Дар Богов: Вторжение - Александр Шуравин

- Уже не лежит, а стоит, - поправил его другой голос, и уже не голый….

- Потерялся, бедолага, - кивнула в сторону Олега та же самая бабка, что подала ему одеяло.

- Так, пройдемте в отделение, - сказал все тот же полицейский, а второй на всякий случай приготовил дубинку.

Олег понуро поплелся за стражами порядка.

- Ему в больницу надобно бы, - крикнула им вслед бабка.

- Без тебя разберемся, старая, - грубо ответил их второй полицейский.

Допрашивали Олега в небольшой будке, которая оказалась неподалеку.

- Имя, фамилия, отчество? – задал вопрос полицейский, приготовив свои бумажки.

- Не помню, - соврал Олег.

- Как вы оказались в обнаженном виде на улице?

- Тоже не помню.

- А что вообще помните?

- Ничего, - ответил Рыбкин, решил, что пока он не придумал, что говорить, самая лучшая стратегия – это притвориться человеком с амнезией.

- Как, вообще ничего?

- Вообще. Не помню вообще ничего.

- Похоже, это не наш клиент, - сказал второй полицейский, - отдадим его психиатрам.

- Может, не надо? – робко попросил Олег.

- Что, память вернулась? – ехидно спросил коп.

- Нет.

- Ну вот видишь… Михалыч, звони в дурдом.

Олег сидел на холодном стуле, завернутый в одеяло. И думал. Он оказался в чужом незнакомом городе, без денег, документов и одежды. Какую тут можно придумать легенду? Ограбили? Будут спрашивать приметы грабителей, фамилию, адрес и как здесь оказался. Можно ли назвать свое настоящее имя, учитывая, что Рыбкин даже не знает, где находится? Вдруг он за тысячи километров от дома. Хотя, и дома то у него теперь нету, раз по Альметьевску нанесли ядерный удар.

А если сказать правду? То, что он подвергся воздействию инопланетян и теперь бессмертный. Все равно же отправят в «дурку». А если они знают о бессмертных? Тогда опять в бункер на опыты? Ну уж нет, лучше в психушку.

Пока Олег думал, за ним пришли два человека в синих куртках, накинутых поверх белых халатов. Это были крупные рослые мужчины, судя по всему, весьма сильные. Не иначе, санитары.

- Этот? – спросил один из них полицейского, указывая на Олега.

- Этот, этот, - ответил он, - валялся голый посреди улицы, и говорит, что ничего не помнит.

Санитар посветил Олегу в глаз фонариком, отчего тот непроизвольно вздрогнул.

- Реакция на свет есть, зрачки не расширены, - сказал санитар своему напарнику, - на наркомана не похож.

- Что вы делали на улице в обнаженном виде? – последовал вопрос.

- Не помню…

- А хоть что-то помните?

- Ничего

- И что будем с ним делать? – спросил второй санитар.

- Что-что? Если у него амнезия, то в любом случае, нужно госпитализировать.

- А если с ним все в порядке?

- Тогда выпишем. Но потеря памяти, в любом случае, это не все в порядке.

- У нас и так больница переполнена.

- Это да. После последних событий многие, буквально, сошли с ума. Но, в любом случае, если мужчина бегает голый по улице, то это, определенно, наш клиент. А там уже врач разберется.

Олега посадили в обычную карету скорой помощи и повезли. Везли медленно, видимо, город был в пробках. Олег не видел, что происходит снаружи, так как окна были закрыты какими-то пластиковым шторами.

- Сейчас лето? – спросил Рыбкин.

- Лето. Июль, - ответил санитар, - ты и правда ничего не помнишь?

- Правда. Ничего.

- И про то, что недавно случилось?

- А что случилось?

- Ядерная война, - ответил за него другой санитар.

- Как ядерная? – Олег решил играть свою роль до конца и изобразил испуг.

- А вот так. Американцы напали на нас. И разбомбили пол России.

- Я что-то не видел следы от бомбежек…

- Это потому что ракеты сюда не долетели, - сказал снова первый санитар.

- Сюда – это куда?

- В город Мирный. Именно поэтому его и не бомбили, наверное – оправдывает свое название.

Олег некоторое время молчал, а потом решил уточнить некоторые несоответствия и спросил:

- Если сейчас лето, то почему так холодно?

- У нас всегда такое лето. Это Якутия, детка, - усмехнулся санитар.

«Вот так», - подумал Олег, - «Хотел в Сибирь, а попал в Якутию. Но, тоже неплохо, это где-то близко».

Наконец они приехали. Психбольница представляла собой натуральный дурдом, в прямом и переносном смысле: все бегают, суется, палаты переполнены, больные (психи) лежат прямо в коридоре, за ними особо никто не следит.

Пока Олег ожидал в приемной, которая представляла собой просто коморку, отгороженную стенкой с большим окном, возле него прошли целых три «наполеона». Да, они прямо шли и говорили:

- Я - Наполеон, я - Наполеон.

Усталая пожилая женщина осмотрела Олега, посветила в глаза фонариком, спросила:

- Как вы понимаете пословицу: «Тише едешь, дальше будешь»?

- Это значит, что если ехать быстро, то разобьешься, и никуда не приедешь. А если не спешить и не лихачить, то доберешься до места.

- Сколько будет «дважды два»?

- Четыре.

- И зачем вы его привезли? – начала она выговаривать санитарам, - у нас тут видите что? – доктор указала на койки с больными посередине коридора, - Куда мы его поселим?

- Голый по улице бегал…

- Ну и что? Он совершенно здоров. Это обычное хулиганство. Возвращайте его в полицию.

- Ну дык он ничего не помнит…. Амнезия же, - робко возразил санитар.

- Ну и что? Вот в полиции установят личность, если есть хотя бы полис – тогда, может быть, будем лечить. А так нахуй он нам тут не нужен.

Олег, тем временем так и сидел, завернутый в одеяло. Услышав про полицию, он решил тихо улизнуть. Когда санитары ушли, парень продолжая кутаться в оделяло, вышел из коморки и направился к выходу. Но в дверях столкнулся с санитаром:

- Эй, ты куда? – остановил его работник больницы, - а, ну, быстро обратно.

- Может, просто запрем его, до приезда полиции? – предложил чуть позже напарник санитара.

- Куда запрем-то?

- В кабинете Альбертовны. Она еще не скоро придет…

- Да ну, еще спиздит что-нибудь, а нам отвечать потом.

- Ну сторожи тогда сам.

- Вот, делать мне больше нечего. Привезли на свою голову…

Санитары иногда приходили, иногда уходили. Но одного Олега не оставляли. Все равно