Башня Вемовея. Душеспасательница - Анна Невер

Парень наклонился и легко и бережно погладил ладонь девушки.

– А вот этого не надо, Поли. Ничего не бойся. Он нам ничего не сделает. Это же лишак. Прости, душа моя, но сейчас мне надо бежать.

Он ушел, а Полина закрыла дверь и опустилась на стул у окна. Через минутку она наблюдала, как командир широким шагом удаляется по дорожке прочь от женского общежития.

Глава 7

Отшельник

Он знал, чем ему может грозить вертикальный вход в портал, потому постарался сгруппироваться. Помогло отчасти, по крайней мере, из него не вышибло дух, и позвоночник не сломался пополам, как бывало у некоторых таких же отчаянных. Плечо, левая нога и затылок дружно взорвались болью. Вемовей сцепил зубы и сдержал стон. Какое-то время приходил в себя. Затем, опираясь на скип, как на посох, медленно поднялся с земли. Он оказался на широкой лесной поляне в гуще папоротниковых зарослей. Хоровод вековых лиственниц подпирал небосвод, плотно затянутый облачной хмарью. Далеко, видимо, его забросило, если он из светлого полдня попал в сумрачный вечер.

Боль немного притихла, вместо нее тело холодила вечерняя сырость. Ночевать в лесу желания не возникло – комары да медведи могут потревожить, и Вем захромал в сторону, где ему почудился просвет меж толстыми стволами. Он не ошибся с направлением. Уже через полчаса пути вышел на опушку и вдали разглядел в сумерках то, что искал – спящая деревня.

Ему повезло – хозяева ближайшего крайнего дома еще бодрствовали. На крыльце стояла толстоногая женщина в сарафане, растрепанные волосы доставали до ее пят. Мужик мелковатый при ней, но жилистый. Трое детей. Он остановился за кособоким тыном и махнул им рукой.

– Вечер добрый, уважаемые хозяева! Я пришел с миром. Иду издалека, держу путь в ближайший город, не пустите на ночлег путника?

Они не торопились отвечать, повернув головы, слушали.

– Я хорошо заплачу, с задатком…

Он оборвал свою речь. Сердце кольнуло дурным предчувствием, а ему он научился доверять. Что-то смущало. Возможно, то, что семейка выстроилась полукольцом и стала приближаться, или то, как неестественно плавно просочилось сквозь журавлевый колодец тело мужика. А лица…

Дракона мать!

Они же мертвы! Все мертвы. С глаз словно пелена спала и открылась явь: крыши изб провалены, вместо них торчали обугленные стропила, стены черные без окон, и нигде ни огонька. А семейка, так алчно взирающая на него, отличалась потрескавшейся кожей, лоскуты которой слетали при движении призраков седым пеплом. Как известно, привидения людей, ушедших через страдания, способны тянуть силы из живых.

Они уже были совсем рядом, когда Вем крутанул скип, пустив на защиту себе лишь жалкую горстку искр. Призраки перестали наползать. Временно, конечно. Поэтому парень рванул с места, превозмогая боль в колене. Со всей возможной прытью он бежал, опираясь на скип. А в голове проносились мысли: «Уже второй раз бегу за день. Не жизнь, а дерьмо ха-ши!»

В какой-то момент силы закончились, ноги подкосились, и он покатился со склона холма, собирая шишки и ушибы. На поляне его тело завершило головокружительный спуск. Вем замер, лежа на боку. Дышал через раз, превозмогая острый приступ боли. Ему очень нужна была передышка. Тут он ощутил, как в него тонюсенькой струйкой вливается вэя. Снова. Жаль, что так помалу.

На последних секундах перед тем, как отключиться, сложил скип и сунул за пазуху. Сколько пролежал без сознания, не известно. Видимо, его сильно вырубило, раз не услышал дрязг подъезжающей телеги. Вем открыл глаза, лишь когда над ним склонился косматый дед, дремучий, как здешние места. Старик сцапал Вемовея за подбородок, повертел. Потом ткнул пальцем в больное плечо, хватанул колено.

Поморщившись, Вем смахнул чужую руку.

– Полегче, старик! – прохрипел. Затем, превозмогая боль, медленно поднялся. Скип на сей раз не собирался светить, мало ли.

Дед промычал что-то, а потом указал на телегу.

Сообразил не сразу. Наконец, понял. Похоже, ему предлагали прокатиться.

Космарь вернулся к телеге, груженной бревнами. Развязал бочину, и бревна с грохотом скатились на землю. Гнедая лошадь тяжеловес даже ухом не повела, продолжала обгладывать листву с растущей рядом осины. Дед вернулся и приглашающим жесте указал на телегу, не рискуя больше хватать чужака. Парень мешкал недолго. Проковылял к телеге и улегся на дощатое дно, присыпанное сеном.

Ехали по бездорожью. Вем все время беззвучно шипел на ухабах. Когда телега выкатила на поле и лес отступил, вдали на холме в сизом утреннем мареве открылся взгляду недостроенный сруб. Похоже, старик туда лес и возит. Но кому понадобилось строить жилище в такой глуши, да еще в соседстве с неупокоенными душами?

– Ваши тут в курсе, что погорелая деревня голодными призраками полна? Слышишь, дед? – Вем переспросил и дождался кивка. Да, мол, знаем.

– И чего? В вэйностражу обращались? Место обязаны колдуны забелить.

Старик не ответил. Немой, не иначе. Они ехали часа два. Конечным пунктом оказалась хибара отшельника на опушке соснового леса. Надежда увидеть нормальное поселение рухнула.

Внутри избушка удручала еще худшим видом, чем снаружи. Грязи на половицах по щиколотку, потолок и стены густо паутиной обросли. С печи золу дикарь прямо на пол выгребал, похоже. Сама печь вполне неплохая, крепкая. Кровать или скорее лавка, на которой спал старик, забросана засаленными шкурами. Ничего съедобного не наблюдалось, разве что кусок сухаря на краю грубо рубленного стола и кувшин. Вем на миг задумался. А с добрыми ли намерениями его сюда дедуля привел? Может, он его убить решил во сне. Вон и топор при нем. Но отмел подозрения. Мужик хоть волосатый, но кровожадным не выглядел.

Хозяин избушки тем временем подтолкнул гостя в сторону своей лежанки. Впрочем, Вемовею сейчас плевать, на чем валяться подранным волком. Парень присел на жесткое лежбище. Немой приказал жестом раздеться по пояс. Вем послушался и, сцепив зубы, стянул сюртук и рубаху, скип опять-таки нарочно придержал под ворохом одежды. Отшельник прощупал его плечо, а потом взял за локоть. Вем догадался, что за сим последует. Но все равно едва не выматерился, когда хрустнул сустав. Потом оценил:

– Вправил, надо же, – одобрил, вращая рукой. – Благодарствую, дед.

Старик хмуро кивнул. Из какого-то закутка достал банку с жутко вонючей мазью и через слабое сопротивление гостя вымазал его спину, а потом сунул банку в руки. Мажь, мол, остальное. Вем не особо верил в лечебное действие этого вонючего снадобья, которое, на его взгляд, могло лишь в обморок повергнуть слабых носом. Но послушно обмазался и не пожалел. Боль, как и жар, спали вполовину уже через