Сабатон. Системный приручитель 3 - Алексей Пислегин

— Да что, — Саныч вздохнул. — Эти гниды нам войну объявили. Партизанскую. Сегодня тройку Топора вальнули. Считай, под носом у нас.

Аркадий уже не удивлялся — хватило в первый день. Они, как добили тварей и выбили двери турбазы, нашли внутри четыре трупа зомбаков. Две из них — бабы с ресепшена. Остальные, походу — бухгалтер и уборщица.

Там, где его пацаны с АК-74 дохли, как мухи, дед с ружьём за пару минут в одного четыре твари уработал и упёр девку у них из под носа. Ещё и, гнида такая — сбежал через подземный ход, заминировав спуск.

И это всё — на турбазе с маралами в заднице мира, мать его, а не в америкосовском боевике с престарелым Стейтемом.

По итогу, Сабатона, за которым и ехали, они даже не увидели, вероятные информаторы сбежали — и оказались на деле ещё и чуть ли не говнистее самого Сабатона. Это не говоря ещё о Системе и монстрах.

Аркадий вышел на волю два месяца назад. Отсидел он долгие шесть лет, вышел по УДО на два года раньше срока. Нет, Сабатон, этот уже бывший следак, не садил его — другие постарались.

Этот падла убил его младшего брата, на которого Аркадий оставил свои дела. Там история мутная, официально Паша типа в окно выпал в заброшке, пока Сабатон за ним гнался.

Только — кто в это поверит? Аркадий последние несколько лет мечтал о мести. И удавить урода хотел сам, голыми руками.

Жизнь распорядилась иначе. Она вообще такой разворот устроила, что до сих пор не верилось.

— Девка из укрытия одного пацана сняла, — продолжил Саныч. — Ну и, ребятушки наши калаши расчехлили, в ответ отработали по ней.

— Убили? — с облегчением выдохнул Аркадий. А от того, что он уже и смерть сопливой инвалидки за достижение считает, захотелось снова приложиться к фляжке.

Аркадий и приложился.

— Не, хрен там плавал. Место для засады хорошо подобрано. Она оттуда стреляла, где трактор стоит. У него же вилы прицеплены, ты видел? А в сторонке ковш, короче. Девка из-за него шмальнула и спряталась.

— Калаши ковш не пробили, хочешь сказать?

— Сам в шоке. Мы глянули — внутрь ковша пару мешков с песком закинули. Но они и не понадобились — пробитий всего пара, и то пули застряли. Попадания под углом были, металл толстый, ты очередями шмалять запретил — короче, всё сошлось. Да и говорю же, место для засады прям удачно подобрали. Это дед всё, отвечаю.

— Дальше что?

— Да ничего. Дед к пацанам в спину вышел — и уработал всех. Топором, прикинь? У них теперь ещё три наших калаша и патроны. И тварь ещё эта…

Тварь, да. Никто её не видел, только слышали — как она ржёт, как долбанная гиена, трахнутая Сатаной. Она объявилась вечером второго дня, всю ночь хохотала, где-то в лесу, до усрачки пугая часовых — и с тех пор пропало пять человек.

Вот бы дед со своей пигалицей на эту тварь наткнулись — да поубивали друг друга, мать их за ногу…

В дверь постучали — громко, настойчиво. Так, очередная задница случилась, что-ли? Аркадий рявкнул:

— Заходи!

В кабинет ввалился Шут, выпалил:

— Там это… Короче, пацаны пропавшие вернулись. По дороге пока идут, минут через пять будут. Профессор и остальные. Но они обдолбанные какие-то.

Час от часу не легче…

Он встал, закинул на плечо калашников. Сгрёб со стола свой арбалет — системный, убийства которым опыт дают. Аркадий неплохо умел стрелять из арбалета — только вот нормального, современного, а не такого древнего хлама.

Хотя, за последние два дня вроде пристрелялся. Если Сабатон жив, станет Аркадию манекеном для стрельбы.

— Ну что, пошли смотреть. Саныч, собирайте пацанов, у меня предчувствие хреновое.

Сунув себе в карман фляжку с виски (и не обращая внимания на тоскливый взгляд Саныча), он стремительно вышел из кабинета. Мало ему было этих двух терминаторов, тут ещё одна проблема за другой валятся.

И ладно, дед. Тоже, наверное, из бывших военных. Но девка-то такая железобетонная откуда?

— Ну ты чего ревёшь-то, Сашуль?

— Де-е-ед, я человека убила-а-а… С-снова!

— Ну какой там человек, Сашенька? Жулик, тварь. Или мы их, или они нас. Всё, жизнь нормальной уже не будет, а я, ты уж прости, не вечен. Выловим всех этих уродов, турбазу отобьём. Но это всё херня, конечно. Ты не забывай, моя хорошая: мы тебе возвращаем ноги. Сделаем это задание — снова будешь ходить. А убивать… Жизнь теперь такая, Саш. А этих уродов не жалко. Они, уж поверь, тебя бы не пожалели.

— Я… — всхлип. — Я зна-а-аю…

— Ну так а чего ты тогда?

— Дед… — Саша крепче вцепилась ему в шею. — Ну нормальная я-а-а, ну что ты хочешь? Кто я по-твоему, Убивашка?

— Время такое, родная. Не для нормальных. Завтра валим гадов?

Девочка шмыгнула носом. Выдохнула:

— Валим.

Марина смотрела на этого синеглазого брутала, увешанного оружием. Нет, серьёзно: у него и топор, и обрез, и кинжал — такой же, как у самой Марины. И нож ещё до кучи — вроде бы, обычный, не от Системы. Смотрела — и кляла себя мысленно последними словами.

Так, как при своих папиках говорить никогда бы не посмела — потому что знала, что нужно быть для них хорошей — самой хорошей! — девочкой.

Хотя, для Сергея она такой и была — и чем всё кончилось?

Нельзя было пить.

Она ведь и сама это понимала. Поела, потому как помирала с голоду после бессонной ночи в лесу. Сахар упал, её тошнило, в теле была мерзкая слабость. Ещё и тело горело от температуры, в носу резало…

В общем, она нашла не только таблетки от температуры, но и полку с алкоголем. Рука схватила самый приличный на вид коньяк сама по себе. Марина даже нашла для себя оправдание: выпьет с перцем, как отец делал.