Саттия. Турнир двух лун - Юлия Макс

– Я Колдин, кстати, – представился штурман, закуривая трубку. – А тебя как зовут, мелкий?

– Я Вирэль, а хироса зовут Локи, – несмело ответил ушастый.

– Так, говоришь, что едешь в Академию? Ты вроде на эльфа похож, так почему сел на корабль в вампирских землях?

Малец растерялся, я быстро прошипел ему мысленно:

«Скажи ему, что родители жили у темных эльфов. Но погибли. Несчастный случай».

Вирэль повторил, и Колдин отстал, поверив в нашу ложь.

В конце второго дня штурман позвал нас к себе на смотровую. Вид заката солнца и восхода двух лун на темнеющий небосклон лишил меня дара мысленной речи. На горизонте, где солнце садилось, океан блестел ярко-багровым цветом.

– Колдин, скажите, а почему океан назвали Багровым? Из-за красноватого оттенка? – любознательно спросил малец.

Штурман хмыкнул, залихватски огладил густые седые усы и ответил:

– О, мелкий! Неужели ты не знаешь легенду о Багровом океане?

– Нет! Расскажите.

Мне тоже интересно было послушать. Несмотря на то что я вместе с Сатти читал учебники по истории, до легенд и преданий мы не дошли, не хватило времени.

– Тогда слушай. Давным-давно Богиня создала первое творение нашего мира – вампира. И после него появились остальные расы, а люди, которых сейчас уже не встретишь, прибыли из другого мира.

На это я страдальчески закатил глаза. Неужели все легенды у нас крутятся только вокруг этих двоих?

– Так вот, Аббадон был идеален, но совершенно одинок и с годами нашел себе пару – демоницу, одну из первых. Молодой вампир горячо молился Богине, прося о благословении влюбленных. Аббадон чтил свою создательницу, чем снискал ее расположение. Его правление возвысило вампиров, их земли процветали. Наблюдая за своим созданием, Божественная Проводница возжелала его себе и ни за что бы не позволила быть с другой.

Она выкрала невесту вампира, распотрошила, словно жертвенного козла, и скинула в океан, отчего вода окрасилась в рубиновый цвет. Аббадон опечалился, узнав, какая участь постигла его невесту. Он не понимал, чем заслужил немилость Богини, поэтому подумал, что погибшая девушка была неблагословлена и неугодна создательнице. Прошли года, Аббадон встретил эльфийку и снова влюбился без памяти, но, узнав об этом, Мойра убила и ее. Аббадон понял, что не может угодить Богине, и оставил попытки найти себе пару. Только вот по легенде, видевшие, как Богиня расправлялась с девушками Первого, рассказывали, что Создательница кровожадна и потрошила несчастных забавы ради. Есть даже целая книга, написанная монахом храма, живущим на маяке у океана. И книга та называется «Багровый, как душа Богини, океан», а в ней лишь тысячи имен мертвых девушек, которые рождались слишком красивыми, чтобы жить в мире, построенным Мойрой. Так гласит легенда. Ну а после, как тебе известно, наша Создательница обратила Первого вампира в Темного Бога, сделав его равным себе.

Мы хотели уже уходить, как задумавшийся Колдин продолжил:

– Немногие из ныне живущих знают, что Богиня Мойра тоже была создана.

Я навострил уши.

«Спроси кем».

– Кем? Вы знаете?

– Высшими сущностями.

Ничего не понял, как и Вирэль.

– Богами? – поинтересовался эльф.

– Нет, они не Боги.

Саттия

Я всего на секунду потеряла сознание, в отличие от остальных ребят.

– Да, много! – бормотал чей-то голос. – Много новых частей для меня. Кхе-кхе, этого оставлю на соленья и того тоже. О, эльфийские ушки пойдут на холодец. Девчонок на алтарь положу.

Мое тело будто обкололи анестетиками, я не могла пошевелиться и от страха забыла, как дышать, но глаза не открыла, притворившись спящей, подобно остальным.

Сейгун вопил ругательства, но я не позволяла себе ответить: вдруг тот, кто нас одурманил, мог слышать мысли. Поэтому я лежала на промерзлой земле и гадала, кто нас всех вывел из строя. Что еще за неведомый враг? И почему все мои поездки в новое место заканчиваются вот так?

– Тащите их ко мне в хижину! Да поживее! – приказал кто-то скрипучим голосом.

Я приоткрыла глаза на маленькую щелочку и пыталась рассмотреть говорящего.

Старуха в балахоне культа Темного Бога была настолько дряхлой, что ее лицо напоминало пожеванный башмак. И, насколько я смогла разглядеть, «башмак» весь был в кожаных заплатках.

Какая-то бабушка Франкенштейна. Теперь стали понятны ее слова про запчасти. Два по виду деревенских мужика, испуганно оглядываясь, взяли за руки Нэта и Милвина и потащили их в противоположную от деревни сторону. Старуха двинулась за ними.

Я пробовала подвигать руками и ногами, но тело еще было онемевшим. Я запыхтела, пытаясь хотя бы пошевелить пальцами рук и, о чудо, они начали отходить от заморозки. На кончиках я почувствовала покалывание, даже боль. Но это уже что-то. Интересно, куда делись все жители Пригора?

«Девочка?» – завис надо мной призрачным духом наставник.

Старухи нет, думаю, можно уже и ответить.

«Я в сознании, но пошевелиться не могу, только пальцами», – я в доказательство напряглась и покрутила кистью.

«Вам не повезло, Сатти. Я знаю эту женщину, вернее, существо, в которое она превратилась».

«Вот это поворот! Кто она?»

«Когда-то была деревенской знахаркой. После того как мои воины разграбили деревню и ее саму взяли насильно в жены, она вырезала в одиночку целый отряд, обратившись с мольбой к Богам. Я запомнил, потому что размах получился нешуточный. Видимо, после она примкнула к культу Темного Бога – раз на ней такой же балахон, как у них».

«Ты знаешь, я почему-то ей даже сочувствую. Если бы со мной поступили так, как с ней, не знаю, что бы сделала я, Сейгун!»

«Я понимаю, ты злишься».

«Злюсь? Шутишь? Твои воины творили зверства, а ты предпочитал отворачиваться, чтобы не видеть! Ты должен был их остановить!»

«Сатти!»

«Нет, Сейгун. Молчи! И дай мне подумать, как разгрести то, что ты не смог!»

«Я сожалею, просто поверь!» – наставник исчез, оставив меня зло пыхтеть в попытках освободиться.

Через время я смогла двигать руками, но ноги совсем не слушались. Ребята были без сознания, как и волколак. Дошла очередь до нас, и меня, взяв за руки, поволокли куда-то в лес. От мужиков несло: немытое тело и вонючие тряпки, которые когда-то были одеждой. Мое лицо тоже отошло от онемения, и я с трудом сдерживалась, чтобы не морщить нос.

Тащили нас недолго и бросили на песке возле огромной зловещей хижины. Вот и дом местной Бабы-яги повидаю, лишь бы при этом не оказаться съеденной. Мужик, который тащил меня, хлюпал носом и, оставив лежать возле остальных, шумно высморкался в грязный рукав.

– Ты чего, Босой?

Мужик рядом со мной утер слезы и прошипел:

– Жаль мне. Ты погляди,