Гений АвтоВАЗа - Анатолий Евгеньевич Матвиенко

— Что вы, Виктор Николаевич, это же не спортивная машина. Пенсионерская конфигурация, саженцы на дачу возить. Хотите прокатиться на раллийной?

Скорость, конечно, сбросил.

— Ты — убийца…

— Иначе гонку не выиграть.

— Хорошо что не развалилась… И я выдержал. Думал — кондратий догонит на старости лет.

Дав ему отдышаться, задал ключевой вопрос:

— Вы одобряете эту версию в качестве базовой конфигурации для ВАЗ-2105?

Он замялся.

— Коллективное решение нужно. Если хочешь знать моё мнение, я — за.

Отлично. Могу и других членов комиссии покатать, хоть до тошноты. Ради такого дела и салон не зазорно почистить. Даже мне, высокому начальнику, не претит руки марать, министр велел перевести инженера-испытателя С. Б. Брунова на вакантную должность заместителя главного инженера цеха. Прибавка к зарплате 50 рублей, они никогда не лишние!

К сожалению, эту машину в действии не увидели товарищи из Минска. Её одобрили как прототип и разобрали. Управление главного конструктора принялось крутить и вертеть московскую КПП. Кузовщики мудрили, как сократить на четыре сантиметра переднюю часть, между колёсами и передним бампером. Заодно примеряли возможность, где это получится, заменить металл пластиком. Технологи занимались штампованными металлическими деталями иной формы, под другое расположение двигателя, а бедная синяя «копейка» отдыхала в стороне под брезентом, лишённая всей передней части до лобового стекла. Так что очередным гостям её даже не показал.

— Начальник Упраулення аутамабильнай прамысловасци Савета Министрау БССР Шынкевич Алесь Михайлавич! — представился чиновник костюмно-прилизанной наружности, не скрывающей колхозно-крестьянское происхождение. Говорил он вроде по-русски, но с жутким сельским прононсом и вставлял чисто белорусские слова, из-за чего понимать его порой было трудно. — А гэта Игнат Бранислававич Камейша, дацент з аутатрактарнага факультэта Беларускага палитэхничнага инстытута.

Тот был несколько интеллигентнее, но в контексте автотракторного вуза от него более несло трактором, чем автомобилем. Правда, первое впечатление оказалось обманчивым. Оба вполне разбирались в теме. Показал им «тройку» с требухой от «Рено», потом фотографии, чертежи и макеты разрушенной «копейки». Как раз пришло время обеда, я пригласил обоих в столовку.

Меланхолически размешивая сметану в супе, доцент заметил:

— Одно мне никак не понять, Сергей Борисович. У вас сложилась вполне цельная концепция современной и прогрессивной малолитражки с поперечным расположением двигателя у передней оси или над ней, подвеска типа «качающаяся свеча», реечное рулевое управление, торсионная задняя балка с двумя рычагами. Я ничего не путаю?

— Добавил бы АБС, впрыск и вертикальный взлёт. Но, Игнат Брониславович, всё упирается в производственные возможности, себестоимость не только каждого отдельного экземпляра, но и постановки на конвейер.

— Так я и зразумеу! — чиновник повязал салфетку над галстуком и вонзил вилку в салат с капустой. — Ваша пяцёрка — не новы аутамабиль, а трохи абнаулённы.

— Александр Михайлович дело говорит, — снова завёл вузовский товарищ. — Если менять модель, видится перспективная, продаваемая не только сейчас, но и через десять лет, с ресурсом модернизации. То, о чём вы мечтаете. Вас же заставляют делать реинкарнацию той же ВАЗ-2101, только чуть красивее кузов, добавлено несколько приятных мелочей и привод изменён на передний. Поскольку часто менять модельный ряд не позволят ни министерство, ни Госплан, ваша новая «пятёрка» станет препятствием на пути технического прогресса. Мы и так отстаём и от немцев, и от японцев, и от французов. Американцы — несколько другое, они увлекаются слишком большими машинами, нам пока не актуальными как массовые.

— Скажите Полякову. Я говорил и уже несколько устал повторять.

— А и не надо! Я почему пригласил Александра Михайловича, через него выйдем на союзный Совмин и Политбюро. В Минске будет новое производство, пусть под крышей МАЗа. Там не столь важно держаться за преемственность с новой моделью. Практически неизменен только двигатель? Он у «жигулей» сравнительно неплохой…

Я думал, это Шинкевич взял Камейшу в Тольятти, а не наоборот. Потом разберусь в их отношениях, мотор — важнее.

— А он может стать куда лучше — с минимальными переделками. Причём не нужно больших экспериментов, — я отогнул полу рабочего халата и показал значок КМС. Да, ещё распирает гордость, ношу. — Все рецепты проверены на практике — в условиях раллийных гонок. Поверьте, это очень жёсткие условия. Но двигатель — частности, главной на данный момент считаю общую концепцию.

— Более чем устраивает ваша. У нас на кафедре есть свои наброски и кое-какие разработки. Но только на бумаге. Вы знаете, Беларусь — страна грузовиков и тракторов, а не легковушек. Вы же прошли половину пути и воплотили в металле. И, наконец, это мнение товарища Полякова — прислушаться к вам.

За беседой я добрался до горячего — пюре с рыбой, но притормозил. Похоже, сейчас будет оглашено самое существенное, в 1000 раз важнее набивания утробы.

— Искренне польщён такой оценкой. И вашей, и министра. Но что дальше?

— Перавадзицеся у Минск! — чиновник бросил это с интонацией «а не хотите ли пожаловать в рай», но что-то сомневаюсь, будто там лучше, чем, скажем, в Харькове.

— Заманчиво. Поляков мне несколько раз предлагал, но без конкретики. В принципе, не против, — я увидел, что ответ желанный и ожидаемый. — Нужно лишь уточнить условия. Должность, оклад, премирование. Обеспечение жильём.

— Квартиру получите сразу. Семья есть?

— Как только будет квартира, сразу распишемся, заберу её из Тольятти. Поэтому минимум двухкомнатная.

— На аднаго? — Александр Михайлович повернулся к Игнату Борисовичу с вопросом на лице — не треснет ли губа у молодого нахала, то есть меня, но потом опустил плечи и кивнул. — Узгадним.

— Что?

— Согласуем, — пояснил Камейша. — Будет двухкомнатная. Штатное расписание на новое подразделение МАЗа не утверждено, должность будет называться, скорее всего, «заместитель главного конструктора». Сколько у вас здесь зарплата?

— Сейчас — 390 на руки чистыми. Минус профсоюзные и комсомольские. И прилетают премии за победы на ралли.

— Замы главного конструктора у нас получают от 450 рублей. Плюс квартальные и годовые премии в зависимости от финансового результата завода. Я понимаю, не такая большая прибавка, чтоб переезжать. Но возможность сделать современную машину, а не тащить прошлое в будущее…

— Именно это меня и интересует. Ещё два момента. Открытие производственной линии, даже при расширении уже действующего завода, занимает больше года. Вообще-то, до трёх-четырёх. Насколько сейчас нужно моё присутствие в БССР? Я предлагаю: заключите контракт с АвтоВАЗом на проведение опытно-конструкторских работ с испытанием прототипов, и до определённого момента я буду работать