Рождение королевы - Дина Сдобберг

Эти земли мои! Мои, как раз по праву происхождения! Мой род идёт от прямого потомка последнего короля Рогнарских островов! Сына, которого обокрали, отдав его наследство дальней родственнице да ещё и по женской линии. Именно так эти земли попали роду твоей матери! И ты их вернёшь! Слышишь?

— Скажите, леди Одетта, а ваши братья одобрили ваш визит сюда? И ваше желание, сообщить мне прилюдно столь интересные подробности? — медленно поднялась её величество. — Всем известна судьба представителей королевского рода Рогнарйсланд. Законных представителей. А раз о вашем предке ничего неизвестно, т вообще похоже любое упоминание о нём скрыли, значит он был… Бастардом! Поэтому и на Севере ваша семья не появляется, а ваш брат, лишь иногда пересекает перевал и то под охраной. Да и ваш род… Роттенблад… Ротен блад… Гнилая кровь, грязная, род бастардов. А бастарды на севере не имеют даже права на жизнь, не то что владеть чем-то.

— Ты поплатишься за это! Дорого заплатишь, — нервно озираясь, отступала Одетта. — Король…

— Что король? Закон о семейной верности древен и не рушим! А вот вы, леди Одетта, оделись в алые одежды, родовые цвета королевского дома Лангории. — Сейчас говорила именно Ренерель. — Ваше украшение на голове, слишком похоже на корону. На которую вы не имеете права. А вот платье слишком свободно, вопреки требованиям моды. А король так торопится со свадьбой, что даже не удосужился ради видимости соблюдения приличий соблюсти положенный срок траура. Не потому ли, что его любовница, коей вы являетесь уже несколько месяцев, беременна? А наследовать бастард не может даже в южной столице. Тем более, наследовать корону. Вы, любовница, носящая бастарда! И смеете мне угрожать? Находясь на землях Севера?

Королева замолчала, и все решили, что она ждёт ответа от любовницы короля. Но на самом деле, Ренерель собиралась отдать приказ о казни. И только Надежда сейчас спасала глупую Роттенблад, собственными руками написавшую свой приговор.

— "Рене, послушай, — пыталась достучаться Надежда до охваченной гневом Ренерель.

— Хватит. Закон на моей стороне, а Роттенбладам давно пора вспомнить о своём месте! — требовала Ренерель.

— А сила? Сила на чьей стороне! Тронешь эту девку, и завтра через перевал хлынут войска! Вспомни, что ты мне говорила, когда я предупреждала, что будет противостояние с королём? Ничего не изменилось! — аргументировала Надя.

— Мне и это оскорбление нужно стерпеть? — глотала слëзы Ренерель.

— Унизь её, унизь так, что это будет хуже смерти! Отправь обратно к брату пешком, через весь город. И пусть идут перед ней герольды и оповещают всех, что она любовница чужого мужа, павшая девка, да ещё и беременная! Тогда даже скорый брак с кем-нибудь, чтобы прикрыть незаконное происхождение ребёнка, не смоет с неё этой грязи и позорного клейма! — уговаривала её Надежда. — Но не казни. Эту смерть тебе не простят!

— А подобный позор? Но ты права. Я королева! Моя ревность не должна править за меня. — Согласилась Ренерель. — Заодно Север покажет, чего стоит его поддержка. Оглашай наше решение. "

— Вы молчите, леди Роттенблад? — прервала молчание в зале королева. — Тогда скажу я.

Вскоре леди Одетта Роттенблад покинула стены Оленьего приюта. Она шла по улице, с двух сторон которой стоял народ Йершпиля. Впереди, в шагах десяти шли мальчишки лет пятнадцати, которых Кроули приставил к королеве в качестве герольдов, и громко оповещали, кто идёт следом.

Толпа смыкалась за спиной Одетты.

— Они не посмеют! Не посмеют! — испуганно повторяла она, осознав, какую глупость совершила, не послушав брата, пытавшегося её остановить. — Ничего они не сделают. Это ребёнок короля!

— Шлюха! — донеслось откуда-то и было подхвачено толпой. — Грязная подстилка!

Кто-то из мальчишек кинул в неё гнилой клубень, чётко попавший в щëку придворной красавицы. А следом в неё полетели камни. Ей нечем было защититься. Конные гвардейцы лорда-протектора пытались пробиться к уже упавшей на дорогу Одетте, но были смяты толпой. Только поздно вечером озверевшая толпа оставила истерзанный труп в обрывках алого платья на помосте, куда тело леди Одетты Роттенблад притащили, зацепив крючьями для мясных туш.

— Война, — произнесла, глядя в темную гладь оконного стекла королева, когда ей доложили о произошедшем.

— Она была неизбежна, Ваше Величество, — тихо вздохнул Кроули.

Глава 21

Утром следующего дня, её величество, почтила город Йершпиль своим посещением. Зелёное бархатное платье с отделкой чёрным кружевом и простой, но добротный, плащ никого не обманули. Встречные приветствовали её величество поклонами.

— Я и Эмма выдаём вас, — хмыкнул Кроули за спиной королевы.

— У меня нет цели остаться не узнанной. — Пожала плечами её величество, поднимая глаза к небу.

Весь небосвод заволокло тяжёлыми серыми тучами. Нигде и просвета не появлялось. И от этого настроение становилось ещё более мрачным. Впрочем, сейчас небо соответствовало мыслям королевы. Ренерель, не смотря на юный возраст, прекрасно разбиралась в подковëрных интригах и могла просчитать последствия.

Надежда, с её образованием и фактически всей жизнью, связанной с историей, не хуже Ренерель понимала своё положение. В истории и за куда меньшие провинности в глазах короля, королев казнили, заточали и убивали. А поводы для гражданской войны и вовсе были гораздо менее значимые.

Пусть её величеству принадлежал не весь север, а только самый лакомый кусок, но сейчас перед королём встал вопрос о том, как бы весь север не взбунтовался, видя пример Рогнарских островов. Да ещё и промолчать сейчас, значит подтвердить верховенство древних законов, уровнять перед ними всех. А значит и королевский род.

Более того, озвучив, что Одетта Роттенблад любовница короля, то всем указали, кто отец её бастарда. Но коронованный отец не стал защитой для любовницы и своего ребёнка. Так или иначе, но пролилась кровь правящего рода. И такую угрозу оставить без внимания не мог ни один правитель.

Оставалось только узнать, какой повод придумает король и его клика для мести.

— Где лорд-протектор? — спросила королева, разглядывая страшную картину на помосте.

— Сбежал с большей частью своего отряда, как только началось волнение, ваше величество, — доложил один из городских старшин.

— Из тех гвардейцев, что пытались отбить леди Одетту, остался кто-нибудь в живых? — обернулась к нему королева.

— Двое, сильно помяты, верхом скорее всего не смогут, но на телеге до дома доедут, — уже понял её мысли старший.

— Тела остальных и леди