулся в центральный модуль, их встретили как героев. Восстановление теплообменника решало одну из самых критических проблем базы – недостаток энергии для систем жизнеобеспечения.

– Благодаря вашей работе мы можем увеличить мощность реактора до 65-70%, – сообщил Хироши на вечернем совещании. – Это значительно улучшает