Длинный - Алекс Войтенко

на следующий день. В общем медлить не стоило. Ближе к вечеру, когда нападавшие казаки были заняты дележом награбленного, а воспитанники, оставшиеся в живых, успели разбежаться кто куда, Длинный решил еще раз наведаться в жилые помещения и пройтись по комнатам воспитателей, в надежде найти что-то нужное. Все же дорога предстояла тяжелая, и нужно было запастись хоть чем-то.

Поход принес меховой кроличий воротник, содранный с какого-то пальто, около сотни рублей денег червонцами, небольшой топор, десять коробок цигарок от все той же «Дуньки», что нашли в ней хорошего Длинный не понимал, обычный горлодер, и пару банок консервов. Как оказалось, воспитатели те еще хомяки. И это был в принципе поверхностный осмотр, так как время уже поджимало. Кроме всего выше сказанного, Длинный обзавелся обычной полуторалитровой железной кастрюлькой, с такой же крышечкой, правда с боковыми ручками. То есть над костром такую не подвесишь, но в принципе может пригодиться. Там же в столовой наткнулся на настоящий клад в виде полутора десятков спичечных коробков и целого мешка соли. Разумеется, весь мешок утащить не было никакой возможности, но для небольшого количества, около полкилограмма весом мешочек отыскался. Можно было конечно заполнить кастрюльку, что и собирался сделать вначале, но тут же опомнился, ведь тогда не в чем будет готовить. Заодно зашел и в каретный сарай, припоминая там наличие небольших санок. Не то чтобы совсем уж детских, но посадить в них Лепеху и сложить возле него все, что удалось набрать, места вполне должно было хватить. Разумеется, тащить все это на себе будет тяжко, но он рассчитывал, на железную дорогу. Станция рядом, поезда хоть и редки, но тем не менее бывают. Ну придется где-то прятаться дожидаясь очередного состава, но это не самое страшное, учитывая, что казаки обязательно вернутся. К тому же для пополнения воды и угля останавливаются считай все. В общем до станции тащить все это придется, но на санях все лучше, чем на себе.

Оказалось, что каретный сарай, в который раньше удалось заглянуть лишь мельком, содержит в себе еще одну большую конфетку. Но увы, именно сейчас она совершенно бесполезна. В самой глубине сарая притаился автомобиль. Какой марки было это — «Эх, прокачу!» не слишком понятно, потому как ни единого шильдика указывающего на это не сохранилось. Но сам мотор пребывал в достаточно чистом состоянии, а бак был заполнен бензином почти под пробку. И если бы не зима, с ее снежными заносами, Длинный наверняка попробовал бы воспользоваться именно этим транспортом. Но увы, сейчас такая поездка, скорее все закончится на выезде из поселка, а то и много раньше. Все же это далеко не вездеход, и даже не паркетник из будущего. Может он и умеет ездить по относительно ровной дороге, но уж точно не по снегу, а потому зачем дразнить гусей. Кроме санок, длинный подхватил из сарая керосиновую лампу, с разбитым стеклом, и жестяную бутыль с керосином. Пусть не полноценный обед, но уж кружку воды наверняка можно разогреть, подумал тон. Еще у самого выхода обнаружил пару байковых одеял, видимо их подкладывала под свой могучий зад директриса, когда выезжала на своей бричке, ну а теперь будет, что постелить на санки, да и в дороге тоже будет чем прикрыться.

Когда совсем стемнело, Длинный загрузил сани всем найденным посадил поверх них Лепеху и потащил все это на станцию. Судя по царившей на станции некоторой суете, ожидалось прибытие очередного состава, что было только на руку нашим друзьям. Конечно пришлось подождать около часа, прячась среди наметенных сугробов, а после еще пилить на дальний путь возле угольного склада, но зато это гарантировало долгую стоянку и следовательно, можно было не торопясь выбрать для себя подходящий для дальнейшего путешествия вагон. В общем все складывалось как нельзя лучше.

Глава 10

10

Состав был довольно длинным и похоже пустым. Длинный без особых проблем выбрал для дальнейшего путешествия «теплушку» у которой оказалась приоткрыта дверь, и быстренько перегрузил все чем удалось обзавестись внутрь. Правда немного пришлось помучиться с Лепехой, потому как на приютских харчах, он как-то успел поправиться и был несколько тяжеловат, а учитывая, что, помимо собственного веса, на нем была надета еще и зимняя одежда, был слегка негабаритным. Друзьям повезло, что в коммуне к зиме выдали вполне приличные ватные фуфайки, и сейчас они были вполне прилично и в какой-то степени тепло одеты.

В вагоне, ранее похоже перевозили лошадей. Во всяком случае стойкий лошадиный запах присутствовал во всем. К тому же в вагоне имелась солома, которую Длинный сгреб в одну кучу и расстелив на ней одно из одеял соорудил вполне приличное и мягкое ложе для дальнейшего пути. После чего задвинул на место створку двери, и друзья, устроившись в уголке, постарались на какое-то время затихнуть, потому как послышались голоса обходчиков, которые вполне могли выгнать их из вагона.

Прислушавшись Длинный уловил слово Грязи. Услышав это, он очень обрадовался. Если состав пойдет именно туда, то это как нельзя лучше отвечает всем задумкам. Во-первых, он окажется подальше от голодающего Поволжья, а во-вторых, оттуда гораздо проще добраться до моря. Да, поезд поднимается выше на север, но зато там имеются достаточно крупные города, где можно спокойно пережить зиму, а по весне, просто спуститься вниз по Дону. Да и насколько он помнил, с питанием там тоже было попроще. Не сказать, чтобы намного, но все же.

Ждать пришлось довольно долго. Чтобы хоть как-то согреться в промерзшем вагоне, пришлось укутаться во все тряпки, которые только нашлись, и еще и накинуть сверху одеяло, чтобы хотя бы надышать какое-то тепло. Папиросы хоть давали какое-то призрачное чувство тепла, но под одеялом курить их было невозможно, да и просто опасно. Поэтому сделав по глотку коньяка, и оставив остатки на всякий случай, друзья прижались друг к другу и хоть как-то пытались сохранить тепла. Двинувшийся в конце концов состав, принес с собой только дополнительные сквозняки, и уже к середине ночи, приятели представляли собой две практически смерзшиеся сосульки. Правда Длинному в этом отношении, было немного проще. Он в отличии от Лехи несколько раз поднимался, ходил по вагону и приседал, чтобы согреться, хотя это мало помогало. И тут ему в голову пришла замечательная идея. Достав взятую в коммуне кастрюльку, он поместил в нее керосиновую лампу, предварительно в дальнем конце вагона примерно на треть залив в нее горючей жидкости. И установив кастрюльку между ног зажег лампу. Света от нее было