Фантастика 2025-148 - Анна Сергеевна Платунова

Он встряхнул Розали, малышка пискнула, а я на мгновение зажмурилась, чтобы не дать воли нервам. Хотелось кинуться на негодяя, вцепиться зубами, исцарапать ногтями, вырвать мою девочку у него из рук. Но тогда он пустит в дело нож. Долго ли расправиться с женщиной и ребенком?

«Тяни время, тяни время!» – повторяла я себе.

– Хорошо, хорошо. – Я подняла руки. – За мной. Ступеньки крутые.

А если они крутые и опасные, идти по ним придется осторожно, верно? Осторожно и медленно.

У верхней ступеньки был небольшой изъян, я сама к нему долго привыкала. Она была чуть выше остальных, поэтому нога, приноровившись к шагу, цеплялась за край. Сколько я себе набила синяков на коленях из-за этой проклятой ступеньки, но теперь она была моей единственной надеждой. Дверь в комнату Розали напротив. Если Руперт запнется, если оступится… Если, если, если!

Я поднялась, мерзавец тяжело дышал на шаг позади. Он поставил Рози на пол и подталкивал ее. Устал. Двадцать лет большой срок для человека, Руперт теперь не такой резвый, каким был в Туманном Доле.

– Смотри! – крикнула я, сбивая его с толку.

Руперт споткнулся и на миг выпустил Розали, чтобы опереться о пол.

– Рози!

Я схватила дочь в охапку, благо моя птичка была совсем легкой, влетела в детскую и защелкнула замок. Огляделась в поисках чего-то, чем можно подпереть дверь. Но это в моей комнате было кресло, а в комнате Рози только кровать, игрушки и книги.

Малышка повисла в моих руках тряпочкой. У нее даже не было сил, чтобы плакать.

– Сейчас, сейчас… – бормотала я.

Единственным, что с натяжкой сгодилось бы для оружия, оказалась маленькая керамическая вазочка с гиацинтами. Ах, Бран, ты и о Рози позаботился, не забыл порадовать малышку.

Я кинула вазочку на пол, наступила на нее, ломая на черепки.

– Мамуля… – хрипло прошептала Рози, тяжело дыша.

Она смотрела на дверь, которая сотрясалась от ударов. Удивительно, как Руперт, хотя и был немолод, не выбил ее с первого удара. Я специально поставила хлипкий замок, чтобы самой сорвать его в случае необходимости. Я до сих пор со страхом вспоминала историю, когда маленькая Рози случайно заперлась в чулане нашего имения и безнадежно рыдала, пока я судорожно разыскивала ключи.

Но, странное дело, дверь держалась. Тряслась, скрипела, ходила ходуном, но держалась.

Я попятилась, не спуская с нее глаз. Села на постель рядом с Рози. Мы прижались друг к другу, я стиснула в пальцах острый глиняный черепок.

Розали неотрывно глядела на дверь. По бледному лбу покатилась капля пота, волосы на висках стали влажными.

– Все будет хорошо, все будет хорошо… – повторяла я и гладила ее по голове.

– Все будет хорошо, мамуля, – прошелестела она. – Я держу…

Про что она? Розали держала меня за руку – видно, об этом.

– Не могу… больше…

Последние слова доченька произнесла так тихо, что я скорее догадалась, чем услышала. Она вздрогнула, глаза закатились, и моя птичка упала без чувств. И в ту же секунду дверь слетела с петель.

Я взвыла, будто раненая тигрица. Не дала себе времени на раздумья – бросилась на Руперта. Я целилась своим жалким оружием ему в глаз, острая грань черепка прочертила по щеке убийцы длинную царапину. Но он тут же перехватил мою руку, оттолкнул меня, взмахнул ножом!

Рукав голубого платья пропитался кровью. Пальцы ослабли и выронили осколок вазы. Все, что я могла теперь, – закрыть собой Розали.

– Не смей! – крикнула я. – Не подходи!

Да кто испугается моего писка: голос срывался. Руперт понял, что теперь мы никуда не денемся, и больше не торопился. Тонкие губы искривила знакомая ухмылка. Оживший кошмар пришел в мой дом.

Он повертел в руках нож, наблюдая, как я напрягаюсь, ожидая удара. Пока он только пугал, растягивал удовольствие. Моя раненая рука повисла как плеть. Ничего, мне хватит и одной, чтобы выцарапать ему глаза.

– Вы с этим журналишкой думали, что останетесь безнаказанными? Думали, можно распустить грязные слухи об уважаемом человеке и спокойно жить дальше? Откуда у вас подробности? Кто рассказал?

Он приблизился на шаг, поигрывая ножом.

– Это Даг? Кори? – Руперт скрипнул зубами. – Знал, что нужно все делать самому! Глупость с моей стороны – оставлять свидетелей. Но больше я ее не повторю. И до журналишки доберусь. Он ведь заявится позже, верно? Ау, мои красавицы, где вы спрятались? Топ-топ по лесенке. Ау, девочки мои. А, вы в детской? Заглянет, а тут я с моим дорогим другом.

Руперт провел по лезвию, растирая капли крови.

– Моим другом из стали. Он единственный, кто умеет держать язык за зубами.

Он ненормальный. Совсем рехнулся на старости лет. Умолять бесполезно.

– Пожалуйста, не трогайте мою дочь, – услышала я свой жалкий голос. – Она ничего не знает. Она ничего не сможет рассказать. Она ребенок.

– Я сделаю это ради нее. Чтобы не скучала без мамочки!

Улыбка сползла с лица убийцы, будто змеиная кожа. Я поняла, что он сейчас кинется на меня, и напала первой. Ничтожная и отчаянная попытка матери защитить свое дитя.

Мы боролись, и я не знала точно, сколько ран оставило на моем теле острое лезвие. Боли почти не чувствовала, только силы уходили куда-то… Ноги подкосились, и я упала на пол.

– Ну вот и все, – сказал мне убийца, занося нож. – Твоей малышке я перережу комариную шейку, она и понять ничего не успеет…

А в следующее мгновение Руперт комком тряпья отлетел в сторону, ударился о стену, рухнул на пол, распластавшись по нему, точно жирная клякса. Застонал, заворочался, но невидимая исполинская рука снова приподняла его и на этот раз впечатала в потолок, откуда Руперт всем телом обрушился вниз. Я слышала, как хрустят его кости. Он больше не пытался подняться, но кряхтел и стонал, а значит, остался жив.

Что происходит? У меня не было сил повернуть голову. Я была перышком. Легким перышком, которое вот-вот улетит, подхваченное порывом ветерка…

Но первыми меня подхватили сильные руки.

– Валерия!

– Бран?.. Бран?.. Ты успел?.. Рози…

– Тихо, тс-с-с, моя родная. С Рози все хорошо, она спит.

Бран уложил меня на кровать и одним махом разорвал платье на два лоскута. Я попыталась прикрыть грудь, но руки безвольно падали.

– Мне надо посмотреть, – мягко сказал он, убирая мои ладони.

– Я… Если я умру… – шептала я, уплывая. – Позаботься… о Рози…

– Ты не умрешь, – уверенно сказал Бран.

Наклонился и коснулся моих губ. А потом поцеловал в лоб и выключил боль и страх вместе с сознанием.