Владыка кланов - Феерон Дракхарт

— Сообщать. Эрдарион скоро принести трава. Трава облегчать боль. Но Мин’Гаар умирать. Тело Мин’Гаар сородичи сжечь, а Мин’Гаар есть родиться как Ш’хан — дух огня. Дракх’кхан не бояться смерть.

Я решила ничего не отвечать ему. Я чувствовал, что старый охотник испытывал адскую боль сейчас и потому почти не двигался, однако меня поразила сила его духа — он оставался спокоен и был готов достойно принять смерть. И это внушало уважение к нему. Мало кто вообще способен достойно смотреть смерти в глаза.

Может, стоит выяснить у него что-то про охоту, пока он жив? Он кажется довольно разговорчивым, и, возможно, ответит на некоторые вопросы, пока Эрдарион отсутствует.

И пока я мысленно прикидывала тему разговора, умирающий дракх’кхан продолжал:

— Атакама не жалеть Мин’Гаар. Атакама стать хороший воин и охотник, если выжить. Атакама прийти скоро на ритуал Дети Огонь и искупаться в огонь…

Я сразу подняла ладонь и попыталась его остановить, желая перебить, но, похоже, он никак не отреагировал на этот жест. Всё же мне не стоило забывать, что у них приняты другие невербальные сигналы, отличающиеся от человеческих.

— Ждать. Дракх’кхан рассказать Атакама про ритуал Дети Огня и ответить на вопросы, — пришлось мне, вздохнув, прервать его. Тема традиций клана меня заинтересовала не меньше охоты, а потому я хотела послушать его.

— Ритуал Дети Огонь… — протянул хрипло мне охотник, укладываясь обратно на лежанку, — Раз в пара рогов все дракх’кханы посвящать духи через огонь. Дор’манд Анемос есть объявить в это извержение света начало ритуал.

— Ритуал? — кивая, спросила я. Тот улыбнулся натянуто.

— Атакама всё увидеть. Проходить через ритуалы — есть чтить традиции клан и предки.

Я вновь кивнула понимающе. Это вполне имеет смысл. В древности и у людей были различные обряды и традиции, а некоторые и до сих пор сохранились в африканских племенах, куда так и не добралась цивилизация и технологии. Это было вполне ожидаемо, что в клане Рокхана проводятся различные обряды и соблюдаются традиции. Не одной же охотой сыт дракх’кхан.

Но о традициях мы и так скоро узнаем больше, раз Анемос что-то готовит сегодня, а вот про охоту хотелось бы узнать прямо сейчас. Это именно то, за чем я и пришла сюда изначально.

— Понятно. Но я сюда идти за совет охота. Ты есть опытный. Рассказать — клан Рокхана есть применять лук и ловушка?

Тот озадаченно на меня посмотрел. Мне поначалу и вовсе показалось, что он вообще не знает, что это такое, что могло подтвердить мои худшие опасения. Но только я собралась пояснить более простыми словами, что имела в виду под загадочным словом «лук», как тёмно-бордовый собеседник вздохнул и прохрипел в ответ:

— Атакама не пользоваться лук. Лук — есть плохое оружие. Не убивать нормально. Атакама пользоваться копье и дубинка. Копье держать зверь на расстоянии. Дубинка наносить раны через шкура.

Странно получается. Лук древнейшее оружие охоты и гораздо удобнее копья, но почему оно неэффективное? В чём была проблема?

— Почему? — только и спросила я.

— Лук ломаться быстро. Лук не убивать хорошо. Зверь сильный для маленькая стрела. Дубинка, топор или копье есть лучший и надёжный.

— А ловушки? Яма с копья, куда заманивать и убивать зверь? — с надеждой спросила я, попутно вспомнив из учебников древнейшей истории самую простую замаскированную яму с кольями. Уж это ведь эффективнее должно быть, верно?

— Дракх’кхан не использовать ловушки. Долго рыть и мало польза. Но дракх’кхан может отбирать добыча у другой хищник. Отнимать добыча — есть легче, но редко происходить. Дракх’кхан не ценить, кто отнимать еда.

Я вздохнула. Видимо, я что-то ещё не понимала в этой новой жизни. Неужели человек придумал и улучшал орудия труда лишь потому, что телом был слаб? А если так посмотреть на дракх’кханов, то у них и когти есть, и зубы хорошие, что аж выпирают из пасти. Не говоря уже о сравнительно неплохой регенерации. Похоже, биология расы очень влияет на её менталитет и образ мышления. И если человек искал способы защитить себя, то дракх’кхан напротив — меньше думал о собственной безопасности. Особенно учитывая культ силы, преобладающий у них.

Зато мне этим мозги ещё не промыли. Я всё равно попробую что-то придумать. У них-то не вышло, но возможно, у меня получится со всеми знаниями из прошлой жизни?

Я хотела ещё ненадолго здесь остаться и поговорить со старым охотником, однако до моих ушных перепонок донеслась размеренная серия стуков, похожая на игру на барабане. И я вместе с больным дракх’кханом сразу же прислушалась к нему.

— Атакама идти. Ритуал Дети Огня начинаться… — прошипел он тихо и затем отвернулся от меня. Судя по всему, беседу придётся прервать.

— Я идти обратно скоро, — заявила я уверенно, на что охотник тихо застонал, но ничего не ответил. Был ли это знак согласия или нежелание продолжать беседу? Я не могла сказать. Но решила оставить его пока в покое и направиться к площадке, куда уже стекались остальные дракх’кханы.

Когда я прибыла к домику дор’манда, на площади собрались всё племя. Здесь было не менее сотни морд, и мне стало немного не по себе находиться в такой толпе — все такие огромные и могучие по сравнению со мной. Лишь с десяток моих ровесников или детёнышей поменьше толкались неподалёку от взрослых. Я решила последовать их примеру и усесться на ближайшем камне немного в стороне от основной толпы.

В центре площади несколько дракх’кханов разводили большой костёр. Причём они не использовали привычное мне дерево, а поджигали тёмные камни, очень напоминающие по внешнему виду уголь. Вероятно, это он и был, но только не привычный земной, а инопланетный, так как от него исходило не золотистое, а синее пламя — под стать цвету моей чешуи. Возле костра уже находилось несколько туш убитых зверей, и один из охотников как раз разделывал их, отделяя сытное мясо от костей и прочих тканей и органов. В племени намечался пир в честь ритуала.

Мой желудок сразу же напомнил мне, что за сегодня у меня и крошки во рту не побывало, поэтому возможность получить свою долю упускать я не могла. Конечно, я ранее обращала внимание, что дракх’кханы могут долгое время терпеть голод и жажду, обходясь всякими крохами или и вовсе одной водой, но после всего пережитого за первую охоту я ощущала в теле большую слабость. И это не считая того, что меня ещё и ко сну клонило всё время. Вероятно, это обуславливалось некоторыми биологическими процессами в