Лейтенант. Назад в СССР. Книга 8. Часть 1 - Максим Гаусс

По итогу получилась такая ситуация — майор оказался в неизвестной части республики, где-то глубоко в горах, куда вела одна-единственная дорога. У него не было карты, не было часов, не было связи… Без оружия, без запасов еды, практически без медикаментов…

Никто, абсолютно никто не знал о том, в какой ситуации оказался советский офицер, а соответственно и помощи ждать тоже не от кого. Если она и придёт, то только случайно.

Виктор всегда придерживался золотого правила — решать проблемы по мере их поступления, однако эту проблему он решить не мог. Что, черт возьми, теперь делать?

* * *

Мы с Леной спустились по лестнице, вышли в тот самый скверик, где я ранее разговаривал с полковником Хоревым. Зеленых растений здесь практически не было, лишь несколько корявых деревьев, да колючих кустарников. Под ногами полусухая трава… Ну, хоть погода была хорошей! И пара свободных лавочек…

— Максим, знаешь… — начала девушка, когда мы уселись на одну из них. Она смотрела на меня открытым, честным взглядом, в котором не было ничего плохого, чужого или пошлого. Игривость и лёгкость, с которой мы ранее говорили в больничной палате, вдруг уступили место робости и, в некотором роде, стеснению. — Я уже не раз возвращалась к этой мысли, и честно говоря, искала с тобой встречи. А тут такая случайность — ты сам, совершенно неожиданно оказался на моём пути… И… Я уже дважды у тебя в долгу. Сначала ты, один, пусть и хорошо вооружённый, пришёл к месту аварийной посадки нашего вертолёта, спас мою жизнь. И жизнь других тоже. Того полковника, которого мы вынесли на носилках. Сильнее поступка я всю свою жизнь не видела…

— Я просто делал то, что должен… — попытался ответить я, но Лена, меня остановила жестом руки.

— Максим, не только… И потом, пришел именно ты, а не кто-то другой. Затем ты спас моего отца! Спас из такого места, откуда ему самому выбраться было просто невозможно. Он мне рассказывал, но я чувствую, что отец рассказал далеко не все. Для меня это очень важно. Ты пойми, у меня кроме отца из близких людей никого и не осталось… Я тебе очень благодарна за то, что не бросил его там!

Пока она говорила, я смотрел ей в глаза и понимал, что в них было переживание, волнение, искренняя благодарность. Она говорила то, что сидело у нее внутри… Девушка реально изменила свой образ жизни, только я ещё не понял зачем. Но повлияло на нее и именно моё появление в ее жизни.

— Лена, не нужно… — не громко ответил я. — Не благодари! Слышишь?

— Да… — также тихо ответила она. Потупила взгляд, но тут же снова скромно улыбнулась.

— Будь на моём месте кто-нибудь другой, он сделал бы то же самое. Я не герой.

— Для меня ты самый настоящий герой… Хочешь, я буду за тобой ухаживать в госпитале?

Это было сказано так легко, открыто. Даже наивно. Но вместе с тем, от самого сердца. Я это сразу почувствовал.

— Вот честно, не откажусь! Мне твоя компания нравится, есть что вспомнить. А ещё… — я демонстративно принюхался, затем продолжил. — Ты вкусно пахнешь.

Девушка повторно засияла — она действительно была очень красивой. Выразительные серо-зеленые глаза, правильные черты лица, гладкая кожа, тонкие губы… Она совершенно не походила на тех уток, что в двадцать первом веке с одной извилиной в голове, будут ходить с накачанными губищами, сделанными под копирку пластическими носами, нарощенными ресницами и двумя килограммами косметики на морде… А вдобавок там будет силиконовая грудь, переделанная задница, какие-то пошлые татуировки… Тьфу! От таких меня всегда воротило, поскольку под всем этим ничего нет. Это глупая пустышка, с непомерно раздутым эго, ищущая, как бы потеплее пристроиться и при этом ничего не делать. Листать модные журнальчики, делать маникюр, ждать когда выйдет новый стопятидесятый айфон и считать деньги.

Эта девушка была не такой. Во всех смыслах. Вряд ли я смогу это объяснить в полной мере. Ещё когда она была геологом, она произвела на меня сильное впечатление, но тогда я не понял, какое именно. Да, она мне понравилась, но всё произошло быстро, судьба просто развела нас в стороны. А теперь вот, свела снова. Быть может, это знак? Знак, на который нужно обратить внимание, попробовать повернуть свою жизнь чуть в другую сторону? Например, не допустить прежних семейных ошибок?

— А сколько тебе ещё нужно лежать в госпитале?

— Думаю, пару дней… Затем попрошусь у главврача, чтобы и меня выпустили. Я ведь поступил учиться на офицера.

— Правда? А где?

— В Краснодаре… С первого сентября начнётся обучение, придется ставь курсантом высшего военного училища. Для меня это всё в новинку, ведь я привык бегать с автоматом, а тут такое…

— Ну а до армии ты чем занимался?

— Учился в университете, но не закончил. Это скучная история, если хочешь, я тебе как-нибудь об этом расскажу?

— Конечно, хочу. А можно нескромный вопрос?

— Разумеется, спрашивай, что хочешь.

— А тебя с армии кто-нибудь ждёт?

Несколько секунд было тихо, я смотрел в её глаза и видел там томительное ожидание — она очень переживала, каким будет мой ответ.

— Конечно, ждёт… — с каменным лицом ответил я. — Есть одна женщина, которая меня очень любит и ждёт. Моя мама.

Нужно было видеть, как расслабилось её лицо, как на губах появилась открытая улыбка… Вероятно, она ожидала совсем другого ответа…

— Тьфу ты, напугал как… — усмехнувшись, отмахнулась она. — Ну, мама это само собой. А девушка?

— Той, о которой бы я знал — нет… — спокойно ответил я, выдержав многозначительную паузу.

Я прекрасно понимал, что мы нравимся друг другу и дело вовсе не в том, что я спас ее жизнь и жизнь ее отца. Тут было другое, то, чего нельзя объяснить… И конечно же я был не против. Совершенно не к месту вспомнил про медсестру Ниночку, из госпиталя под Асадабадом — с ней все было иначе. А тут плотно сидело в голове, что я встретил нужного и очень важного человека…

— И ты, получается, скоро уедешь? — спросила Лена, пододвинувшись ближе ко мне.

— Ну да, но это не точно… — улыбнулся я. — Моё командование вроде бы и дало добро,