Гений медицины. Том 7 - Игорь Алмазов

— Демонстрацию лечения прионной болезни? — удивился я. — Как они себе вообще это представляют?

Чехов молча пожал плечами. Мда, так себе ситуация. У меня доклад на очень интересную тему, которая перевернёт мир медицины. Ещё одна неизлечимое заболевание станет излечимым.

И при этом для участия в конференции требуется какая-то демонстрация…

— Я уже всю голову себе сломал, — проговорил Чехов. — Не могу придумать, как именно провести эту демонстрацию. Можно подобрать картинки, и с белком, и с нейронами. Но это же всё не то…

Для такой крупной научной конференции точно не подойдёт.

— Я подумаю, — решительно ответил я. — А пока давай-ка сходим в музей.

Чехову меч Македонского новых аспектов не выдал. Всё-таки последователей он определял каким-то особым, известным только ему, способом.

Ну что ж, попытка не пытка. Не вышло тут, значит будем развивать магию Чехова иначе.

После музея мы разошлись, я пообещал уже завтра прийти к нему с готовым решением. И за ночь я его придумал.

Утром следующего дня первым делом отправился в отделение неврологии.

— Давненько вы не заглядывали, Константин, — улыбнулся отец Лены, Михаил Тарасов. — Хотя вас-то я вижу регулярно. Стараюсь не пропускать ни одной лекции. И старательно перенимаю ваши техники.

— Приятно слышать, — кивнул я. — Сегодня я по другому вопросу. Пациенты, страдающие прионной болезнью, имеются у вас на учёте?

Это заболевание граничило между инфекцией и неврологическим заболеванием. Но я решил, что неврологии в нём всё-таки больше. И не ошибся.

— Есть один, — кивнул невролог. — А что?

— Мне нужно с ним поговорить, — заявил я. — Я продумал технику, с помощью которой можно вылечить прионную болезнь. И с этим докладом буду выступать в это воскресенье на конференции. Но мне нужна демонстрация способа лечения, а для этого нужен и пациент.

Михаил Тарасов пару секунд помолчал, а затем громко рассмеялся.

— Ну вы даёте. А я почти вам поверил, — заявил он. — А в самом деле зачем?

В это также сложно поверить, как и в излечение магией ВИЧ-инфекции.

— Я говорил серьёзно, — пожал я плечами. — А что вас так удивило?

— Прионные болезни неизлечимы, — заявил отец Лены. — И да, я наслышан про вашу способность управляться с магией. Но уж простите, не надо делать из себя Великого Ткача.

— Я и не делал, — спокойно отозвался я. — Но метод лечения прионных болезней действительно продумал.

Теперь Тарасов наконец-то перестал улыбаться.

— Это невозможно, — категорично заявил он. — Я доверю вам пациента, а вы из него инвалида потом сделаете. Мне эта ответственность зачем?

— С пациентом я поговорю сам, — спокойно ответил я. — Он сам может выбирать, где и как ему лечиться. От вас мне нужны только его данные.

— Я отказываюсь в это верить, — с удивительной настойчивостью повторил Тарасов. — Вылечить прионные болезни невозможно!

Удивительный человек. Знает, что я разработал метод лечения ВИЧ-инфекции даже на поздних стадиях. Но не может поверить, что я смогу вылечить прионную болезнь.

— Давайте так, — решил я. — Вы дадите мне контакты этого пациента. И я договорюсь с ним. Вы не можете лишать человека возможности вылечиться, это решение он должен принимать сам. Я же могу узнать данные и через главврача.

— Вы мне угрожаете?

— Совсем нет, — добродушно ответил я. — Лишь напоминаю, что решение за пациентом, а не за вами. А в это воскресенье вы сможете посмотреть прямую трансляцию с научной конференции. И убедиться, что я говорю вам правду.

Лично на конференцию, разумеется, я провести его не мог. Но знал, что трансляция будет на их официальном сайте в свободном доступе. Чтобы желающие могли сразу же узнать о нововведениях в науке.

Михаил задумался. Отчего-то он не мог поверить, что я действительно мог свершить подобное открытие.

Вообще отношения у нас с ним были довольно сложные, но в последнее время все конфликты были решены. Просто в этом вопросе он решил пойти на какой-то свой принцип.

— Ещё не факт, что мой пациент согласится, — буркнул невролог. — Это очень уважаемый аристократ, барон Шапилов. Если договоритесь с ним — хорошо, принимаю условия вашего предложения.

Собственно и согласился он, только потому что я не оставил ему выбора. Прямо же обозначил, что свяжусь с пациентом с его помощью или без. Ведь в другом месте такой сложный случай я навряд ли найду.

Он выдал мне телефон Шапилова. Я тут же позвонил и договорился о встрече сегодня вечером в кафе. Сказал, что это касаемо его лечения.

Попрощавшись с неврологом, отправился к себе в отделение. А отработав день, поспешил на саму встречу с Шапиловым.

Это оказался довольно грузный аристократ с густыми рыжими усами. Насколько я успел узнать, он владел стекольным заводом.

— Добрый вечер, — поздоровался я с ним. — Меня зовут Константин Алексеевич Боткин, я вам звонил сегодня.

— Да, сказали, что это касаемо моей болезни, — не здороваясь, ответил Шапилов. — Что, нашли способ лечения?

— Можно сказать и так, — кивнул я. — Я учёный, автор многочисленных научных работ на тему лечения с помощью лекарской магии. И я разработал способ лечения прионной болезни, тоже с помощью сочетания нескольких аспектов лекарской магии.

— Так приступайте! — заявил Шапилов. — Что ходите вокруг да около?

Сложный человек. Тарасов наверняка это знал, когда говорил фразу «не факт, что пациент согласится».

— Дело в том, что метод экспериментальный, — спокойно ответил я. — Я планирую рассказать о нём в это воскресенье на научной конференции. И заодно продемонстрировать на пациенте.

Шапилов медленно отпил чай, и с грохотом поставил чашку на место.

— Это вы хотите сделать из меня учебное пособие⁈ — возмущённо заявил он.

Тяжёлый случай.

— Хочу на вашем примере показать, как можно вылечить прионную болезнь, — ответил я. — Продемонстрировать свой способ, чтобы о нём стало известно всему миру. И чтобы другие подобные случаи тоже начали лечить повсеместно.

— А я тут при чём? — возмутился тот. — Если нашли способ лечения, так лечите меня. А не делайте из меня какое-то пугало огородное, в самом деле.

— Я вылечу вас в воскресенье на конференции, — ровным тоном ответил я. — Это одновременно и избавит вас от вашего заболевания, и покажет всему миру, что прионные болезни теперь можно лечить. На других условиях сотрудничества не будет.

По крайней мере, пока этот метод не станет общепризнанным. Но до этого Шапилову еще долго ждать придется.

— Какой же вы врач после этого⁈ — фыркнул Шапилов. — Если отказываетесь лечить пациента. Вы не можете называть себя врачом. Да в вас даже человечности нет!

С одной стороны, он прав, и я не могу отказать пациенту в лечении по своим собственным принципам. Другие врачи, возможно, спокойно бы отказались.

Но раз