Русская Америка. Сухой закон 2 - Михаил Дорохов

танцевали на сцене то по изменённым греческим сюжетам, то по ещё каким-нибудь. А толпа вокруг хлопала в ладоши и сорила деньгами. Пока что никто не запихивал купюры за край нижнего белья. Но ювелирные украшения нескончаемым потоком текли в гримёрки, прокладывая путь к сердцам танцовщиц на одну ночь.

И всё это под свинг — агрессивный джаз, под который здесь танцевали чаще всего. Во всех штатах его порицали, как неприличную музыку. Но Атлантик-Сити был особым местом, где даже сенаторы веселились под градусом, двигаясь в унисон этим композициям.

Дальше, когда городской пляж кончался, начинались причалы и доки. Гигантская длинная полоса хаотичных застроек с одной стороны. Океан — с другой. В складах у моря хранилась всевозможная контрабанда. А сейчас их набивали дорогим алкоголем.

Здесь грабили только того, на кого укажет Енох «Наки» Джонсон. Ведь в городе ему башляли все. «Хочешь спокойствия — плати Наки!». И он умудрялся поддерживать достаточно неплохой порядок во всём этом бедламе. Тут можно было ходить с бумажником, полным наличности даже вечером. Если ты вёл себя в казино прилично и не затеял драку, кутил, веселился и не доставлял проблем — с тобой будет всё хорошо. А если нет…

Машина остановилась около входа. Я вышел наружу, швейцар открыл мне дверь. Я оставил пальто в гардеробе и двинулся в сторону зала. Толкнул дверь… И музыка сразу стала громче. В глаза ударил яркий свет. В них зарябило от количества блестящих платьев на девушках, которые кружились на танцевальной площадке со своими кавалерами. На сцене надрывался оркестр. Перед ним напомаженный певец чистым тенором выводил скабрёзный куплет. Звон вилок и ножей. Хлопки открываемых бутылок с дорогим шампанским… Я попал в «Ритц» — главный отель и резиденцию Наки Джонсона.

— Обалдеть! — протянул Мишка, идущий следом за мною.

Синицын не сказал ничего. Лишь оглядел зал и усмехнулся в усы. Ну да. Русское офицерство иногда гуляло и покруче, чем все эти напомаженные франты.

К нам тут же подошла девушка с чёрными локонами в костюме на мужской лад. Подняла шляпу, высокую, как у фокусника, и приятным голосом произнесла:

— Чем могу вам помочь, джентльмены?

— У нас заказан столик, и нас ждут…

— Как вас зовут? — мило улыбнулась девица. В её руках буквально из ниоткуда материализовался список гостей.

— Соколов. Алексей Соколов.

Лицо девушки еле заметно посерьёзнело на секунду. Но она тут же ответила:

— Прошу за мной, джентльмены!

И мы двинулись в обход дрыгающихся пар. Я смотрел вокруг и запоминал. Одно дело — знать, читать об этом. Другое — видеть воочию. Здесь, в Атлантик-Сити Енох Джонсон построил почти то, что я хотел сделать в Нью-Йорке в своих клубах. Только я собираюсь создать качественную сеть клубов, а его «Ритц» становился после двенадцати просто дорогим кабаре с легкодоступными, за деньги, разумеется, девочками. Но в плане музыки и формата отдыха до того, как благообразные дамы покинут это заведение — это было то, что нужно. А с моими нововведениями из будущего такое точно «выстрелит».

— Ваш столик! Мистер Соколов, вас ждут в верхнем люксе!

— Благодарю, вы не проводите меня? Мы тут впервые.

— Конечно, — белозубо улыбнулась девушка, — Вы гости мистера Джонсона. О ваших спутниках позаботятся.

Я обернулся к своим товарищам и наклонился к столу, понижая голос:

— Можете отдыхать — как вам вздумается. Только одно условие — мозги должны работать. Не напивайся, Миш! Мало ли что…

— А чего только я? — возмутился друг, а Синицын тихо рассмеялся с этой реплики.

Я сделал «страшные» глаза на него, а потом добавил:

— Смотри, Дина узнает, оторвёт…

И пошёл вслед за девушкой под откровенный гогот Капитана и возмущённые возгласы Рощупкина. Когда я поднимался по лестнице, прежде чем зал скрылся за углом стены, увидел, как к столику подскочил официант и направились три стройные дамочки, одетые броско и ярко.

Но обманываться не стоило. «Наки» всегда гостеприимен ко всем и прекрасный дипломат. Сейчас он кормит и поит тебя, а через минуту, если ему что-то не понравится…

Девушка распахнула дверь в большой просторный люкс. Хотя это можно было назвать, пожалуй, мини-пентхаусом внутри отеля. Судя по разбегающимся от центрального помещения коридорам и боковым дверям, здесь было комнат шесть-семь, не меньше. Главный зал вмещал в себя с десяток кресел и диванов, бильярдный стол, массу мелких столиков с табакерками, внушительных размеров граммофон, рояль и даже небольшое возвышение-подиум для вип-выступлений. Богатые часто приглашали на свои вечеринки певцов и комиков.

Дорогая мебель, лепнина, хрустальные люстры и много подсвечников, сейчас пока ненужных. Но я подозревал, что зажигают свечи по определённым случаям. Слухи про вечеринки в 'Ритце'ходили самые разные…

Около бильярда стоял Арнольд Ротштейн. Как только я вошёл, он тут же вскинул руку и расплылся в иезуитской улыбке:

— А-а-алекс! Вот и вы! Мы ждали вас, проходите. Не желаете ли сыграть?

— Мы же ещё не закончили, Арнольд, — возмутился полноватый мужчина. Глядя на него и его несколько несуразный невзрачный костюм, было непонятно — как он оказался в этой компании.

— Вакси, мы всё равно начнём ещё одну партию! Знакомьтесь, Алекс, это Вакси Гордон. Занимается нашими «северными» соседями.

Точно… Один из подручных Ротштейна. О нём известно не так много, но поначалу основным контрабандистом канадского виски был именно он, а затем рулил для Ротштейна его делами на восточном побережье.

— Приятно познакомиться, мистер Гордон, — дежурно улыбнулся я и пожал протянутую руку.

Вакси посмотрел на меня с прищуром и что-то пробормотал себе под нос. Либо он всегда такой, либо я ему сразу не понравился…

— Но где мои манеры? — развёл руками Арнольд и обернулся к компании, которая собралась в комнате, — Прошу любить и жаловать, Чарли Лучано, Джордж Ремус, Бен Донован и, конечно же, наш дражайший и гостеприимный друг, про которого можно говорить долго, Енох «Наки» Джонсон!

Около большого панорамного окна, из которого просматривался весь зал клуба, стоял мужчина среднего роста, с залысинами, в круглых дорогих очках. На нём был стильный смокинг, в петлице на груди — цветок. Атрибут, который Наки носил всегда.

— Добрый вечер, мистер Джонсон! Благодарю за гостеприимство! — произнёс я и пожал протянутую ладонь. На запястье Еноха блеснули дорогие золотые часы.

— Просто Наки! Не надо этого официоза. Надеюсь, вам и вашим товарищам понравился «Ритц»?

— Да, это грандиозно, — немного слукавил я.

— Вы мой гость. Платить за номера не нужно. Чего бы вам хотелось? Девочек, выпивки? Только скажите, — улыбнулся на все тридцать два Наки.

Про его радушие во время переговоров ходили легенды. Очень умелый дипломат, он так далеко