Курсант-адмирал - Алексей Николаевич Кукушкин

уже кричали: «Ура», – вся прислуга орудий, а громче всех Семен Диких. У японца как бритвой срезало носовую трубу и мачту, плюс крен на корму стал выравниваться, а это значило что японец исправил повреждения, или еще один снаряд угодил в нос и взорвался.

Часы показывали половину одиннадцатого. Седзи Есимото все понял: «Именно сегодня он встретится с богами, такая глупая смерть, лишь вчера крейсер вошел в строй и сегодня повстречался в два раза более сильным и быстроходным «Варягом», да еще и получил приказ атаковать его». Но внимательно наблюдая за противником насчитал еще три попадания комендоры кормовых орудий стараются отомстить за убитых товарищей.

Бурлаков в обличии Бэра обращаясь к старшему офицеру:

– Кажется у японцев выбиты до половины орудий, необходимо добить супостата.

Но тут, на протяжении двух, минут русский крейсер был чуть не отправлен в нокдаун. Один снаряд прямо попал в кормовое 3-дюймовое орудие, вывел его из строя вместе с расчетом, а другой снаряд попал в 1 ½-дюймовый бронепояс, с трудом установленный Щесановичем при постройке «Варяга» в аккурат над носовым торпедным аппаратом. Хорошо, что снаряд был фугасный, и пусть и тонкая, но броня Круппа с честью выдержала данное испытание. Но по иронии судьбы, рядом ударил второй снаряд, прямо в торпедный аппарат, и уже раскачавшаяся плита, у которой отломились два болта, выдержала и это попадание, не выдержали оставшиеся болты. Бронеплита, как осенний листок, соскользнула в пучину морскую, выполнив свой долг до конца и спасла корабль.

Будто в ответ, мичман Петр Иванов очень тщательно прицелился и залп четырех 6-дм орудий левого борта выстроил против японца стену разрывов. Результатом удачного попадания стала сбитая кормовая труба и начавшийся пожар в центре японского крейсера.

Семен Диких наводит свою «Пушку», и шепчет ей ласковые заветные слова. Она, как подобает красавице упрямиться. Перелет, перелёт, недолет и вдруг, как будто тоже перелет, но волна как на ладони чуть приподнимает «Ниитаку» и 8-дюймовый снаряд врезается в 2 ½ дюймовую бронепалубу японца, прорезается её как в масло и взрывается уже в носовом артиллерийском погребе, не стреляющей баковой 6-дюймовки, где лежали шестьдесят шесть снарядов, и разверзся настоящий ад76.

Чуть ранее случившегося взрыва японский капитан решил развернуть свой корабль кормой к противнику, размышляя: «Пока тот будет догонять, есть шансы всадить пару снарядов в нос русскому крейсеру или сбить часть труб». Но это было последнее, что пришло ему в голову, носовая часть крейсера была взорвана и оторвана.

Крейсер погружался носом в пучину морскую. «Ура!» – кричали русские моряки, а японцы спасались кто может, но железная дисциплина приказала в первую очередь спасти портрет императора.

Русские застопорили машины и приступили к поднятию из воды утопающих. Бурлаков, на которое этот бой произвел неизгладимое впечатление, улыбаясь приказал старшему офицеру:

– Прошу Алексей Николаевич доложить о наших потерях и повреждениях.

Через десять минут Алексей Николаевич докладывает:

–Убыль в мичманах три, матросов двадцать четыре, выведены из строя одно 6-дюймовое и два 3-дюймовых орудия, корабль получил тринадцать попаданий из примерно трех сотен снарядов, выпущенных противником.

Николай осмотрел себя и понял, что цел, на корабле под его командованием царил порядок, если можно так выразиться после тяжелого боя с потерей матросов. Спасено было около полутора сотен человек. Всех их разместили под охраной матросов в носовой части корабля. Бурлаков отдал приказ на мостик возвращаться в Порт-Артур, заделать повреждения и пополнить расчеты орудий и боекомплект у них же.

Тут раздался сигнал от Козлова и Николай открыл глаза в холодной ванне, ноги ужасно свело. Рядом сидела Виктория в облегающей спортивной одежде готовая помочь. Вбежал Козлов и сразу набросился на нее:

– Девчонка что ты себе позволяешь, куда руки суешь? Человек на задании, он мог бы не вернуться.

– Я, я, – заикаясь отвечала девушка, – решила проверить что с ним…

– Как проверить? – Козлов понял, что ей достаточно эмоциональных переживаний, – рукой ты в другом месте и времени проверяй, но не здесь, я там в переговорной всё на мониторах вижу и степень владения субъектом и что происходит, ты рядом с ним, чтобы быть готовой если я отдам команду отключить провода, и оказать первую медицинскую.

– Я, я всё поняла, – зарыдала Вика и Бурлакову хотелось прижать её к себе и успокоить, но он был весь в липком геле, который от долгого пребывания в глицерине стал растворяться и пошел в стороны словно волосы.

– Ну а ты товарищ курсант в некотором роде молодец, – похвалил его Козлов, – улучшил и без того неплохой крейсер, найдя в достаточно плотной компоновке резервы для модернизации, правда Щесанович помог, но ведь не я же, значит практически самостоятельно, затем настоящий переход на Балтику и Дальний восток, опять же дельный рапорт Алексееву, пусть потомкам письменный раритет достанется, как капитан 1-го ранга Бэр хотел войну выиграть, кстати тебе после этого боя погоны с орлом светят, звание контр-адмирала и начальника над всеми крейсерами Дальнего востока.

– Я старался, – Бурлаков пришел в себя, – интересно там, и как-то всё очень реалистично.

– Что тебе понравилось больше всего? – спросил у вылезающего из ванны и направляющегося в душ курсанта Козлов, – наверное, что всё натуральное и разнообразное, хоть даже тот же транспорт есть и паровой, бензиновый и электрический, развито дирижаблестроение, уважается наука и всякое знание, которое не оторвано от реальной жизни, а наоборот больше политехническое и естество испытательное, приносит ей всяческую пользу и полное отсутствие гаджетов, общение реально и приятно.

– Ты только мой милый не заигрывайся там в кораблики, – вмешалась Вика, – а общайся лучше здесь со мной.

– Конечно только с тобой, – приобнял её Николай и прошелся руками по стройному телу словно по гитаре.

Глава 5

Николай Бурлаков входил в аудиторию Академии времени ВМФ, уже в начале октября, так как после первоначального обучения и выполнения первого самостоятельного задания ему дали время отдохнуть за учебниками. Смена вида деятельности лучший отдых, тем более курсанту, чей внутренний мир отправляется в прошлое решать какие-либо задачи требуется как хорошее питание, так и физические нагрузки. У Бурлакова в эти дни всё в таком ритме и происходило, на специальной загородной базе института, где тренировался спецназ ВМФ и прочие специалисты. У морпехов Николай подглядел ход тренировок и даже поучаствовал в некоторых, но было нереально тяжело под грузом с марш-бросками и полной выкладкой. Сложно было и штурмовать незнакомый корабль, так как в коридорах и ходах легко было заблудиться и всё решали реакция на происходящие изменения и скорость выстрела оружия.

На входе в