Сделай сам 4 - Константин Николаевич Буланов

Завершив вводить своего высокородного собеседника в ступор, я с любовью посмотрел на Т-30, являвшийся вершиной технологической мысли среди всех моих творений. Мог бы, конечно, «сваять» что-то и получше. Но в данном случае лучшее действительно могло стать врагом хорошего. А нам того не надо было.

В целях максимального удешевления данной конкретной машины и вообще всего проекта, пришлось мне совершенно отказаться от наклоненных под рациональными углами броневых плит, обрабатывать кромки которых на имеющемся оборудовании было бы сущим мучением. Наверное, именно поэтому наш самый мощный танк напоминал собой не советский Т-34, к примеру, а опять же британский Марк VIII «Кентавр». Хотя, если смотреть на упомянутые танки изнутри, построены они оба были на весьма схожих технологических принципах и по схожему шаблону.

На удивление, мы даже вооружили этот танк 57-мм пушкой, каковой калибр англичане большей частью ставили и на свои «Кентавры». Разве что вместо относительно современного и мощного противотанкового орудия нам вновь приходилось обращаться ко всякому старью. И потому конкретно на представленной здесь опытной машине появилась специально доработанная для неё береговая 57-мм пушка Норденфельда, потреблявшая правда уже более мощные патроны, нежели её короткоствольный собрат с предыдущего танка.

Да и пушек таких по последней переписи «артиллерийского населения страны» насчитывалось в наличии всего 102 штуки, отчего стать основным орудием при организации действительного массового производства такой машины, оно никак не могло. Как не могли стать таковым и разные 57-мм пушки Гочкиса, имевшиеся в российском флоте. Ведь там их тоже было в общей массе — мал мала да ничего. Вдобавок этот 57-мм зоопарк, насчитывающий в общей сложности полдесятка разных видов орудий, питался аж четырьмя ни разу не взаимозаменяемыми унитарными патронами. Вот уж где существовал кошмар тыловиков!

Однако персонально нам деваться было некуда. Найти чего-либо получше в плане танкового вооружения, сейчас не представлялось возможным вовсе. И потому работать приходилось с тем, что есть. Точнее, с тем, что дали.

Удачей было уже то, что хоть вот эти пушки ГАУ «презентовало» с барского плеча для установки в нашу бронетехнику. Благо выстраиваемые столетиями крепости остались все в тылу российских армий, а более нигде эти 57-мм орудия не находили применения. Разве что в импровизированной противовоздушной обороне.

— А! Как звучит! Ведь просто песня! — хотел бы я сказать о звуке работы заведённого мотора танка, но предпочёл совсем смолчать, как только в корме боевой машины застрекотало и загрохотало «выстрелами» выхлопных газов из глушителя столь сильно, что мы едва не оглохли, даже находясь в закрытой со всех сторон башне. Покумекав, я решил не сгонять с места штатного механика-водителя, а разместиться самому на месте заряжающего. Благо изначально создавал башню, как и полагается, трёхместной.

Возможно именно поэтому танк завёлся с одного тычка, а не так, как, бывало, случалось у англичан в иной истории мира с их Марк VIII «Кентавром», на котором те устанавливали моторы Либерти. Да, да! Те самые, что сохранились у них в производстве со времён Первой мировой войны аж до 1940-х годов.

Там народ, порой, и за час «танцев с бубном» не мог добиться от стального сердца ничего, кроме астматического кашля или же пожара. Не запускался тот, и всё! Вот хоть ты тресни! Я даже как-то в прошлой жизни видел в интернетах, как такой мотор пытались запустить работники центрального танкового музея Великобритании. Так вот. Им тоже не сопутствовал успех на протяжении более чем часа колупания.

Нам в этом смысле сильно повезло, что мы создали более достойную конструкцию. Да и вылизывали конкретно данный экземпляр мотора отнюдь не просто так. Чай танк являлся презентационным. А что касалось «звуков ада», которые танк начал издавать, то здесь вина лежала на бензине. Чем меньше было у него октановое число, тем более он склонен был к изрядной детонации в цилиндрах.

Мы же, в оправдание своё, не просто так вынужденно переделывали танковый двигатель на питание от не сильно замечательного автомобильного бензина. Высокооктанового авиационного топлива сейчас едва хватало авиации. Отчего нам приходилось рассчитывать лишь на то, что оставалось у нефтезаводчиков.

Естественно при этом никто не отменял тетраэтилсвинец, которым в моей прошлой жизни повышали октановое число бензинов во всём мире на протяжении аж целой сотни лет. Но, во-первых, сейчас он не особо требовался, без него справлялись как-то. Да и производить его нам было просто негде. А, во-вторых, являлся так-то этот хитрый элемент почти что ящиком Пандоры. Из-за него за целый век безудержного потребления этилированных бензинов настолько сильно оказались загажены свинцом все города планеты, что просто ой! Да и людей свинец травил безбожно поколениями, влияя негативно на центральную нервную систему и сильно повышая агрессивность. Как будто этой агрессивности нам даже без свинца недоставало, блин!

— Ого! Вот это рык! — повернувшись ко мне с командирского места, прокричал довольный Михаил Александрович, имея в виду стрёкот мотора. — Сразу понимаешь — мощь! Изрядная!

— Да не сказал бы, что изрядная, — пришлось мне покривиться вскользь. — Уж больно тяжела машина вышла. Отчего даже почти 400-сильный мотор может разгонять её всего до 25 вёрст в час. А на раскисшем грунте, считай вдвое медленней. Но главное, что полевая артиллерия точно проломить её броню не сможет! Тогда как мы начнём ту щёлкать, как орешки! — С этими словами я любовно погладил по казённику длинноствольной 57-мм пушки, которая давала мне и вообще всем нашим танкистам возможность не опасаться более столь сильно вражеских орудий.

— Что же, давай проверим, как она стреляет! — аж потёр ручки в предвкушении великий князь. — Евгений Александрович, извольте навести её куда-нибудь!

— Сперва доедем куда надо, а уж после наведём, — не поддался общему азарту мой обстоятельный папа́, активно изучающий устройство телескопического прицела пушки. — А ты, сынок, клади пока снаряд обратно! Война идёт! Успеешь ещё вдоволь настреляться!

Как очень скоро оказалось — он накаркал!

[1] Князь крови — те князья Романовы, которые утрачивали право именоваться великими князьями из-за слишком отдалённой родственной связи с императорами.

Глава 10

Крепкие орешки. Часть 1

Победы первых месяцев войны принесли русской армии не только славу, но и немало головной боли. В том числе двумя немалыми причинами оной выступали два попавших в осаду, но не сдавшихся города-крепости: германский Кенигсберг в Восточной Пруссии и австрийский Перемышль в Галиции. Те ещё крепкие орешки!

На окружение,