Хранитель подземелья, хрена вам лысого, а не сундучки! - Михаил Скуров

Также Дани оказался выживальщиком черт знает какого уровня, а потому почти что из всего он мог достать вкусное, полезное или же опасное... Гусеница? Растолочь с травой и намазать на рану — полезно. Белка? Оторвать лапы и пожарить — вкусно. Гриб? Выжать сок и смешать с пылью — отрава мечи мазать.

Золотой мальчик, короче говоря, жаль что золото голубое...

Кстати о золоте... Воня, какой-бы золотой не была в прямом и переносном смысле, вообще почти не оттиралась от своего амбре. Да и приручали мы ее... Ек-макарек как приручали.

Дней с пять все проходило как с ребенком — проснулась, на ручки, истерика, боль, покормили, уложили спать и так раз в несколько часов. Уж и не знаю точно, сколько именно каменных буров вонзилось в мой зад за это время. В конце концов день на пятый этой безумной пляски я решил, что хрен бы с феечками, я устал, хочу любви и вообще мама ягодку не для нее растила. Отпустил ее нафиг и уже забыть намеревался. Часа на три она пропала из виду, в это время я упорно думал, как же теперь проветрить пещеру и выгнать весь этот дух нерусский, как она вернулась!

Вернулась, помоталась вокруг меня, чутка повтыкала мне в руки свои сверла, да и плюхнулась на сундучок, где и заснула. Очень хотелось задушить ее прям там же да эльфику отдать, чтоб появились у нас ценные ингредиенты для алхимии, лекарства ну и закуска к местному пиву. В конце концов она проснулась, уже по привычке посверлила меня камнями, но не так обильно и не так навязчиво, как в первые дни, а после и вовсе заныкалась мне куда-то в кимоно.

Короче говоря, приручение феечки прошло успешно. Не то чтобы я сомневался, все ж опыт, обаятельные глаза и милый тон, но ек-макарек... Чую, что где-то я ошибся и овчинка выделки не стоит. Но поздно пить боржоми, столько труда вложено — хрен я теперь отпущу ее, буду любить, заразу, до талого!

Вопрос с отмыванием Вони стоял как и ее запах — остро, сама же феечка при виде воды резко включала истеричку и вокруг меня начинали кружить сверла... Воевал я с ней несколько дней, пока в конце концов не произошло нечто немыслимое — после очередной двухчасовой банной процедуры с руганью, сверлами и танцами я не почуял, как запах потихоньку начал отступать. А еще была найдена роковая слабость Вони — она сразу же млела и замирала, если схватить нижнюю пару ее крылышек, вот прям отдельно прихватить их. Даже при очередном приступе стервозности помогало — схватил, чуть помассировал и все, феечка недееспособна.

Я в феечкином организме профан, Дани тоже пожимал плечами, а сама же мелкая потихоньку так начинала зависеть от этого процесса. И в ванных отсиживала положенные два часа, и в целом вела себя покладисто, да и вообще даже в силу своих феячих мыслей старалась с чем-то мне помочь, разочек, правда, притащила кучку жучиных потрохов в соку рондо, отчего недельный прогресс чистки сошел не то что на нет, даже не коту под хвост, в минус укатился! Так мало всего, кусочек она мне в рот затолкала... Минут десять меня полоскало, все пытался заесть или запить этот дрянной вкус под смешки Дани и непонимание Вони.

Наша песня хороша и начал я ее сначала... Ванна, скука, небольшие истерики. Мелкая показушница специально начинала колоть, если я больно долго не играл с ее крыльями. Процесс этот напоминал почесывание пузика собаки, все бы хорошо, пока у животинки пиструн не вставал. С каждым разом все больше и больше внимания требовала эта мелкая, пока в конце концов я строго и прямо не заигнорировал ее. Сверла, конечно, бесили, но нельзя ж во всем потакать питомцу, верно?

Своего она не добилась, улететь от горя я ей не позволил, потому что на воле она сто процентов измажется и отмывать придется в третий раз. Стоило мне устроить ей домашний арест, как она вкрай взбесилась и тут уж мы с ней хорошо поругались... Я ей пальцем, она мне сверлом, я кричу, она пищит, я большой и страшный, у нее сверло остреее и длиннее.

С полчаса длилась наша ссора, мелкая получила пальцем по голове и, надувшись, села на сундук, с которого дней пять не сползала...

Было тихо, как в гробу. Я стоял на своем, Воня на своем, Дани ходил между нами и тихонько посмеивался. В принципе, он почти и не жил в пещере, заползал в нее по ночам и в дожди, целыми днями бродил по полям и лесам, собирая все, что к земле не прибито, а что прибито — отдирал и собирал.

Пока мы были в ссоре с Воней, он сходил-таки в трижды мной забытый лагерь и притарабанил оттуда брезент, немного продуктов, кое-какую посуду и еще кучу мелочевки, но самое главное — мыло! Его сразу же прихватизировал я и в тот же день, поразив мелкую, что по-прежнему дулась на сундуке, нежданным массажем крылышек, выкупал ее хорошенько в пене. Дело все происходило в котелке, с подогревом, так еще и я тер особенно аккуратно...

Короче говоря, кайфанула она очень хорошо! Я б и сам хотел оказаться на ее месте... Случайно я сказал это вслух и эльфик загорелся этой идеей. Полдня он капал мне на мозг вариантами баньки-парилки, отчего моя черепушка чуть не лопнула. Можно было и так, и сяк, и сам он мне поможет, и вообще все будет приятно — прекрасно, зашибись, и спинку потрет, и воду наберет, и... Пришлось, короче говоря, разораться, чтоб один ушастый, но отбитый на оба уха синюшный засранец услышал, наконец, что не нужны мне ласки его голубых рук!

Облом вышел знатный, паренек даже слегка обиделся, но я тверд в своем решении! Не было, нет и не будет радуги в моем черно-белом внутреннем мире!

Хотя, если быть честным, принципы мои подверглись хорошему такому испытанию... Под рукой Воня, что то и дела чуть ли сама обтирается крыльями мне о руки, да так, что хоть снимай да на известный хаб выкладывай! Сам я не того, от самоудовлетворения лет с тринадцати отвык, да еще и педик синий бродит, бдит и ждет, пока что-то во мне переломается. Страшная ситуация, даже стремная, Лаврентию пришлось тяжко, очень тяжко.