Из огня да в полымя - Антон Бабушкин

— Конечно поможем, Анатоль Николаич, — дублирует Аська, — Кира же как сестра старшая мне.

— Ребят… Спасибо вам. От души.

Болтаем ещё с полчаса, и я собираюсь на выход. Сашка выходит меня проводить. У подъезда останавливаемся, закуриваем. И Сашка выдаёт:

— Товарищ капитан! Мне Ася рассказала, как вы познакомились. И я Вам давно хотел сказать… В общем… Спасибо Вам, товарищ капитан! За Аську спасибо. И супругу Вашу я прикрою однозначно. Ни одна тварь к ней и близко не подойдёт!

Смотрю Сашке в глаза:

— Тебе спасибо, Сань. Ты Аську береги. Хорошая она девчонка. Правильная.

Ухожу домой — там меня ждёт Кира. Надо ещё многое сделать.

* * *

И полетела круговерть сборов и подготовки к отъезду. То, сё, пятое, десятое — две недели пролетели просто как один день. Пришла пора отъезда. Проводить меня пришли Аська с мужем. Прощаемся. Уже у машины обнимаю Мою Любимую. Шепчу ей на ухо:

— «Жди меня, и я вернусь» — это ещё Симонов сказал, помнишь? И я вернусь. Веришь?

— Верю…

— Тогда до свидания, Родная. До скорого свидания.

— До встречи, — шепчет она в ответ, — Я… МЫ будем ждать.

Проглатываю ком в горле, прыгаю за руль своего УАЗа и плавно трогаюсь. Кира остаётся на тротуаре с Аськой и Саней, глядя мне вслед… Я вернусь. Я поклялся.

ЧАСТЬ 9. Контракт.

Еду на указанную точку. Что это и где я уже посмотрел. Полузаброшенная деревня в глуши. По последним опросам шесть постоянных жителей. Изредка туда добирается автолавка. Ещё реже наведывается участковый глянуть не помер ли кто, да всё ли в порядке. Скорики дорогу туда уже и позабыли давным-давно, благо вызовы оттуда почему-то не поступают. Электричество, как минимум входящие извне линии, отсутствует как факт. Телефонная связь аналогично. Если что — или звони с мобилы (если есть), или отправляй посыльного, или беги сам. Глухомань, в общем, полная.

Добираться туда пару часов. В общем, приеду, а дальше посмотрим. Могу ещё, конечно, и отказаться, но… Ну, откажусь. Дальше-то что? После этого отказа? Лично мне и Кире итог известен. И что? Просто принять его как данность и тупо жить, как живётся? Зная, о том, что это будет за итог и зная, что есть, пусть и призрачный, но всё же шанс этот самый итог изменить? А эта «просто жизнь в ожидании грандиозного шухера» не будет ли предательством по отношению и к Кире, и к нашей дочке, да и ко всей стране, на самом-то деле? Будет. И именно предательством — иначе и не обзовёшь. Поэтому собрался, товарищ капитан, сопли утёр и вперёд. И нефиг тормозить.

До указанной деревни я добрался в расчётное время. Подкатил к обозначенным воротам и высадился из своего УАЗа, разминая затёкшие ноги и спину. Скрипнула калитка, из которой высунулся дед — бородатый, косматый, типичный, в общем… Только вот слишком уж типичным и при том очень уж свежим этот «замшелый дедан» смотрится. Выправка, как у гренадера лейб-гвардии, ясный, твёрдый, и странно пустой взгляд. В глазах не читаются ни мысли, ни эмоции. Никакие. Совсем. Интересный персонаж, однако…

— Здравствуйте. Я к Петрову по поводу экскурсии.

Н-да… К выбору фамилий товарищи инопланетяне подходят без малейшего всплеска фантазии: один «Иванов», второй, вот, тоже «Петров». Впрочем, и пароли изощрённостью не отличаются. Да и отзывы тоже, наличие которых не предусмотрено вообще. Бдительность, однако, на грани фантастики. Ну, я им не доктор. Я тут так — побелить, покрасить.

Вместе с «привратником» идём через двор и, не заглядывая в типовой деревенский пятистенок, ныряем в отдельно стоящий погреб. Там, в дальнем углу, часть стены оказывается качественно замаскированной дверью, которая открывает доступ в лифт. На лифте спускаемся вниз и выходим в стерильно чистый и хорошо освещённый коридор с несколькими дверями по обеим стенам. Однако… Ни фига себе пляж отгрохали… Идём по коридору до крайней двери. «Дед» стучит, с той стороны двери доносится: «Войдите», и сопровождающий пропускает меня в кабинет.

Стены, пол и потолок такие же, как и в давешней «допросной» на Щёлковском — стерильные и светло-серые. Обстановка побогаче: стоит полноценный письменный стол, пара кресел и шкаф. За столом, видимо, искомый «офицер юридической службы»: примерно среднего роста, черты лица и темная шевелюра однозначно семитского типа. Ага, ага. Если это «Петров», то я «Рабинович». Да и пофиг, в общем-то, был бы человек хороший.

— Здравствуйте. Пряхин Анатолий Николаевич от… Блин… Хрен выговоришь ваши имена… — выдёргиваю из папки и передаю юристу свои копии Предварительного согласия.

— Я понял, Анатолий Николаевич. Ваш контракт подготовлен. Хотите ознакомиться?

— Естественно.

Получаю все четыре копии контракта. Читаю русский текст, поглядывая на юриста. Сидит, ждёт. На лице аршинными буквами прописана откровенная скука. Ну, правильно. Ему волноваться не о чем в принципе: откажусь я, даже и в последнюю секунду — выставят за дверь и вся любовь. Не откажусь — тем более ничего интересного.

Спокойно беру со стола стилус, проставляю на всех четырёх копиях дату, подпись, отпечаток пальца и дожидаюсь, пока то же проделает юрист. Спокойно убираю в папку свои копии подписанных документов.

— Поговорим?

— О чём? — смотрит он на меня со спокойной ухмылкой. Оно и понятно — ему-то переживать не о чем.

— О ближайшем будущем. Моём, естественно.

— Давайте.

Не напрягает его перспектива разговора. Никак. Да и не должна напрягать — мне просто уточнить кой-чего надо.

— Может, тогда, как-то попроще? Ну там — на «ты», например. И вообще меня Анатоль знакомые зовут.

— Моше. Я, к слову, свои двадцать оттрубил.

— И как оно?

— Сплошная война. Соскучиться не успеешь точно.

— Это понятно. Другое интересует. Меня как: с порога автомат в зубы и алга[10]?

— Нет. Год будут дрессировать. Притом учёба начнётся с перелёта — регенерация, гипнообучение: язык, Уставы, общие сведения и всё такое. Перелёт с месяц, примерно. Потом ещё четырнадцать месяцев на базе. Там интересно…

— Моше! Обожди. Ты сказал «четырнадцать месяцев»? Правильно? То есть понятие «год», я так понимаю, от нашего отличается кардинально?

— Ага. А вербовщик что — не сказал?

— Ну, он упоминал про «Имперское счисление». Но без подробностей. Просветишь?

— Гы!.. Да не вопрос ни разу! Там время исчисляется по заданному Имперскому стандарту. Секунда — почти как у нас. Может там на пару мили- или микродолей меньше, или больше — я без понятия. Но вот