Страх на краю империи - Ян Анатольевич Бадевский

Мубарак вздохнул глубже, будто ему не хватало воздуха. Его веки дёрнулись, но не открылись.

Я наблюдал.

Дыхание морфиста стало реже. Промежутки между вдохами растягивались. Пальцы слабо пошевелились, потом замерли.

Через три минуты он перестал дышать совсем.

Я проверил пульс — ничего.

Чисто.

Ни крови, ни следов. Финальный штрих — сброс трупа под землю. В этот раз я промахнулся мимо трубы коллектора, но это и не важно. Похороны получились достойными, разве что отходную молитву никто не прочитал.

Я обыскал комнату. В ящике тумбочки — блокнот с шифром, пачка денег, флакон с мутной жидкостью. Всё это исчезло в моих карманах.

Последний взгляд на опустевшую кровать.

Работа сделана.

И тут меня кольнуло недоброе предчувствие. Развернувшись, я скользнул в сторону, едва до моего слуха донёсся свист рассекающего воздух клинка. Быстрое движение справа, но я успеваю врубить проницаемость. Второй меч, короткий танто, проходит сквозь меня.

Что за хрень?

Двое охранников в майках и трусах, вооружённые танто и крисом, телепортировались в комнату. Но они не могли меня услышать, я действовал бесшумно!

Размышлять некогда.

Уплотняюсь, выхватываю меч из трости.

Молниеносная серия выпадов, уклонений, рубящих и режущих ударов. В итоге я остаюсь стоять с отведённой назад рукой, а мои оппоненты лежат на ковре.

Взмах, очищающий лезвие от крови.

Клинок бесшумно вкладывается в деревянные ножны.

Гадство.

Я рассчитывал на идеально чистую работу, а эти засранцы заляпали всё вокруг, испортили фэн-шуй. Теперь лежат и булькают, сволочи. события разворачивались настолько быстро, что я действовал на автомате, почти не применяя свой Дар.

Мозг начинает лихорадочно соображать.

Два прыгуна, один из которых — в доме через улицу. Оба дрыхли, с храпом и радужными снами. Но едва перестал дышать Мубарак, проснулись, схватили оружие и телепортировались в эту комнату, чтобы расправиться с неизвестным убийцей. Шансов у них было немного, ведь я в камуфляже от Матвеича. Но они ухитрились достойно себя показать, а это означает, что я столкнулся с мастерами ночного боя, научившимися реагировать на звук. Судя по всему, оба телохранителя имели привязку к своему подопечному во сне. И проснулись они в тот момент, когда разрушился созданный Мубараком конструкт. Наверняка думали, что на клиента напали, и тот резко, не по расписанию, пробудился. Действия отточены до автоматизма — молниеносно прийти в себя, схватить оружие, телепортироваться в нужную точку, атаковать. Профессионалы высокого класса.

Хм, ставки повышаются.

Мои операции становятся всё более увлекательными.

Осмотрев поле боя, я грустно вздохнул. Наступает самая неприятная часть моей работы — уничтожение улик. И не только трупов, но и заляпанного ковра. А ещё мне предстоит убедиться, что капли крови не попали на стены, потолок и предметы интерьера.

Мать вашу.

Проще запустить сюда Бродягу, подчистую содрать всё лишнее, заодно выбив стул из-под ясновидящих, и вышвырнуть этот мусор в Средиземку.

Идея мне понравилась.

Как и результаты испытания игл.

Глава 15

Внезапное наступление российских войск и череда победоносных сражений кому-то могли бы показаться непредсказуемыми. До сих пор Добровольческий Корпус помогал персам удерживать ключевые города и мешать продвижению халифатских армий на восток, то есть, занимал оборонительную позицию. Но я каждую ночь посещал тайный конструкт и следил за стратегическим планированием. Я знал, как никто другой, что на стороне Халифата воюют наёмники из Наска, Евроблока, Северной Африки. Сдерживать этот коллективный натиск было проблематично даже объединёнными силами Великих Домов.

Я внёс определённый вклад в общее дело, но исход войны решали мехи, бронированные вездеходы с коловратами и пилами, дирижабли с дротиками для кинетических бомбардировок и, по классике, полки тяжёлой пехоты. С двух сторон воевали одарённые, преимущественно меты и прыгуны, но хватало и боевых кинетиков, пиросов, криомантов…

Скажу так: методично ликвидируя тех или иных бойцов, я сильно осложнял продвижение врага к нашим границам, но воевать бесконечно нельзя, этому нас учил ещё старикан Сунь-цзы. Слишком накладно. Поэтому московский князь воспользовался изменившимися политическими реалиями. Я имею в виду давние разногласия между Небесным Краем и Халифатом. Перед нами стояла задача выиграть время, дать возможность подтянуться к театру боевых действий новым игрокам.

Игроки подтянулись.

Через Среднюю Азию, как и следовало ожидать.

Пекин выслал мощные штурмовые бригады, укомплектованные мехами и броневиками, сотни воинов со сверхспособностями, целое соединение дирижаблей-бомбардировщиков… Но самое главное — людей. Триста тысяч пехотинцев, нескончаемые эшелоны живой силы. Всё это двигалось по ночам, тщательно охранялось, десантировалось с моря и воздуха. Когда объединённое командование под предводительством князя Долгорукова накопило достаточно ресурсов для рывка, во мне перестали нуждаться.

И слава богам.

За минувшую неделю я столько раз использовал снайперскую винтовку и призванные Федей патроны, что мог бы считаться самым главным отступником планеты. К счастью, все пули распадались, респект Матвеичу, а инквизиторы временно свернули деятельность на землях Персии. Изучать пулевые отверстия, натравливать на меня провидцев и дознатчиков было некому.

Есть хорошее выражение: война всё спишет.

Принцип этот работает на протяжении веков.

Несколько дней я просто наблюдал за шоу. Объединённая армия русских и китайцев сносила всё живое на своём пути. Разрозненные группировки наёмников попытались собраться в большое войско, и в середине ноября в окрестностях Тебриза произошла решающая битва. Эпичное, доложу вам, зрелище. По телевизору днём не показывали, но я видел слепки, доставленные агентами Барского и моими рептилоидами. В горной долине, на фоне заснеженного горного пика, сошлось порядка семисот тысяч бойцов. В битве участвовало около полутора тысяч мехов, три тысячи ударных броневиков, заменивших кавалерию, пятьдесят дирижаблей, минимум шесть тысяч одарённых. Там воевали и бесы, причём некоторые из них не смогли пережить этот день.

Битва длилась несколько часов, и это был сущий ад.

Сначала в небе сошлись дирижабли, в задачу которых входила бомбардировка противника. Площадь долины не позволяла развернуться по полной и ряды двух армий вглубь исчислялись десятками. По этой же причине дирижабли не могли безнаказанно атаковать, обогнув по широкой дуге вражеское соединение. На каждом цеппелине присутствовали мощные одарённые — кинетики, прыгуны, пиросы и даже телепаты, влезающие в мозги вражеских капитанов. Диверсанты с двух сторон телепортировались в гондолы, резали всех, кто попадался под руку и молниеносно исчезали. Один из кинетиков столкнул вражеские дирижабли между собой, схватив жуткий откат, но оба цеппелина рухнули вниз, на пока ещё нейтральную землю.

Полководцы не спешили отдавать приказ о наступлении.

Все ждали исхода воздушного боя.

С разных ракурсов