Макабр. Книга 1 - Влада Ольховская

Они не бродили по лаборатории, они уже вошли в один из кубов. Не в тот, где хранилось тело Дема, оно по-прежнему могло внушить суеверный ужас кому угодно. Преступников интересовал соседний отсек, тот, в котором находился астероид, полный алмазов.

Они знали, что ищут. Они сразу же рванулись туда и теперь вовсю извлекали драгоценные камни из пустот. Без защитных костюмов, какими-то примитивными инструментами, предназначенными для ремонта канализации, а не для лаборатории! Но потрепанных мужчину и женщину неопределенного возраста это не останавливало. Они, судя по шальным взглядам, слишком громким голосам и резким движениям, были не совсем трезвы. Вряд ли их образования изначально хватило бы, чтобы определить чудовищность собственного поступка, а теперь они и мыслить-то здраво не могли.

А еще они не могли узнать, что в астероиде хранятся алмазы. Сабир специально велел скрыть эту информацию от людей, как раз чтобы избежать таких случаев! Но многие в лаборатории знали, и кто-то определенно проболтался. Сабир заставил себя не думать о том, что это начало конца, что скоро и других паразитов будет не удержать за запертыми дверями. Он предпочитал решать проблемы по мере поступления.

И нынешняя представлялась не такой уж страшной. Воры, увлеченные своим делом, даже не заметили, что он пришел. Сабиру достаточно было заблокировать их внутри, из куба они не вырвались бы! Ну а потом можно допросить их, узнать, кто надоумил их прийти за сокровищами.

Он даже достал личный компьютер и начал вводить соответствующую команду, а закончить не успел: ему на затылок обрушился удар сокрушительной силы. Преступников было все-таки не двое…

Сабир не потерял сознание. Он и сам не понимал, почему – удар был настолько сильным, что, казалось, череп просто не мог выдержать. Мир закружился, пол и потолок поменялись местами, потом и вовсе как будто исчезли. Перед глазами заплясали темные пятна, во рту нарастал горький привкус крови. И все равно Сабир понимал, где он и что происходит. Реальность как будто издевалась над ним – лишила возможности сопротивляться, но заставила смотреть на катастрофу, которая вот-вот должна была произойти.

Пока он сжимался на полу, напавший на него человек позвал двух других. Они все говорили на одном языке, в котором Сабир пусть и не сразу, но узнал итальянский. Они обращались к нему, а он не мог ответить. Даже не потому, что не понимал вопросов – хотя это тоже важно, обдолбанные недоумки не сообразили, что так и не перешли на общее наречие. Сабир не смог бы разговаривать с ними в любом случае, голова кружилась так сильно, что он подозревал: его вывернет наизнанку при первой же попытке подать голос.

Нападавшим его молчание не понравилось, укурки быстро срываются. Они больше не говорили с ним, они его били. Он не сопротивлялся, и это наверняка портило им забаву, но останавливаться они не собирались. Пинали его ногами, кричали что-то, а он только сжимался, закрывал голову руками, чувствуя, как кожу покрывает горячая свежая кровь. Права была его мать, когда говорила, что самый совершенный разум беспомощен перед приматом, скрытым в глубине каждого человека.

Наконец они отступили. Решили, видно, что он все-таки отключился – или мертв, Сабир допускал, что ничем не отличается от покойника. Проверять пульс они не стали, им было плевать. Они направились обратно к астероиду, чтобы забрать оставшиеся алмазы.

Сабиру хотелось просто сдаться. Наплевать на других, думать о собственной боли, отказаться от ответственности за всю станцию… И все равно он не смог. Пусть и не сразу, не с первой попытки, но он заставил свое тело двигаться. Один глаз заплыл и не открывался, другой кое-как различал реальность через кровавую пелену. Сабир сумел разглядеть, что на его компьютер, залитый кровью, грабители не польстились. Даже не разбили его окончательно, хотя экран теперь покрывали трещины.

Не важно, система работает – вот что главное. Сабир мучительно медленно подполз к компьютеру, сжал зубы, чтобы не взвыть от боли, когда пришлось нажимать на экран переломанными пальцами. Нужная панель управления открыта, должно получиться…

В стороне снова раздались возмущенные крики, похоже, грабители увидели, чем он занят. Зазвучали громкие шаги, они рванулись к нему, но не успели – не в этот раз. Сабир все-таки запустил протокол безопасности, компьютер тут же начал подавать в лабораторию газ, усыпляющий всех, кто находился внутри – и всех оставляющий беспомощными рядом с астероидами Сектора Фобос.

* * *

Сатурио Барретт хотел как можно скорее вернуть себя настоящего.

Он и не помнил, когда последний раз чувствовал себя настолько слабым. Пожалуй, только в детстве, сразу после мутации, до того, как начались тренировки. Ну а потом организм кочевников становился если не безупречным, то близким к этому.

Теперь же Сатурио пришлось начинать с малого – вспоминать, какие действия необходимы, чтобы ходить, стоять, ни за что не держась, наносить удар… Врачи говорили ему, что он слишком строг к себе. Но они-то судили его по человеческим стандартам! Сатурио никогда не относился к тем дурачкам, которые верят, будто кочевники ничем не отличаются от людей.

Кочевники сами по себе, люди тоже. И чтобы выжить в мире кочевников, нужна сила. Врачам казалось, что, если он прямо сейчас не в опасности, все хорошо. Сатурио же знал, что его положение остается зыбким даже после пробуждения. Это обычные люди и даже его родители могли восхищаться тем, что он пережил настолько серьезную травму. Его братья и сестры видели ситуацию иначе: он проиграл Гюрзе, он позволил себе стать слабым – и остаться слабым. Он больше не мог претендовать на роль лидера, и Сатурио должен был сделать все, чтобы доказать им обратное.

Он выделил себе два дня на восстановление основных умений – хождение, бег, мелкая моторика… После этого Сатурио покинул медицинский отсек и направился в зал для боевых тренировок. Врачи пытались его разубедить, но Сатурио быстро напомнил им, что он из тех кочевников, которые умеют становиться страшными, если придется.

Впрочем, он не был наивен, тренировку он начал с простых программ. Раньше он считал их подходящими разве что для детей, теперь же едва успевал отбиваться от роботов, нападавших на него с нескольких сторон сразу. Били Сатурио они, а перед глазами снова стоял тот день из прошлого… Темный зал, тускло блестящие металлические спицы, Гюрза, быстрый, словно демон. Заставляя пульсирующее усталостью и болью тело двигаться, Сатурио пытался понять, почему проиграл, где допустил ошибку.

Да нигде. Ему пришлось принять это. Можно ли обвинить Гюрзу